В общем, в тот вечер он пошел наверх, в комнату, которую на следующий день должны были занять снова. Чтобы войти, Холлоранн воспользовался ключом-универсалом из конторы. Поймай его с этим ключом Уллман, Дик присоединился бы к Делорес Викери в очереди на бирже труда.
Ванну заслоняла занавеска. Он откинул ее, но еще раньше предчувствие подсказало ему, что он там увидит. В наполовину налитой ванне грузно лежала лиловая, раздувшаяся миссис Мэсси. Холлоранн замер, глядя на нее сверху вниз, а сильно колотящееся сердце подкатило к самому горлу. В «Оверлуке» случалось и другое: время от времени повторялся плохой сон — как будто Дик на балу-маскараде обслуживает гостей в бальном зале и при крике «Маски долой!» появляются их настоящие лица, отвратительные морды насекомых. А еще кусты живой изгороди, эти звери; два, может быть, три раза Холлоранн видел (или думал, что видит), как они перемещались, хотя и совсем немного. Сидевшая на задних лапах собака как будто бы чуть припадала к земле, а львы выдвигались вперед, словно угрожали маленьким хамам с детской площадки. В прошлом году, в мае, Уллман послал Холлоранна на чердак поискать декоративный набор инструментов для тушения пожара, тот, что ныне стоит в вестибюле у камина. Пока Дик копался там, три лампочки под потолком погасли и он потерял выход. Неизвестно, сколько времени он бродил там, спотыкаясь, налетая на разные предметы, обдирая лодыжки о коробки, постепенно впадая в панику и все сильнее ощущая, будто в темноте к нему что-то подкрадывается. Огромное страшное существо, которое медленно просочилось под дверь, как только погас свет. Наконец, споткнувшись, Холлоранн буквально вылетел в люк и, не закрывая его, со всех ног поспешил вниз — перемазанный сажей, встрепанный, по-прежнему томимый дурным предчувствием. Потом Уллман лично спустился в кухню сообщить, что Дик оставил чердачный люк нараспашку и не погасил свет. Может быть, Холлоранн полагает, что постояльцам захочется подняться туда поиграть в кладоискателей? Он считает, что электричество бесплатное?
И Дик заподозрил — нет, почти уверился, — что кое-кто из постояльцев тоже видел или слышал разные вещи. За три года, проведенные им в отеле, президентский люкс снимали девятнадцать раз. Шестеро из въехавших туда покинули отель очень рано, некоторые выглядели явно нездоровыми. Другие гости с той же внезапностью покидали другие номера. В семьдесят четвертом однажды вечером, когда стало смеркаться, на поле для гольфа неизвестно почему забился в истерике, пронзительно крича, человек, заработавший в Корее Бронзовую и Серебряную Звезды (теперь он заседал в правлениях трех главнейших корпораций и, по слухам, лично вышвырнул с работы известного автора телевизионных программ новостей). Потом за то время, что Холлоранн был связан с «Оверлуком», дети дюжинами отказывались ходить на детскую площадку. У одной малышки случились судороги, когда она играла в цементных кольцах. Однако можно или нельзя отнести это на счет беспощадной песни злобных сирен «Оверлука», Холлоранн не знал — среди персонала ходили слухи, что ребенок, единственная дочь красавца киноактера, страдает эпилепсией, сидит на лекарствах и в тот день просто забыла их выпить.
Поэтому, уперевшись взглядом в труп миссис Мэсси, он испугался, но в полный ужас не пришел. Это оказалось полной неожиданностью. Ужас охватил его, когда она открыла глаза, обнаружив пустые серебряные зрачки, и усмехнулась. Ужас охватил его, когда
(она начала вылезать и искать его.)
С бешено колотящимся сердцем Дик пулей вылетел оттуда, но даже за закрытой и запертой дверью не почувствовал себя в безопасности. Честно говоря, застегивая сейчас «молнию» на дорожной сумке, он признал, что с тех пор нигде в «Оверлуке» больше не чувствовал себя в безопасности.
А теперь мальчуган — зовет, кричит: помоги!
Он взглянул на часы. Половина шестого вечера. Холлоранн направился к дверям, вспомнил, что в Колорадо (особенно в горах) сейчас суровая зима, и вернулся к шкафу. Из полиуретанового сушащего и очищающего чехла Дик вытащил длинное, отделанное овчиной пальто и перекинул через руку. Другой зимней одежды у него не было. Погасив свет, он огляделся. Ничего не забыл? Да. Еще одно. Вытащив из нагрудного кармана завещание, он засунул его за край зеркала на туалетном столике. Если повезет, он вернется и сам вынет его оттуда. Да уж, если повезет.
Холлоранн вышел из квартиры, запер дверь, сунул ключ под тростниковый коврик и по ступенькам крыльца сбежал к «кадиллаку» с откинутым верхом.
На полдороге к «Майами Интернэшнл», в приятном отдалении от коммутатора, который, как известно, прослушивал Квимс со своими подпевалами, Холлоранн остановился возле торгового центра «Лондромэт» и позвонил в «Объединенные авиалинии». Самолеты на Денвер?
Имелся один самолет, который должен был улететь в 6.36. Джентльмен успеет?
Холлоранн поглядел на часы. Они показывали 6.02. И сказал, что успеет. Как насчет свободных мест на этот рейс?
Минуточку, я проверю.
Он услышал щелчок, а потом — сахаринно-сладкий голос Монтавани, который предположительно делал ожидание более приятным. Как бы не так. Холлоранн переминался с ноги на ногу, поглядывая то на часы, то на молоденькую девушку с подвесной люлькой за спиной. В люльке спал малыш. Она разменивала мелочь и беспокоилась, что попадет домой позже, чем собиралась, и бифштекс подгорит, а муж — Марк? Майк? Мэтт? — будет злиться.
Прошла минута. Две. Он совсем было собрался поехать дальше и рискнуть, как вновь зазвучал словно записанный на пленку голос клерка, занимающегося бронированием мест. Есть свободное место, отказное. В первом классе. Это имеет какое-нибудь значение?
Нет. Согласен.
Плата наличными или кредитной карточкой?
Наличными, детка, наличными. Мне надо улететь.
А фамилия?..
Холлоранн, два «л», два «н». Пока.
Он повесил трубку и заспешил к дверям. В голове беспрерывно звучали несложные мысли девушки, которая беспокоилась о бифштексе, и Холлоранн почувствовал, что вот-вот спятит. Иногда бывало, что безо всяких причин он ловил совершенно изолированную, абсолютно чистую отчетливую мысль — и, как правило, совершенно никчемную.
Он почти успел.
Он гнал со скоростью восемьдесят миль в час и уже видел аэропорт, когда его отозвал в сторону один из Прекраснейших во Флориде.
Холлоранн опустил автоматическое окошко и открыл было рот, но полицейский уже перелистывал книжку штрафов.
— Знаю, знаю, — мирно сказал он. — Похороны в Кливленде. Ваш отец. Свадьба в Сиэттле. Ваша сестра. Пожар в Сан-Хосе, который уничтожил кондитерскую вашего дедушки. Действительно классный «Кабоджа-ред», который поджидает во временном хранилище в Нью-Йорке. Этот кусок дороги перед самым аэропортом я просто обожаю. Даже ребенком я больше всего любил внеклассное чтение.
