эту неприятную для нас обоих тему я.
– Поверь мне, Клиф, я последняя, кто хочет, чтобы это продолжалось. Я существую, тут ты прав, но я не живу. Я не чувствую тепла или холода, не устаю, не испытываю жажды и голода, у меня нет никаких желаний вовсе. Я даже не могу написать новую песню. Музыка ушла из меня, ушло все, что было Тессой. Той Тессой, которую ты помнишь. Я чувствую только любовь, которая нас связывает. Любовь, которая рождает боль, ведь мы больше не можем быть вместе. Да и как можно быть вместе с пустым чувством, не имеющим за собой никакой личности? Я именно тем я и являюсь, просто чувством. Я призрак, Клиф, но призрак не твоей усопшей супруги. Она была яркой, талантливой, веселой, доброй, у нее было столько качеств, которых нет у меня. Я призрак вашей любви, ее олицетворение. Эта любовь была столь сильной, что породила на свет меня. За последние дни у меня было достаточно времени, чтобы это понять. И теперь я хочу только одного – исчезнуть. Страха во мне нет тоже, так что смерти я не боюсь. Я жажду покоя. Хочу отпустить тебя, и чтобы ты отпустил меня. Мое существование не должно отравлять все те светлые воспоминания, которые у тебя о ней остались.
– Но я не знаю, как тебя отпустить.
– Не знаю и я.
– Значит, найдем способ вместе. Обещаю, что мы его найдем. Если мы выберемся отсюда, если вернемся в цивилизованный мир, отыщем того, кто все это сможет прекратить. Кто-то же должен знать, как это сделать, кто-то сумеет нам помочь.
– Уверена, что это так.
Я грустно улыбнулся и опустил глаза.
«Ведь мы же говорим об убийстве», – подумал я. – «Властитель всемогущий, мы ведь говорим о том, чтобы убить ее, кем бы там она не являлась!»
Тесса подошла ко мне, опустилась на колени, заглянула в глаза, словно поняв, о чем я думаю.
– Не скорби больше, Клиффорд Марбэт. Хватит скорбеть. Пусть вся твоя скорбь останется здесь, на этом острове. Твоя Тесса ушла, и ты уже ее оплакал, ты попрощался с ней, ты помнишь? Там, в келье под крышей, ты попрощался с ней и нашел в себе силы жить дальше. Я чувствую, как в тебе теплится новое чувство, которому можно дать шанс. Теперь ты не одинок, твой путь ведет в неизвестность, и ты не боишься шагнуть туда. Но не нужно брать с собою скорбь. А тем более, скорбь по мне. Оставь ее здесь, а в сердце сохрани лишь радостные воспоминания о том времени, которое вы провели вместе. И без меня Тесса никогда не покинет твою жизнь. Она – часть тебя, она живет в твоей памяти, она останется там навсегда, и может, однажды вы встретитесь вновь. Или уже встретились. Не скорби обо мне, я не она. Но пусть я послужу тебе напоминанием о том, как сильно вы любили, что где-то там, в иной Вселенной, ваша любовь породила призрака.
По моей щеке прокатилась теплая слеза. Я ничего ей не ответил, я не смог. Писатель, а слов не нашел, и просто смотрел в ее изумрудные глаза. Долго, будто бы целую вечность.
– Не каждому судьба дает шанс взглянуть еще раз в глаза тем, кого мы потеряли, – проговорил я наконец. – Спасибо тебе за это. Несмотря ни на что – спасибо.
Мы с ней не говорили больше, но Тесса осталась со мной до глубокой ночи, пока я не заснул.
Наутро мы поднялись с Ярким на скалу, к маяку. То было особенно холодное утро. Белесый густой туман повис над островом, и я не видел горизонта.
Запустив машину и убедившись, что она работает стабильно, я пошел в кабину. С собой я ничего не смог бы унести, ни револьверов, ни еды, ни одежды. А потому оставил все это в шлюзе, забрав в кабину только два артефакта – кулон и кинжал. Что я точно знал о прото-артефактах, так это то, что их крайне сложно уничтожить.
«Быть может, и сейчас их удастся сохранить?» – понадеялся я. – «Такие вещицы мне бы пригодились в будущем».
Закрыв шлюз, я прошел в центр комнаты и, сосредоточившись, пустил импульс света. В считанные секунды нас охватило белое сияние. Началась пляска света. Я закрыл глаза и постарался с точностью до самых мельчайших подробностей вспомнить: какого это было – путешествовать через Хаос. Я вспомнил свои ощущения, когда Джанко накрыл меня пеленой Хаоса, скрывая от глаз Теодора Стрикса; вспомнил, как молодой Артур вел нас с Никой за собой по радужному тоннелю, и когда решил, что наконец готов, я открыл глаза и стал вбирать в себя свет, чтобы плести из него образ иного пространства. Это действительно оказалось куда легче, чем с миром Мудреца. Очень быстро всё вокруг нас стало меняться, и вместо яркого купола теперь нас окружали всевозможные цвета, смешивающиеся друг с другом в причудливые узоры.
– Ну вот, мы и здесь, – сказал я Яркому. – Что скажешь?
Он глянул на меня, говоря мол: – «Сам решай».
– Я тут вот чего подумал, – начал я. – Мне все не давал покоя вопрос, почему это вас сделали живыми? Ну вот зачем? Зачем кому-то нужен артефакт с собственной волей и характером? С вещью же, как не крути, проще. А ты живой, ты мыслишь, у тебя есть свои желания и предпочтения. Но, думаю, что я нашел ответ на этот вопрос. Я считаю, что вас создали такими, чтобы вы сами могли выбирать своего компаньона. Так Зеркало миров не попадет в руки плохого человека или протектора, например. Потому проекторы-то вас и боялись. Вы были им не подвластны. Они не могли вас использовать. Вам позволили самим решать, с кем будете работать. Наши предки сочли, что это будет лучшим способом защитить мир от столь большой силы. И знаешь что? Я с ними полностью согласен.
Я улыбнулся Яркому и продолжил:
– Но, если оно действительно так, скажи мне, дружище – почему ты выбрал меня? Ведь я был просто любопытен. Любопытство и только оно одно привело меня к тебе на дерево. Я мог бы просто развернуться и уйти, не лезть за тобой. И что тогда? Этот дар получил бы какой-то другой человек,
