Подумав об этом, командир «Эльбруса» Юрий Лемехов почувствовал легкую грусть. По иронии судьбы, увидеть комету Галлея во всей красе не смогут только он и экипаж его корабля. Ну, и еще, конечно, друзья-соперники, с которыми приходилось делить этот космический островок. Кстати, где они?
Спутниковая камера повернулась, и Лемехов увидел крошечный, всего в несколько пикселей, объект, который скользил над оплывшими кратерами и гладкими холмами, двигаясь по направлению к «Эльбрусу». Судя по ничтожному зазору между американским аппаратом и его тенью, высота полета была совсем небольшая – первые десятки метров.
— На бреющем летят, — сказал Лемехов. — Сразу видно, что Пол – вертолетчик, прошедший две войны.
— Ну, здесь не Эквадор и не Ямайка, — рассеянно ответил бортинженер Андрей Новицкий, который сидел за пультом управления дистанционным манипулятором, готовясь к операции причаливания. — И летят они, скорее всего, на автомате.
— Вряд ли, — усомнился командир. — Для настоящего пилота это не комильфо. Ты ведь тоже всегда управляешь этой штукой вручную, хотя необходимости в этом нет.
— Верно, — ответил Новицкий с усмешкой.
Примерно через двадцать минут угловатая, похожая на старинный телевизор, капсула зависла перед «Эльбрусом» и была подхвачена механической рукой. Двое астронавтов выплыли из кабины и, ловко маневрируя с помощью ранцевых двигателей, подлетели к открывшемуся люку шлюза…
Командир «Энтерпрайза» Пол Розенфельд и специалист полета Стивен Бэндл уже не впервые заходили в гости к советским коллегам. Иногда переговоры, которые они здесь вели, в шутку сравнивали с бесконечными женевскими переговорами по вопросам разоружения. Правда, за неимением нейтральной площадки (китайцы, к сожалению, зарубили свой кометный проект еще на ранней стадии) местом проведения встреч поочередно становились оба корабля – хотя в основном общение шло по видеосвязи. Но теперь со всей этой дипломатией покончено, и двум командирам осталось подписать итоговый документ под названием «Технический регламент автомобильных гонок на комете Галлея, посвященных столетию первого полета человека в космос».
Усевшись за стол рядом с Розенфельдом, Лемехов в последний раз бегло просмотрел русский и английский варианты текста. Там была выверена буквально каждая запятая, хотя, возможно, именно сейчас, как назло, обнаружатся какие-то ошибки и упущения, исправить которые уже не получится. Но нет – вроде бы все в порядке. Диаметр колес… Мощность двигателей… Габаритные размеры… Все эти строгие числа и сухие описания выглядели вполне ординарно: загляни в какой-нибудь ГОСТ – и увидишь нечто подобное. И все же от них вдруг повеяло сюрреалистическим абсурдом. Ну, какие еще автомобильные гонки на комете?! Надо же было такое придумать… Усилием воли отогнав от себя эти несвоевременные мысли, Лемехов твердой рукой подписал регламент. Потом они с Розенфельдом передали друг другу свои экземпляры и вновь расписались. В заполненной до отказа кают-компании зазвучали слегка ироничные аплодисменты, которые были тут же подхвачены экипажем «Энтерпрайза», наблюдавшим за церемонией с большого экрана.
— Мы очень долго к этому шли, — с улыбкой сказал Лемехов. — Поздравляю!
За этим последовало символическое рукопожатие. Сверкнула фотовспышка, подчеркнув историческую важность события.
— У нас всего два месяца, — сказал американец. — Надо успеть – ведь следующего юбилея придется ждать еще сто лет.
— И комета в тот раз будет слишком далеко от Солнца, — добавил Лемехов. — Но, думаю, мы справимся. ></emphasis>
Примерно в полукилометре от корабля, превращенного во временную базу, Новицкий притормозил и, осторожно приблизившись к поверхности, воткнул в нее металлическую веху с флажком, которая должна была отмечать место, откуда начнется гонка. Сопровождавший его универсальный робот завис метрах в десяти, снимая происходящее на видео.
Когда несколько месяцев назад Новицкий предложил организовать авторалли, посвященное столетнему юбилею полета Гагарина, это было воспринято всеми как шутка. Где взять автомобили и, самое главное, каким образом они будут ездить в условиях почти нулевой гравитации? Но, как потом выяснилось, это были еще не все проблемы. От первоначальной идеи организовать кругосветное путешествие быстро отказались, так как половину времени пришлось бы ехать в темноте. Гонку перенесли целиком на освещенную сторону. Хотя двенадцатого апреля комета, летящая за орбитой Марса, еще только начнет «распаковываться», все же следовало сделать так, чтобы десятикилометровая трасса проходила как можно дальше от активных областей.
На карте извилистое кольцо первого кометного автодрома было успешно проложено, и теперь осталось лишь проверить путем прямого эксперимента, удобно ли будет по нему ехать, и во всех ли местах его поверхность выдержит давление автомобильных колес.
Новицкий приблизился к роботу, достал из его багажника полностью собранную ходовую часть и смонтировал ее на прочном кронштейне для дополнительной нагрузки. Не приспособленная для поездок машина стала напоминать экзотический одноколесный мотоцикл. Конструкцию и способ изготовления «в полевых условиях» его колеса подсказал один ленинградский изобретатель. И это было далеко не единственное, что команда корабля смогла позаимствовать из народного проекта гоночного «кометомобиля», созданного в Интернете многочисленными энтузиастами.
Подсоединив кабели, Новицкий отлетел на безопасное расстояние и дал голосовую команду начать движение. Робот, обвешанный дополнительными аккумуляторами и топливными баками, запустил свои миниатюрные ракетные двигатели, которые прижали его к поверхности с силой в двадцать пять килограммов. Затем включился электромотор в ступице, и странный гибрид помчался вперед, поднимая пыль и оставляя на грунте ребристую колею. Поднявшись на высоту пятнадцать метров, Новицкий летел чуть позади машины, чтобы не попасть в ее выхлопные струи. Сверху робот походил уже не на мотоцикл: казалось, между серыми холмами катится передняя стойка шасси невидимого самолета. Это было крайне необычное зрелище.
Время от времени Новицкий оглядывался по сторонам, наблюдая за тем, как меняется пейзаж вокруг. Вот начал подниматься из-за неровного горизонта гигантский «полуостров» – меньшая часть ядра, соединенная с большей толстой перемычкой. Вот проплыл вдалеке метеоритный кратер. Кратеров здесь было меньше, чем на астероидах. А кое-где встречались и совершенно несвойственные последним огромные гладкие пространства, похожие на лунные моря в миниатюре.
