— Запустить прижимные двигатели! — скомандовал судья.
Новицкий нажал на кнопку зажигания. Его экипаж вздрогнул и завибрировал. Скрытый защитным экраном из металлического листа двигатель быстро набрал тягу в сто килограммов. Четыре колеса вдавились в грунт – через напрягшуюся раму и приваренное к ней легкое сиденье Новицкий хорошо почувствовал этот контакт с почвой.
— Пять, четыре, три, два, один – старт!
Захваты, державшие машины, разомкнулись. Новицкий запустил электрические моторы, и «Вега-2» помчалась вперед. ></emphasis>
Казалось, машины двигались в условиях лунного тяготения, высоко подпрыгивая на неровностях и очень мягко шлепаясь на грунт. И хотя скорость была не велика – около тридцати километров в час, от этого движения, как будто бросавшего вызов законам природы, дух захватывало больше, чем от гонки со скоростью двести километров в час на Земле.
Через каждые полкилометра на трассе были установлены двухметровые пирамидки, обернутые сверкающей позолоченной пленкой. Первая такая пирамидка приближалась. Машины, ехавшие пока еще тесной группой, обогнули ее и направились к следующей.
Между любыми двумя пирамидками существовало некое кратчайшее расстояние по прямой, но придерживаться этой прямой линии удавалось не всегда – настолько неровен был путь. Бугры и ухабы начали разбивать группу. Расстояние между машинами увеличивалось. «Комет» и «Вега-1» вырвались вперед.
Афонин немного не рассчитал на повороте и врезался в пирамидку, которая улетела вдаль, словно подхваченный ветром скомканный обрывок фольги. Новицкий глянул на индикатор скорости. Тридцать пять километров в час. Машина так и прыгала, временами отрывая от земли все свои четыре колеса. Помня о столкновении, он проехал слишком далеко от следующей пирамидки, и поэтому слегка отстал от «Скуби-Ду», который промчался мимо нее почти впритирку. Теперь Новицкий ехал самым последним. «Не паниковать! — сказал он себе. — Все поправимо!»
Ридли оторвался от него уже метров на двадцать. Из-за двигателя на крыше аппарат американца казался допотопным паровиком со странно обрубленной дымовой трубой. Тонкая, едва заметная в солнечных лучах струя отработанного гидразина впивалась в небо и исчезала в белесом мареве.
Новицкий, не долго думая, пристроился позади «Скуби-Ду» и начал постепенно сокращать разрыв. Но когда расстояние уменьшилось примерно до десяти метров, пыль и грязь, летевшие из-под колес американской машины, заставили его свернуть в сторону.
Они объехали еще три пирамидки. Теперь надо было подняться по откосу крутизной примерно двадцать градусов. Машина резко наклонилась, но из-за ничтожной силы тяжести Новицкий не почувствовал этого наклона. Он как будто продолжал ехать по горизонтальной поверхности. Зато ландшафт вокруг словно опрокинулся, от чего на мгновение наступила полная дезориентация. «Вега-1» и «Комет» скрылись из вида, перевалив через линию, где кончался подъем – виднелись только высоченные струи от их прижимных двигателей. Струи наклонялись в разные стороны, так что казалось, будто два зенитных прожектора шарят лучами по небосводу.
Конец подъема стремительно приближался, и Новицкому стало жутко – его машина словно летела к обрыву в пропасть.
На спуске, который был почти таким же крутым, как и подъем, сразу проявилось все различие между ездой по комете и ездой по Земле. Скатываясь вниз, машина нисколько не увеличивала свою скорость. Заменявшая гравитацию тяга двигателя прижимала ее к склону, а не тянула вниз.
Еще четыре пирамидки остались позади. Почти половина трассы была пройдена. Боровшихся за кубок Рамиреса и Афонина было уже, видимо, не догнать – оставалось попытаться вырвать у Ридли третье место. Но и это будет непросто, очень непросто…
Две головные машины приближались к следующей, самой дальней от места старта, пирамидке. Вот они сделали резкий поворот и… Произошло столкновение! Они ударились друг о друга с такой силой, что от них отлетело по колесу. К счастью, машины не перевернулись, а их прижимные двигатели продолжали работать.
— Сергей! — крикнул Новицкий. — Ты в порядке?
— Да, черт, — ответил тот с досадой. — Не сходи с дистанции! Не останавливайся!
Он был прав. Столкновение закончилось, в общем, благополучно, и скоро капсула, летящая вслед за гонщиками, подберет обоих пилотов. Надо ехать дальше! Теперь он на втором месте – и вполне реально прийти к финишу первым.
Проезжая мимо места аварии, Новицкий сумел выиграть у Ридли несколько метров. Теперь они шли вровень. Финиш приближался, пирамидок впереди становилось все меньше. Вот опять крутой подъем…
Когда до конца остался километр, Ридли начал отставать и вскоре оказался позади. Бросая машину то вправо, то влево, Новицкий не давал ему объехать себя.
Последняя пирамидка… Уже виден транспарант с надписью «Финиш». Вцепившись в штурвал, Новицкий мчался вперед. Скорость перевалила за сорок. Машина подпрыгивала как бешеная, словно пытаясь сбросить с себя водителя. Только бы она не развалилась на последних метрах…
И почти в тот же миг, когда «Вега-2» пересекла финишную черту, Новицкий ощутил сильный толчок и услышал глухой удар. Мир вокруг начал переворачиваться, и Новицкий понял, что летит, стремительно удаляясь от поверхности… ></emphasis>
— Подожди немного – сейчас мы тебя поймаем, — сказал Лемехов самым спокойным тоном, какой только мог изобразить.
«Конечно, поймаете, — подумал Новицкий с легкой злостью. — Надо постараться, чтобы не поймать». Он расстегнул привязные ремни и оттолкнулся от машины. Потом остановил свое вращение движками в ранце. Будь у него вместо этого слабенького «сейфера» полноценное устройство перемещения с большим запасом гидразина и сжатого газа, можно было бы без проблем вернуться на комету. Пустой кувыркающийся автомобиль начал медленно удаляться.
Высота была уже километров пять, и продолжала увеличиваться. Когда взорвался ракетный двигатель, скорость превышала десять метров в секунду – это больше второй космической на комете Галлея. Слабое тяготение последней могло лишь искривить отлетную траекторию.
Правда, оставались еще гейзеры. Бьющие из них фонтаны пара могли достать его и на большем расстоянии. Хотя вряд ли эти разреженные струи способны были существенно изменить скорость и направление его полета.
С помощью компьютера в скафандре Новицкий подсчитал, где будет находиться через четыре часа – когда в баллонах иссякнет кислород. Выходило, что все еще не так уж и далеко от ядра. Полюбоваться вяло распускающейся комой со стороны не получится.
