class="title1">
5. Если завтра в поход...
Меньше месяца назад младший лейтенант ИКАР вступил в командование взводом. Три недели без отдыха на плацу и на полигоне, потом три дня отпуска (он еле успел съездить к семье), и вот уже взвод ждет команды на посадку перед теплушкой эшелона, и поезд вот-вот отойдет. Солдаты построились под руководством сержанта, соблюдая падежи и размер. Среди них было так много двойников, словно правительство для увеличения армии пользовалось удвоителем. ИКАР прочитал: СУРОВЫЕ И БРАВЫЕ МЫ ЕХАЛИ ЗА СЛАВОЮ ЗА СЛАВОЮ ДЛЯ РОДИНЫ СВОЕЙ И ОГНЕННОЮ ЛАВОЮ ЗА ВРАЖЕСКОЙ ЗАСТАВОЮ МЫ ШЛИ ВПЕРЕД СРЕДЬ ВЫЖЖЕНЫХ ПОЛЕЙ - По вагонам!
Ровно в восемь загудели гудки на всех заводах. Троллейбус, на котором ехала ДЩЕЛЬ, боролся с лабиринтом переулков, опутавших заводской район. Показалась толстая кирпичная ограда ткацкой фабрики. Через распахнутые ворота ДЩЕЛЬ увидела толпу демонстрантов, переминавшихся с ноги на ногу в ожидании сигнала к отправлению. ДЩЕЛЬ поспешно соскочила с троллейбуса и минуту спустя стояла на своем месте. Колонну обогнули грузовички с чучелами, она качнулась и тронулась. Тысячные толпы, порядком расшатавшиеся по дороге, подравнивали строфы, и вновь принимали заранее отработанную стихотворную форму, с трех сторон вливаясь в центр столицы. Весенний ветер овевал лицо, гремели духовые оркестры, на загогулинах труб горело пойманное солнце. Перед главной площадью три потока соединялись в один и затем, пестря плакатами, флажками, воздушными шарами, проходили перед трибунами. С одной стороны трибун выкрикивали через мегафон лозунги, на которые демонстранты отзывались дружным ура. За площадью река дробилась на речушки, речушки на слепые ручейки, которые терялись в улочках и переулках. ДЩЕЛЬ устала, но ей не хотелось идти домой. Ей нравились красочные парады, на которые так щедра была страна Благоденствия. С АМГЕЛОМ жить становилось все сложнее, а сложностей она не любила. Между тем АМГЕЛ с успехом делал карьеру - стал начальником участка на строительстве высотного здания, а заодно вдруг сделался ревнителем нравственности, объясняя это необходимостью поддерживать репутацию на службе. Весной он отказался возобновить воскресные выезды за город. У ироничной ЁЩЕРИЦЫ начались столкновения с АМГЕЛОМ из-за политики - в результате она нашла отдельную комнату и переехала. На столе у АМГЕЛА появились "Практические песни", где воспевалось соединение теории с практикой. АМЕЛЬ возвращалась из детсада, напичканная сведениями о скрытых и явных врагах страны Благоденствия. Иногда, тайком ото всех, ДЩЕЛЬ напивалась. ДЩЕЛЬ прошла вдоль канала, подивилась на иссиня-черное резиновое чудище в цилиндре, на котором аршинными буквами было написано ТАМ ВДАЛИ; наполовниу погруженное в воду, оно извергало из пасти грязную струю. В парке давала представление на открытой сцене агитбригада. ДЩЕЛЬ купила булочку и уселась в последнем ряду. Пьеса близилась к концу - на сцене раздувалось еще одно уродливое чудовище, на боку которого виднелась надпись: "Троянский осел мирового заговора". Рядом с ДЩЕЛЬЮ уселся какой-то субъект в темных очках. Молодой воин на сцене проколол штыком бок чудовища и оно с протяжным шипением опало. ДЩЕЛЬ направлялась к выходу из парка, когда кто-то крепко взял ее за локоть. Это был субъект в темных очках. - А ну ка, девушка, не спешите, - ДЩЕЛЬ огляделась, поблизости уже никого не было. - В чем дело? - ДЩЕЛЬ попыталась высвободиться. - Ну зачем же так грубо? Разговорчик имеется. Мы ведь с вами знакомы, - продолжал субъект, более вкрадчивым тоном. - Я вас давно знаю, правда, в несколько одностороннем порядке. Помните, прошлым летом, в излучине реки, с вами еще была подруга и молодой человек. На открытом воздухе, не очень-то это было осторожно... В конце аллеи появилась группа рабочих. - Какая река? Что вы несете? Пустите, ну! - ДЩЕЛЬ рванулась изо всех сил. - А это видела? - субъект, уже не улыбаясь, взмахнул каким-то удостоверением. - Только попробуй пикнуть! Давай, следуй за мной. - теперь ДЩЕЛЬ, не на шутку испуганная, безропотно подчинилась. ДЩЕЛЬ думала, что незнакомец отведет ее в ближайшее полицеское отделение, но вместо этого они свернули в подворотню, поднялись по выщербленной лестнице и через кухню вошли в коммунальную квартиру. Женщина, стиравшая белье, проводила их равнодушным взглядом. В комнате мужчина снял пиджак, достал из буфета полупустую бутылку водки, рюмки, налил себе и ДЩЕЛИ. - Хоть бы очки сняли, -- сказала она. Мужчина снял очки и захлопал белесоватыми ресницами. - Не сердитесь, я хочу, чтобы все было по хорошему. За вас! Он быстро пьянел, лицо его покраснело, он распустил галстук. - Ну да, я работаю в полиции нравов... Но я не сторонник этих мер... Пусть каждый живет, как хочет... - по лицу его расплылась ухмылка. - Ну и классно же вы работали... А знаешь, где я тогда прятался? Мысли его снова перескочили. - Догадываешься, какая у меня коллекция? Он поднялся, споткнулся, протиснулся между столом и кроватью, сминая китель с лейтенантскими погонами, висевший на плечиках. Достал из-под матраса пачку фотографий. На столе лежал ключ. ДЩЕЛЬ схватила его и выскочила в коридор. Прежде чем хозяин добрался до двери, она успела дважды повернуть ключ в замке. Она не помнила, как добежала до парка. Солнце уже садилось. С дерева свисала заброшенная кем-то наверх шкура троянского осла.
С чужого берега летел тополиный пух. Среди тополей топорщились черепичные крыши. ИКАР разглядывал дальний берег в полевой бинокль. Его взвод размещался в одноэтажном бараке под прикрытием леса. День от дня светало все раньше. Перебежчики являлись все чаще. Война была неизбежна, ожидание - скучно, страна Благоденствия - сильна, как никогда. Приходили письма от невесты; ИКАР внимательно читал их и складывал в тумбочку. По вечерам, когда солдаты уходили в деревню, жег лампу и читал затрепанный роман из библиотеки ближней погранзаставы. Утром заехал, сминая лопухи, на мотоцикле лейтенант с этой заставы - позвал на допрос очередного перебежчика. Грохочущий мотоцикл проносился через сонные деревни, распугивая кур. За ним волочился хвост белой пыли, в котором терялись дети и собаки. За деревней по сторонам дороги разлетались ровные поля, которые сменял дремучий лес. Когда-то лес здесь был всюду - через легендарную вотчину лесных царей летел мотоцикл, царей, о которых рассказывали легенды. Обогнали по дороге колонну танков с башнями, напоминающими консервные банки. Перебежчик оказался дважды перебежчиком. С его глупого лица не сходило удивленное выражение. Крестьянский сын, он бежал на тот берег за легким заработком, а попал в солдаты, и не куда-нибудь, а
