Чиновник опять побулькал, затуманившись (видимо, что-то выяснял у компьютера), затем с облегчением растекся в овалоид и расслабил щупальца. Они заколыхались, словно водоросли в глубине вод.
– И вы, значит, решили спасти меня от гибели?
– А разве не спасли, сударь?
Никлас-9 хотел напомнить чиновнику о смерти «Динго», но в присутствии дочери решил не говорить об этом. Ей нравилась эта сметливая и уравновешенная биоформа.
– Позвольте… – пробормотала девушка и вызвала в библиотеку объемное изображение дома и его окрестностей. Одинокий кусок «окультуренного» базальта, скошенный по краям пространственной границей, предстал в окружении хаотично крутящихся обломков, больших и маленьких. – Где же Галилея?
– Ее больше нет, девочка.
– И Земли нет? Что скажет мама? Она выставит ГК астрономический счет!
– Мы сохранили дом, – напомнил Чанг-33 с обидой.
– Он прав, Гемма-19, – вздохнул историк.
5/137. Форматор не смог изготовить часть деталей, их просто нет в спецификации, даже самой современной. Пришлось связаться с тур-оператором, с которым мы имели дело в Центре («Творец миров-прим»), и выяснить название корпорации-поставщика генераторов для производства вакуумных дырок. В остальном же изготовление и монтаж аппаратуры по схемам унитов практически завершены: я разместил ее на расстоянии в несколько километров от жилища, чтобы случайно не разрушить место своего обитания.
Это система из четырех гравитационных линз, установленных по граням метрового квадрата. Они вырезают кусок скалы, перемещая его в 10-мерный континуум, где вся масса распадается на элементарные частицы. Их распыление происходит уже в соседних трех измерениях, в заранее заданных координатах «параллельной» Вселенной. Как обычно, без транзита через квазар не обойтись, его фоновой энергии как раз хватает, чтобы «перевести вектор» на врага унитов, как говаривали наши предки.
Восемь суток назад из офиса поставщика пришел озвученный секретарем ответ:
– Уважаемый клиент! Сообщаем вам, что целевое использование запрошенного вами оборудования подлежит сертификации в Транспортной Комиссии. – Нестандартная, редкой конфигурации биоформа с шестью глазами покрутила ими, изображая строгое предупреждение. – Подтвердите, что вам известно об этом, а также удостоверьте перевод на счет нашей корпорации тридцати шести граммов антинейтронов. В течение двух суток после указанный действий почтовый дырокол доставит вам заявленную спецификацию.
Цены на новую технологию пока не стабилизировались…
Таким образом, пять дней назад я ввел программу в форматор и получил необходимые для монтажа детали. Пока энтроп возился с «Ежами», «Зеницей-88» и вообще создавал для ГК полную видимость нормальной жизни на Бете, мы с «Нептуном» погрузили на атомную дрезину компоненты и в который уже раз двинулись в путь по равнине из криомагмы.
– Тревогу внушает мне деятельность ваша, мастер, – опять признался негэнтроп. – Вступили в контакт вы с силами, чуждыми нашему миру. Буде придут они в негодование и уничтожат нас, словно белковые молекулы в кипятке, бесследно! Что стоит зарядить им в свое устройство толику массы и разнести планету по кусочкам, будто энтропам взбесившимся с резаками плазменными?
– Рассуждаешь ты дико, – в досаде воскликнул я. – Я ведь не режу тебя на кусочки за недобрые и глупые речи. Ты мой друг, ясно? Вот и они друзья. Разве тебе не понравилась 12-Ола? Вы чем-то похожи.
– Вспоминаю я Гемму-19 и ее доброту, – вздохнул он. – Хорошо бы она стала неотделимою частью вашего клана, мастер.
– За дорогой лучше следи…
Наверное, добрый «Нептун» был глубоко прав, советуя мне восстановить отношения со славной девушкой Антоновой NDG-08873. Эх, как же далеки от меня прежние человеческие заботы и радости! Катясь в дрезине по кочковатой поверхности криомагмы, слушая завывание пыльного ветра в наушниках и глядя на малиновое рассветное небо, словно желе застывшее в зазубринах камней на горизонте, я понял, что мыслями, да и чувствами тоже нахожусь во Вселенной роњош и Лљвву. Но особенно 12-Олы, конечно. Она сделала ее мир для меня «обитаемым», зримым, и мне казалось, что достаточно протянуть руку и повернуть некий 10-мерный тумблер, чтобы континуум сдвинулся, поменял прежнюю свёртку на новую – и тогда невидимая прежде U2 проступит вокруг меня, будто скелеты отмерших нанороботов на коже. И я увижу столичную планету роњош, грозные линкоры и крейсеры Лљвву, забытого пилота истребителя и бедную девушку-аналитика…
Каким стану я в этой невиданной обстановке?
Но подумать над этим я не успел, потому что мы прибыли на место. Негэнтроп, ворча, принялся орудовать плазменным резаком, не так давно принадлежавшим его другу «Хаосу», а я занялся доводкой трех уже смонтированных генераторов вакуумных дыр. Их функция – переместить кусок породы по адресу, а по дороге сработает отдельно установленный (в самом центре камня) маршрутизатор. Он-то и впитает энергию квазара, перераспределит ее между отдельными молекулами породы и рассеет их по персональным адресам во Вселенной U2. Понятно, что эта схема удара по Лљвву не слишком надежна, но другой пока не проработано. Суть ее в том, чтобы перехватить мою взрывоопасную посылку в 10-мерном континууме, оперируя из U2 – в таком «разрезе» мой кусок скалы выглядел бы каплей некоего «желе», которую достаточно размазать по трем измерениям, как зеркальное вещество по пластинке лантана. Особенно видны выгоды такого подхода, если перемещать к унитам планеты (хвала Циолковскому, об этом у нас речи нет).
После часа возни с аппаратурой установка для переброски материи в U2 была готова. Напоследок я водрузил всеволновую антенну, присоединенную к маршрутизатору – она примет из дома команду на запуск, которую передаст вакуумным генераторам. Солнце уже ощутимо поднялось над бугристым горизонтом (там как раз торчит край обширного, но неглубокого кратера).
– Рана на холодном теле Беты, сударь… – произнес негэнтроп трагической радиоволной. – Она никогда не затянется. Миллиарды лет плывет этот мир в пустоте, терпя атаки метеоров, но коварного удара изнутри не ждет.
– Не отнимай у товарища хлебный тор, – осадил я его. – Знаешь такое присловье предков? Пусть уж лучше один из вас оды слагает.
Что ж, осталось прибыть домой и отправить кусок криомагмы в смертельный поход на Лљвву. Великий Ганн, услышь мою мысль «Нептун», неизвестно, как бы он ее расценил – но наверняка укрепился бы в своем лингвистическом безумии.
8/257, вечер.
– Вы расшифровали записи из компьютерной памяти Деева? – спросил Никлас.
