— Хм-м, — прищурился я, ведь это и вправду было интересно. — То есть у твоих ребят тоже есть свой мир?
— Конечно! — Затяжной глоток — и Алька расстегнула еще одну пуговицу на платье, окончательно расслабившись. — Кукольная Мастерская… — Затем она облокотилась о стол. — Они живут там, ожидают, пока их вызовет хозяин, и, откликнувшись на зов, они вселяются в заготовленную куклу, принимая свой истинный облик. Ждать они могут долго, ведь время там идет иначе, чем здесь.
— А… — К своему стыду, я даже не сразу отвел взгляд от почти показавшейся наружу груди Альки, и волчица, заметив это, тоже расстегнула воротник. — А что, если куклу уничтожить, когда в ней нет живого духа?
Рита подперла рукой щеку.
— Это разрыв договора, и у духа больше не будет возможности вернуться на Черную Землю. Но сделать такое может только кукольница… в о-о-о-общем, целое событие. — Похоже, ведьме наскучила эта тема, ведь объяснять все нюансы и ночи не хватило бы. А вот заигрывающая улыбка намекала, что у женщины есть что-то поинтереснее объяснений. — Моя очередь задавать вопрос!
— А когда мы начали эту игру? — улыбнулся я.
— Так как Новы сейчас с нами нет, кто что расскажет о своих любовных приключениях? — Ох, и пусть ей больше ста лет, приятно видеть, что, напившись, она ничем не отличается от простых людей.
— Л-любовных?! — чуть не поперхнулась Рита.
— Ха! — слегка стукнул я по столу, на что дамы легонько шикнули, чтобы я не шумел. — У меня если и были когда-то, то память о них стерта, и все мои похождения сводятся к Рите.
Я посмотрел на волчицу.
— Я… кхм… — покраснела она. — У меня Клиф тоже… первый, поэтому нет никаких похождений…
— Ну вот, — надула одну щеку Алька, только сейчас поняв, что с нами эту тему особо не разовьешь. Но теперь я ей так просто выкрутиться не дам.
— А что госпожа Алька? — хитро улыбнулся я. — Расскажете нам о чем-нибудь из своей коллекции?
Ведьма озорно улыбнулась и отпила еще вина.
— Помню, дело было на одном из торжественных балов. — Пепельноволосая решила опустить, в какой момент её жизни был этот самый бал. — Нас тогда принимал у себя влиятельный барон, и если бы не моя свита, то это был бы самый скучный бал в моей жизни. — Еще немного вина. — М-м-м… в общем, не желая участвовать в скучных дискуссиях на тему власти, я решила пройтись по коридорам баронова особняка и в одной из комнат увидела, как очень молодой паж, пристроив свое лицо между ног жены барона, старательно заслуживал милость этой еще юной девушки.
— Ох, — притихла Рита, уже погрузившись в историю.
— И только я думала по-тихому уйти, как в коридоре появляется сам барон! — Выжидательная пауза. Я не то чтобы был впечатлён, а вот бурая покраснела, став как вино в бокале. — Я быстро вбегаю в комнату, напугав парочку, и, ловко схватив пажа, прячусь с ним в самом классическом месте подобных историй.
— Шкаф? — изогнул я бровь. Откуда я это знаю?
— Именно! — Очередной глоток, и, облизнув губы, она продолжила: — Ну, в общем, сидим, слушаем, как барон говорит, потерял жену из виду, и как та оправдывается, что просто захотела полежать и отдохнуть.
— И… и… — Волчица сгорала от смущения, но хотела продолжения.
— Я тогда только почувствовала вкус бессмертия, а потому совсем не знала, как сдерживаться. Так что, когда ворчащий супруг ушел, а баронесса открыла шкаф, мы уже вовсю целовались с пажом.
— Ох.
Честное слово, на то, как волчица реагирует, можно любоваться вечно.
— А потом я уже целовала баронессу… — Я подавился вином. — А потом мы целовали друг друга и… — Еще одна улыбка. — И ночь перестала быть нудной.
— Вот уж не ожидал.
В тихом… как же… «В тихой воде демоны водятся?» Пойдет.
— У меня еще много историй, — подмигнула кукольница.
Мы продолжали наше спокойное и непринужденное общение. Запретные темы о магии сменялись простыми, а простые — довольно интимными. Дошло даже до того, что Алька рассказала, почему у волчиц чуть более чувствительные уши.
— Я думал, это шутка.
Наши бокалы уже опустели.
— О, нет-нет, — покачала пальцем ведьма.
— Не смущай, Алька! — дулась Рита, но пепельноволосую уже было не остановить.
— Дело в том, что при любовных играх волк кусал волчицу за ухо, тем самым давая понять ей свои намерения и больше не отпускать.
— Как стыдно-то… — закрыла лицо бурая.
— Ну что ты. — Алька тоже осознала, что бутылка опустела, и поняла, что пора закругляться. — Нечего стесняться того, что заложено природой. — Затем, еще немного подразнив подругу, она посмотрела на меня. — Не против, если сегодня я заберу эту комнату, а вы вернетесь к себе?
На мгновение мы с волчицей замерли.
— Да, конечно, не против.
— К-конечно, — поддержала меня Рита.
— Прекрасно, — хлопнула в ладоши ведьма и, резко встав со стула, буквально начала нас выталкивать за дверь. Особенно Риту. — Все, голубки, пора по кроватям, нам завтра в дорогу!
— Д-да, — соглашалась бурая, уже идя по лестнице вниз.
И, как только и я, выходя, переступил порог комнаты…
— Клиф, одно мгновение! — Как будто только вспомнив, Алька достала что-то из своей сумки, протянув мне.
— Что это? — В моей руке оказался маленький белый корень. Какое-то лекарство?
— Я готовила его на худший вариант нашего пути, но, к счастью, сегодня он для хорошего.
Лишь на секунду я увидел грусть в уставших глазах.
— Ты уверена, что хочешь провести эту ночь в одиночестве?
Все-таки праздник, дети все вместе.
— Да, это даже хорошо, надо много о чем подумать… — снова улыбнулась она. — Вы, главное, не обижайте там друг друга, ладно?
— Дак вот как чувствует себя Сио… — улыбнулся я.
— Ха-ха-ха! — сдержанно посмеявшись, Алька прислонилась плечом к дверному косяку. — Все, иди, Клиф, не заставляй девушку ждать.
Попрощавшись, я быстро вышел на улицу, Рита и вправду ждала меня, накручивая прядь волос на палец.
— Пойдем? — сцепив опущенные руки, волчица потупила взгляд.
— Пойдем, — согласился я.
И, взявшись за ручки, два не очень трезвых вервольфа принялись рассекать дорогу Речного, попутно встречаясь с другими горожанами, что, шатаясь сильнее нашего, брели домой. И только впереди замаячили вышедшие на ночной патруль охотники, как мы наконец завернули в нужный нам двор, и все еще бодрствующие работяги встретили нас новыми бокалами и смехом.
Мы миновали угрюмого владельца, лестницу… Открыли дверной замок.
Наконец остались наедине в темной комнате, и только приглушенные звуки доносились снаружи.
Один щелчок — и дверь крепко закрыта.
Короткий выдох.
Я стоял лицом к стене, а позади меня волчица. Что нужно сказать? Как все сделать правильно? Мы не маленькие дети, но…
Я повернулся. Случилось то, от чего срывает крышу. Рита, прижавшись всем телом, впилась губами в мои губы, и мой ответ не заставил себя ждать. Чувствуя теплоту её кожи, аромат вина и сам запах волчицы. Все это заставило меня моментально потерять контроль. Я подхватил возлюбленную на руки, и мы завалились на кровать. Вижу, как она дрожит, как ей страшно, волнительно. И каждое мое движение, каждое прикосновение постепенно прогоняло этот страх, оставляя только наслаждение. А когда с кровати полетела верхняя одежда, я не смог оторвать глаз. Залитая бледными лучами потухшего солнца, стройная волчица была одета в кружевное белье.
— Это для тебя, — едва смогла прошептать она.
От каждого вздоха её грудь приподнималась, дыхание опаляло, и ноги прижимали меня ближе.
Волевым усилием я переборол желание немедленной близости, вспоминая о том, что дала мне Алька.
— Оу… — лишь выдохнула Рита, без вопросов проглотив странную штуку.
— Что это? — снова спросил я.
— Это… лекарство… Его принимают до… или после… любви, чтобы не беспокоиться о… детях, — еле проговорила она. — Х-хочу тебя, волк.
Все, больше не могу…
И в момент, когда я зверем накинулся на возлюбленную, она специально показала волчьи уши. Мои зубы, заострившись клыками, укусили одно ее ушко, пометив эту волчицу. А мужское начало, забрав сокровенное, сделало её полностью моей.
