Ознакомительная версия.
— Он выбрал себе имя в честь собаки, которая его почуяла.
— На нем не было личного жетона.
— Его внешность изменена. Он был сильно обезображен, пришлось сделать несколько пластических операций.
— Оригинальные отпечатки пальцев отсутствуют, руки сильно обгорели, ему пересадили кожу.
Гендерсон прищурился, обдумывая пришедшую в голову мысль.
— Его вытащили с той самой базы?
— Да, — подтвердил помощник.
Гендерсон улыбнулся. Члены команды прекрасно знали эту улыбку, она означала, что шефу пришла в голову любопытная мысль.
— Его вытащили с той самой базы, он потерял память, и его невозможно идентифицировать… Скажите, друзья мои, наш Бор посещал библиотеку?
— Да. Он заказал альбом с видами города.
— Единственный из всех, — добавил психолог. — Полагаю, надеется, что фотографии помогут ему вернуть память.
— В библиотеке есть видеокамеры?
— Разумеется.
— Я хочу знать, — медленно произнес Гендерсон, — разглядывает ли Бор все фотографии с равным интересом, или некоторые привлекают его особое внимание?
Операцию по замене Бора генерал Поттер продумал до мелочей. В конце концов, недаром же он некогда входил в комитет начальников штабов. Артист, которого подобрали на роль несговорчивого присяжного, прибыл на базу под видом морского пехотинца, к тому же слегка загримированный так, чтобы его сходство с Бором не бросалось в глаза. Ему рассказали и показали, как Бор двигается, как говорит, как себя ведет. Замкнутость горожанина оказалась Поттеру на руку: двойнику не придется много играть. Убедившись, что артист справляется с ролью, его отпустили спать, а с утра передали в распоряжение опытных гримеров, которым надлежало осуществить главное превращение.
— У тебя остался час, — напомнил Поттер.
— Если ты будешь молчать, я справлюсь, — усмехнулся Гендерсон.
Он впервые назвал генерала на «ты». Тот не стал поправлять помощника президента. Лишь проворчал:
— Любопытно будет взглянуть.
— В конце концов, мы делаем общее дело, — неожиданно серьезно произнес Гендерсон. — Не мешай мне. Сейчас не время для личных амбиций.
— Я не верю в тебя, — отрезал Поттер.
— А я не верю двиарам, — в тон ему отозвался Гендерсон. — И боюсь, что ты все испортишь.
Несколько мгновений мужчины яростно смотрели друг на друга, взгляд никто не отвел.
— Час, — буркнул Поттер и вошел в комнату. — Добрый день, Бор.
— Добрый день, генерал.
— Добрый день, мистер Бор.
— Добрый день, мистер Гендерсон.
— Волнуетесь?
— Нет.
Поттер уселся на стул, стоящий в самом конце стола.
— На вас будет смотреть вся планета.
— Я знаю, что должен делать.
— Вы, наверное, думаете, что я в последний раз попробую вас переубедить?
— А разве нет?
— Не совсем… — Гендерсон уселся напротив Бора, встретился с ним взглядом, удержал его и через два удара сердца спросил: — Скажите, майор, тяжело чувствовать ответственность за гибель четырехсот тысяч человек?
И увидел самое главное — увидел, как на долю мгновения расширились зрачки Бора.
— Вы с ума сошли?
— Майор Кристиан Кристофер Холмс, — холодно улыбнулся Гендерсон. — Тридцать семь лет, женат, трое детей. Впрочем, вы это знаете и без меня. Вы ведь симулировали потерю памяти, не так ли?
— Чушь! — Бор попытался взять себя в руки. Попытался вскочить.
— Сидеть! — Гендерсону удалось остановить его окриком. — Улица Плотников, парк Белого мыса — эти фотографии вы разглядывали чаще всего, майор. Думали, никто ничего не заметит? Не поймет? Вы не подумали о том, что копии личных дел офицеров хранятся в столице, в главном военном архиве. — Гендерсон вытащил из кейса лист бумаги. — Вы жили на улице Плотников, Кристиан Кристофер Холмс. В доме номер девятнадцать. А в расположенный неподалеку парк водили гулять детей!
— Заткнитесь!
— О чем вы думали, разглядывая фотографии? Вспоминали их лица? Так я могу напомнить. Вот ваша жена со старшим сыном!
На стол полетела карточка.
— Остановитесь!
Бор закрыл лицо руками.
Поттер, торопливо набравший номер, лихорадочно зашептал в телефонную трубку:
— Господин президент…
— Трое детей, Кристиан, трое чудесных малышей. Жена… Почему ты решил о них забыть? Почему ты решил забыть о своем имени? Почему ты выбросил жетон? Да, Кристиан, я поговорил со спасателями, и один из них вспомнил, что видел на твоей шее жетон, когда вытаскивал тебя из бункера. Куда же он делся?
— Меня зовут Бор! Меня зовут Бор и никак иначе!! Я не помню, кто я такой!!!
— Гендерсон! Президент приказывает тебе остановиться!
— Меня зовут Бор!
— Президент приказывает немедленно провести обмен!
— Это ты сидел за пультом, Кристиан, ты выстрелил в двиаров! А когда понял, что натворил, — испугался.
— Гендерсон, я тебя арестую!
— Генерал! — В кабинет заглянул адъютант. — Господин генерал, сюда идут двиары!
— Какого черта?!
— Ваша хваленая самонадеянность, — рявкнул Гендерсон. — Они лучше нас знают, что творится на базе! Забудьте о двойнике!
— У меня приказ президента!
— Я не помню, кто я такой!
— Смотри на фотографию, Кристиан, смотри и вспоминай: Элизабет Холмс, в девичестве — Пинолли. А у нее на руках твой старший сын — Кристиан-младший.
— Меня зовут Бор!
— Это ты убил их, майор, ты, а не капитан А-Рруак. Ты выстрелил первым и превратил в руины свой город и свою семью.
Бор уткнулся лицом в колени.
— Как звали твоего второго сына?
— Не впускать сюда двиаров, — прохрипел Поттер.
— Как? — поинтересовался адъютант.
— Как звали твоего второго сына, Кристиан? — Гендерсон рванул мужчину за плечо, заставил поднять голову и уставился в его глаза взглядом, в котором смешались ненависть и презрение. — Какой же ты подонок, Кристиан! Убил своих детей и отказался от них. Испугался ответственности? Трусливая мразь!
— Я не убивал!
— Теперь ты хочешь убить А-Рруака! Но ведь ты, и только ты, виновен в смерти своих детей! Ты, майор, никто больше! Признайся! Оставь капитана в живых! Ведь убийца ты!
— Я не убивал! Нет!
Но парк стоял перед глазами Бора. Парк Белого мыса. И дом на улице Плотников. И те, чьи фотографии лежали сейчас на столе.
— Нет…
В кабинет вошли А-Ззал и А-Ккрум. Вошли, и остановились у дверей.
— Как звали вашего второго сына, майор Холмс?
Ознакомительная версия.
