Ознакомительная версия.
«Союзник» сказал, что меня вызывает Бравин. Пусть вызывает. Мне некогда.
Я еще некоторое время меланхолично рассматривал поблескивавшие на подъездной дорожке обломки «союзника» и прикидывал варианты действий Кузнецова. Решил было еще раз вызвать Кубакина, чтобы подсказать ему выставить дополнительную пеленгацию незарегистрированного «союзника», но понял, что вряд ли Кузнецов заранее не позаботился о регистрации, да и догадки такого рода могут три-то минуты подождать. Рычева тоже не будем беспокоить, пока хоть какой-то ясности не будет. И машину вызывать не стоит – остановка в двухстах метрах, добреду как-нибудь.
Я осторожно, по стеночке, прошел на кухню, открыл кран, вывалил огурцы из раковины и держал голову под ледяной водой, пока не заломило брови и зубы. Сполоснул ободранные кулаки, промокнулся подолом рубахи, посмотрелся в стекло шкафчика, нашел себя терпимым – ну мясо кое-где проявилось, бывает, – по той же стеночке дошел до порога, кряхтя вернулся и с невеселым кличем ухватил сумку с кастрюлей.
Мясо вместо морды народ поймет, морду вместо мяса – никогда.
Будем надеяться, до потравы колодцев и скота Кузнецов пока не дошел.
Совет ваш вовсе не смешон:
Но мне он, слышите ль, не нужен,
Затем, что слишком он мудрен.
Александр Пушкин
– Моя вина, конечно, – сказал Игорь.
– Конечно, – подтвердил я. – Ты с ним под ручку всю дорогу ходил – и твои люди поймать не смогли.
– Ответственность понесу.
– Конечно, – подтвердил я.
Игорь кротко посмотрел на меня.
Рычев предложил:
– Давайте по существу пока. Игорь, продолжай, пожалуйста.
– Ну, по существу, пожалуй, все. Он все деньги на суды спустил, даже квартиру продал, жена ушла, как положено, потом исчез...
– Что значит – как положено? – поинтересовалась Даша.
– Даш, давай не будем, – попросил Игорь. – Ну, жена такая была. В общем, в Иркутске его потеряли. А через полгода он через Пермь сюда приехал – мы же оттуда химшахтеров вербовать начали. Остальное вроде у всех на глазах происходило.
– И на глазах, и своими руками, – подтвердил я. – А вообще прикольно. Пермяк. Кабы я до сегодняшнего дня услышал, что он пермяк, типа, с его-то гувурум... Уж пермское бу-бу-бу отличить от любого другого, тем более сибирского... Эх, лопухи. Машину он как завел и куда сам делся, выяснили?
– Это два разных вопроса. Машину завел «союзником»-дублем, который нигде не зарегистрирован, но настроен на все возможные допуски.
– Какие? – уточнил Рычев.
– П-предельные, – запнувшись, ответил Игорь.
Я коротко потрубил тонущим «Варягом».
– Бред, – сказала Даша. – Не бывает же так, вы говорили.
– Бывает, – агрессивно объяснил тихий вообще-то сетевик Рома Иванов. – Он три дня назад у нас на тестирование третью модель взял.
– О господи, – сказал Егоршев.
– Не о господи, – еще агрессивнее отрубил Рома. – Мы всегда даем три аппарата совету на тестирование – тебе вторую версию давали, забыл?
– А предельные допуски-то зачем? – устало поинтересовался я.
– Чтобы не перестраивать раз за разом. Всё сразу засадили, потом чужое отключали, но при желании пользователь всегда мог включить. Желанию-то откуда взяться – ну, мы так думали, – все на доверии же.
– А. То есть он не специально увел и настройки стырил, а просто взял, что само в руки влезло? Это немного облегчает.
– Ну да, Галиакбар Амирович, облегчает, – покорно согласился Иванов. – Всю систему под снос, все протоколы, все каналы и защиту, что у нас там еще интимного – всю безопасность, короче, строить заново. Насквозь облегчает.
Я развел руками, но даже поворачиваться к Роме не стал. Больно. Да и так ведь все понятно.
– В общем, все понятно, – подтвердил и Игорь, убедившись, что хотя бы по этому поводу язвить никто не торопится. – Что касается «куда он делся»... Прохлопали мы его. Команда всех врасплох застала, пока в ружье поднялись – это если так можно выразиться, опыта-то никакого... В общем, по Союзу ни «кипчак» не пеленговался, ни «союзник». Район жэдэ и порта блокировали сразу, на всякий пожарный, но там его не было. По томской трассе дунули – это на самом деле единственный ведь вариант, если серьезно, так? Ну и передали по трассе тоже, куда можно. Но там ведь, как ментов сняли, вообще ни постов, ни населенных пунктов, если Верхний Тым и Белую Юрту с Колпашево не считать. Им в течение получаса объяснить всё додумались – после этого точно никто не проезжал. И следов не нашли. Отсюда следует, либо он проскочил до того – что, понятно, почти фантастика, почти, да. Либо поехал другим путем или, допустим, свернул на Ярск или еще куда. Там дорог-то нет, грунтовка убитая, мы повороты осмотрели – не видать свежих следов.
– Молодцы, что могу сказать.
– Знаю.
– Сразу легче стало, раз знаешь. А куда денется, знаешь или догадываешься?
Игорь помолчал, явно подбирая формулировки, Рычев опередил:
– Все зависит от того, сам действовал или по заданию.
Игорь неохотно уточнил:
– Ну, не все зависит, – я бы предположил, что в любом случае проявится.
– То есть да, не все зависит, а скорость реакции,– согласился Рычев. – Если он с самого начала казачок был, значит, наши, так сказать, недоброжелатели все это время знали все наши уязвимые и неуязвимые места, а теперь знают еще больше. И постараются, наверное, это знание применить, пока мы не перестроились.
– А мы не слишком жути нагоняем? – спросил Баранов. – Что значит «уязвимые места»? Что значит «применить знание»? Мы вроде бы не в состоянии войны находимся. И тайн, даже по поводу уязвимых мест, у нас особо не было. Во всяком случае, от Москвы.
– А ты уверен, что он, если был засланным, был засланным Москвой? – сухо спросил Рычев.
– А кем еще-то?
Вместо Рычева ответил Игорь:
– Да кем угодно. Питером, бандитами, «Моссадом», ассоциацией ритейлеров, марсианами.
– Остроумно, – сказал Баранов, но тон его был озадаченным.
Игорь продолжил:
– Не война, правильно, но кольцо пусть не врагов, но недоброжелателей есть, это точно. А если не был засланным, Максим Александрович, ничего, что я за вас выступаю? Ага, спасибо. Так вот, если он сам по себе, то тоже проявится, и тоже у кого угодно, от марсиан до «Моссада». Я, конечно, на Москву тут ставлю.
– А почему это? – громко спросила Даша.
– Потому, что в Москве есть и кому заметить его уход, и варианты просчитать, чего это значит, отсюда следует, принять с распростертыми...
– Нет, почему мы решили, что Кузнецов непременно побежит на службу, и непременно к врагам? Что, других вариантов нет? Он что, не может вернуться в свой Иркутск и нормально жить, да хоть в любой другой город? Или, допустим, в Союз вернуться. А что? Погуляет, в себя придет... Ну что мы его, казнить будем, что ли?
Мне с самого начала совета было интересно, кто первым поломает саму собой сложившуюся фигуру умолчания и назовет Кузнецова не местоимением, а именем или фамилией. Можно считать, победил: я ставил все-таки на Игоря, исходя из его манеры говорить, но Даша тоже была фаворитом – и оправдала.
Даже с учетом этого отвечать ей я не собирался – да и Даша, наверное, от меня меньше всего объяснений ждала. Наверное, от меня она совсем ничего не ждала. Ну и слава Всевышнему.
Ну вот, Игорь на амбразуру попер.
– Во-первых, Даша, ты сама понимаешь, что это невозможно.
– Во-первых, Игорь, давай-ка не будем за меня решать, что я понимаю, а что нет. Можешь объяснить – объясняй, а психоанализ здесь устраивать не надо, тебе не за это деньги платят.
Игорь усмехнулся и откинулся на спинку стула.
Я подумал, что пора вмешаться. Хамить и вопить – все-таки моя прерогатива, по крайней мере сегодня. Но спасибо Рычеву. Он сказал:
– Во-вторых, ребята, давайте попробуем обойтись без личных выпадов. Это неконструктивно. Хорошо? Хорошо. В-третьих, Игорь прав: трудно спорить с тем, что Сергею невозможно будет после отказа от такого куска жизни, такого потрясения без изысков уйти в управдомы или пчеловоды, – тем более что теперь мы знаем, какова реакция Кузнецова на подобные потрясения. История, кстати, некрасивая, Алик.
– Кто спорит-то, – отозвался я. – Некрасивая, и сразу некрасивой была. Но вот тогда решили показательную порку устроить – и Корниенко устроил. Будем считать, справедливость восторжествовала: теперь он нам устраивает. Ну, все в курсе, да? Я, кстати, ребятам в помощь возражения давеча забросил, как там, нет новостей?
Рычев неопределенно повел рукой и продолжил лечить Дашу на тему того, что если даже уйдет-таки в управдомы Кузнецов (табу снято, чё, теперь все будут кузнецовать), найдутся силы, которые его от этого занятия отвлекут и привлекут к более масштабным и менее приятным для нас делам.
Ознакомительная версия.
