— Сам виноват! — тут же откликнулась она, без всякого сочувствия к Даэрону пожимая плечами. — Тут уж мы ни при чём! Пугать нас начал, представляешь?! Но не тем, что из себя представляет — не было у него веры в собственные силы никогда, ни раньше, ни сейчас! Хотя сейчас сам бог велел! А тем, чего боится больше всего на свете сам!
— И что? — я всё ещё не видел связи. Хотя насчёт этого хитрого выверта человеческого сознания знал давно. Боится, допустим, кто-нибудь ножа — значит, и будет пугать всех ножом. А другой, например, пули опасается, или огня. И, если эти два идиота встретятся на синей дороге, то обязательно будет кровь, потому что бояться им, в их понимании, нечего.
— И то! — она притопнула в раздражении на моё непонимание ногой, обутой в огненный сапог, по магическому щиту, заменявшему пол в этом странном месте. Потом ещё и заговорщицки покосилась туда же, нам под ноги, указав мне глазами на бурлящий жидкий камень и на всё то, что находилось под ним. Называть имён, давать определений или хоть как-то обращаться к сердцу мира она категорически не хотела. — Место здесь такое просто, если ты не заметил! Желания некоторые исполняет! Точнее, не исполняет, а усиливает! Захотел — получи, а справишься ты с этим или нет — твои проблемы! Тут мелко не умеют и не понимают, и решения свои не меняют никогда! Вот и всё!
— Мда, — выдохнул я себе под нос и не удержался, почесал свободной рукой затылок, посмотрев на Арчи с сочувствием. Цена неосторожности, я знал, всегда была неоправданно, несправедливо высока. Даже ребёнок может легко заплатить жизнью за то, что просто не посмотрел налево перед тем, как сделать шаг на мостовую, и ни одна высшая сила в этом виновата не будет. Что уж тут говорить про Даэрона — не повезло ему или сам виноват, какая уже теперь, по большому счёту, разница.
Но Арчи нас услышал, и мысли его, скорее всего, были подобны моим, потому что плечи его дрогнули, а голова опустилась. Так он стоял несколько минут, убрав руку от раскалённого добела шара, уже не обращая внимания на заметавшегося в нём того, что раньше было Даэроном, и я его не торопил и не лез к нему со своим сочувствием или помощью, не до того ему было.
— Может, уйдёшь? — когда он уже наконец справился с собой и развернулся ко мне, пряча при этом глаза, спросил я его как можно более понимающе. — Мучить его не буду, обещаю!
— Нет, — сразу же, без всяких пауз или долгих раздумий, отказался он. — Здесь побуду. Вдруг что. Ну, ты понимаешь.
Мне пришлось кивнуть с сожалением, но уговаривать я не стал, потому что и правда понимал его. Нельзя ему сейчас уходить. Была у меня по малолетству как-то собака, помню, пришлось её усыпить, и я тогда убежал во двор, потому что слишком самозабвенно горевал, и этот поступок до сих пор царапал мне душу. Ведь она искала меня глазами, уходя из-за этого в беспокойстве, боли и тоске, а меня, её единственного друга и хозяина, не было с ней рядом в тот самый единственный момент, когда это по-настоящему было нужно. Больше я себе такого не позволял никогда, ни с животными, ни с людьми. А тут всё же не собака, тут человеком раньше было.
— Ты только меня не возненавидь сдуру, — всё же пришлось мне попросить его на всякий случай. — Не я всё это устроил, ты же знаешь.
— В морду дам как-нибудь по пьяни, — грустно усмехнулся в ответ Арчи и наконец-то посмотрел мне прямо в глаза. И взгляд его был нормальный, правильно всё понимающий, без обид на судьбу и прочей малодушной ереси. — И всё. А может, и нет. Может, и пронесёт тебя. Да иди ты уже, не тяни душу!
Я осторожно освободил руку из захвата с интересом наблюдавшей за нами Леты и сделал шаг вперёд, вопросительно глядя ей в глаза. Что ни говори, а последнее слово было за ней. Как бы просто она себя с нами не вела, но понять, что рядом со мной стояла главная среди саламандр, я всё же сумел. И по силе её непомерной, и по всему остальному. Да и в дружине вычислять начальство учили на раз.
— А давай! — весело, совершенно не обращая внимания на чувства мрачного Арчи, улыбнулась мне она. Но не просто так улыбнулась, а словно в предвкушении чего-то необычного. — Действуй, Командор! И помни, ты обещал что-нибудь придумать!
— Ну, — даже поперхнулся я, разворачиваясь вперёд, — тут уж как получится!
П.С. — разбил последнюю главу на две части, и выложил первую, чтобы не затягивать, здесь всё готово. Ну и чтоб понять по отзывам, не слишком ли я увлёкся морализаторством, пока есть возможность всё исправить. Заключительную часть выложу в течении недели, если только не возникнет новых идей.
Глава 29, в которой всё то ли заканчивается, то ли всё только начинается
Сказать, чтобы я знал, что именно сейчас буду делать, я не мог, да и желания погеройствовать у меня особо не было, имелась лишь вынужденная необходимость. Но никаких моральных обязательств перед тем, что раньше звали Даэроном, у меня тоже не было в принципе, и это развязывало руки. Вот, если бы ещё бы и Арчи ушёл…
Но Лета приклеилась к моему другу, как совсем ещё недавно ко мне, не оставляя его без присмотра. С одной стороны, отвлекала, и совсем чуть-чуть, с другой стороны, контролировала. Настолько немного и настолько деликатно, что Арчи предпочёл этого не замечать. Я ещё раз посмотрел на них и понял, что можно больше не оборачиваться, тыл прикрыт надёжно. В друге я уверен, да и эта огненная дама в случае чего придёт мне на помощь всей своей силой и не задумываясь. Хорошо бы, конечно, обойтись без её помощи, уж больно она будет неоднозначна, жги-бей-жги, но тут уж как получится.
Я вновь подошёл к защитному кругу, хотя шагов, вроде бы, снова не делал, и попытался посмотреть него если и не глазами Далина, то хотя бы так, как будто он был рядом. Гном, починяя различные агрегаты, узлы и механизмы, никогда не строил никаких гипотез заранее и всегда очень последовательно шёл от малого к большому, шаг за шагом, не слушая никого и всегда выстраивая своё собственное мнение. Ну, и мы сейчас так же попробуем. Постою с умным видом, посмотрю туда-сюда, а если сумею разобраться хоть чуть-чуть в этой странной мешанине из магии, если возникнет хоть немного понимания в чём-нибудь, то станет ясно, куда следует копать и за что именно надо тянуть. Во всяком случае, Далин всегда делал именно так.
Я выкинул из головы ту задачу, что попытались в неё вложить Лета, Арчи и все остальные. Ну, что Даэрона надо каким-либо образом упокоить, что именно это главное, и внезапно успокоился сам, почувствовав, что встал на правильный путь. Далин, дай ему подземные боги здоровья и счастливой старости, и в образ которого я сейчас вцепился, как в спасительный якорь, был бы мной доволен. Он, кстати, когда ему с поклонами притаскивали очередную барахлящую колымагу на ремонт, всегда сначала смотрел двигатель целиком и не обращал никакого внимания на приплясывающего рядом от нетерпения хозяина, нервно тыкающего пальцем туда, где, по его мнению, и гнездился корень проблем. Если же собственник начинал уже мешать, то гном мог и рявкнуть на него матом, причём довольно жёстко и при этом очень обстоятельно, снова никуда не торопясь.
Обстоятельно в том смысле, что Далин сначала подробно объяснял притихшему от его гнева хозяину, как же ему повезло попасть именно в его, Далина, руки, и что именно наш механик делает ему одолжение, а не наоборот. Убедившись, что тот всё понял и проникся, гном ещё немного времени сумрачно сверлил оторопевшего клиента глазами, тщательно выискивая в нём следы недовольства или непонимания, и только потом снова неторопливо принимался за дело.
К слову сказать, гнома нашего в таких ремонтах на стороне деньги интересовали меньше всего, хоть он вида и не показывал, торгуясь по привычке до посинения. К нему, в смутной надежде на последний шанс, тащили самые сложные случаи, что оказались остальной их ремонтной братии не по зубам. Далин же любил такие головоломки и как-то сказал мне, что только так квалификация и повышается.
Что ж, попробуем повысить её и себе, когда ещё такой случай выпадет. И безопасность на уровне, подстраховать есть кому, и сложность соответствующая, но и посоветоваться тоже есть с кем. А что до времени — так я никуда не спешил. День, неделя, месяц — без разницы, потерпят. Тем более что переполненное магией тело ни есть, ни пить не хотело, и всё остальное ему тоже было без надобности. Очень, кстати, удобно.
