Обогнув фронтон пятиэтажки, сквозь арочный проход он вошел в уютный дворик с четырех сторон окруженный домами. Под раскидистыми кронами яблонь было прохладно и тихо. Завернув в подъезд, Дима поднялся на второй этаж и трижды позвонил в дверной звонок.
Костя открыл дверь и кротко кивнул в знак приветствия. Дима пригляделся. На пареньке были джинсы и белая хлопковая футболка с изображением британского флага. Очки приспущены, чтобы можно было смотреть поверх стекол.
– Новая футболка? – спросил он, глядя на предмет гардероба несвойственный приятелю, привыкшему носить только рубашки.
– Да. С утра ходил за продуктами. Увидел в местном универмаге и решил купить. Классная, правда?
– Ты ходил за продуктами?
– Захотелось пиццы и Кока-Колы. Мама мне их редко покупала. Говорила, что вредно. – Паренек растерялся, заметив пристальный взгляд Димы. – Думаешь, не стоило?
– Нет. Здорово. А это что?
Дима указал на красную папку, которую друг непрерывно вертел в руках.
– Школьный альбом. Я ведь так и не окончил школу… обычным способом. Меня в нем вообще-то нет.
– Ты никогда не говорил, почему перешел на домашнее обучение.
– Лучше тебе этого не знать.
Костя отошел в комнату и закинул папку на верхнюю полку.
– Слышал, что в новостях говорят?
– О метро? – паренек поморщился. – Да, много людей погибло. Еще сказали, что прохожие и пассажиры исчезали не только в метро, но и на поверхности в районах Перово и Лефортово. Выходит, пятеро обходчиков теперь не единственные пропавшие. Хотя, руководство метрополитена утверждает, что погибшие уволились по собственному желанию в день исчезновения и в метро не спускались.
– Какой дурак только придумывает такое, – усмехнулся Дима.
– Про поезд тоже много говорили. Тех двоих размазало так, что обходчики до сих пор кусочки по углам находят.
– Давай без подробностей.
Костя охотно махнул рукой, дав понять, что тема закрыта. Он больше не сердился на него, и это было заметно. Дима скинул кроссовки и пошел за товарищем на кухню. Костя вскипятил чайник и открыл банку с датским печеньем. Они долго сидели молча, потягивая зеленый чай. Наконец Дима произнес:
– Ты все еще злишься на меня? За то, что я тебя бросил… дважды.
– Мы все там отличились. Любой на твоем месте поступил бы так же. Так что я тебя не виню. Давай лучше поскорее об этом забудем. Не хочу кричать по ночам.
– Тебе снятся кошмары?
– Снятся. – Костя потупил взор и ехидно улыбнулся. – В них я вижу Василия.
– И что?
– Он передает тебе привет… из ада.
Костя сдавленно захихикал. Дима задумчиво на него посмотрел, потом не удержался и тоже начал посмеиваться.
– Я рад, что все хорошо закончилось. По крайней мере, для нас.
– Да. Повезло еще, что у соседки были запасные ключи. Представляешь, сколько пришлось бы ждать, пока предки вернуться с дачи?
– Предки? – удивился Дима. – Что-то я раньше не слышал, чтобы ты так называл родителей.
– А что, плохо?
– Нет. Если что-то случится, знай, ты всегда можешь пойти ко мне.
Костя кивнул. За окном проехал автомобиль, был слышен шелест листьев. Солнце освещало покатую крышу дома напротив. Дима засмотрелся на пейзаж, не сразу разобрав голос товарища.
– Скоро приедут родители, – робко произнес паренек, кроша пальцами кусочек печенья. – Придется нам попрощаться… Ты же знаешь, как отец к тебе относится.
– Знаю, знаю, – кивнул Дима и в шутливой форме передразнил голос грозного банкира: – Опять этот Скворцов к тебе ходит. Меньше всего моему сыну нужно общаться с всякими нищебродами. Пусть лазает по помойкам, где ему и место.
– Ладно, хватит! – рассмеялся Костя, прикрывая рот ладошкой. – Он и половины не говорил из этого.
– Не говорил, но подумал.
– Когда это ты мысли читать научился?
В дверь позвонили один раз. Дима медленно повернул голову, вопрошающе посмотрев на Костю. Паренек с опаской выглянул в прихожую.
– Родители вернулись?
– У них есть ключи.
Дима снял с крючка длинный нож для разделки мяса и шагнул за порог кухни. Костя с испугом посмотрел на него, потом на оружие и схватил товарища за руку. Опомнившись, Дима положил клинок на стол. Он не понимал, что делает. В этот момент подошла бы фраза из разряда: «Война сделала меня параноиком», если бы он только воевал.
Вдвоем они пошли в прихожую. Дима посмотрел в глазок и отшатнулся. За дверью раздалось сухое покашливание.
– Откройте, милиция!
– Ну вот, приплыли, – пробормотал паренек.
– А ты чего ожидал? – шепнул Дима. – Мы там порядком наследили.
– И что делать?
Дима сделал то, что мог и должен был. Открыл дверь. На пороге стоял крепкий парень в кожаной куртке. Запястье забинтовано. На лице ссадины. В руке гость держал раскрытое удостоверение. Костя и Дима стразу узнали «товарища по несчастью».
– Старший лейтенант Антон Гончаров, – представился страж порядка и без приглашения шагнул за порог.
– Хотите нас арестовать?
Антон дружелюбно улыбнулся и развел в стороны края куртки, дав понять, что при нем нет оружия.
– Я не при исполнении.
– Как вы нас нашли?
Вместо ответа лейтенант достал из кармана паспорт и протянул его Косте. Паренек схватил грязную книжечку и поспешно поблагодарил Антона.
– Молодец, что носишь его с собой. Без паспорта вас было бы непросто найти.
Дима с упреком посмотрел на товарища, на что тот только виновато повел плечами.
– Могу я войти?
– Не можете, – отклонил Дима.
– Это ваша квартира?
– Не можете, – твердым голосом подтвердил Костя. – Это моя квартира и я сам решаю, кого впускать.
– Хорошо. Я бы очень хотел быть краток, но разговор предстоит не из легких.
Тут его взгляд коснулся ружья, висящего над декоративной аркой между прихожей и коридором в гостиную. Лейтенант не то в шутку, не то всерьез указал на оружие и спросил:
– Лицензия есть?
Дима кивнул, хоть понятия не имел. Беглый ответ стража порядка удовлетворил. Антон снял куртку и повесил ее на вешалку. Усевшись на тумбочку из орехового дерева, он внимательно посмотрел на друзей, о которых знал совсем мало. Костя проследовал к двери и запер ее на ключ.
– Вы кого-то боитесь? – спросил лейтенант, наблюдая за действиями паренька.
– А вы нет, после той ночи?
– Я не из тех, кто смеется смерти в лицо, – признался лейтенант, скрестив руки на груди. – Давайте начистоту. Я пришел сюда как частное лицо. Вы пока не числитесь в наших списках. Строго говоря, о вашем существовании никто не знает, кроме меня, преступника и одного сержанта на базе. Последний запомнил только ваши имена.
