Он встал и пошел по берегу, забирая влево, — из двух одинаково неизвестных дорог он всегда выбирал левую. Он не отходил от моря, слабо надеясь, что найдет на берегу Джо-Бет. После расслабляющего пребывания в волнах Субстанции он не мог сразу сообразить, что может неделями блуждать по берегу и так и не наткнуться на Джо-Бет. И потом с ней Томми-Рэй. И, скорее всего, не один: он же привел к дому Вэнса призраков. И еще — Субстанция медленно, но верно изменяла его. Он все с большим трудом подыскивал слова для окружавших его явлений и не знал уже, другое ли это измерение или мир чистого сознания. Это, скорее всего, было одно и то же. Он больше не сомневался в истинности всего, что видит здесь. Это было в истинном смысле слова святое место — место, где странствующие души находят покой и наслаждение и узнают тайну своего бытия. Но он заметил и признаки того, что это место не вполне безопасно. Маленькие волны, с плеском набегающие на берег, двигались не так ритмично, как при его появлении. Что-то изменилось и в движении огней над морем. Он не думал, что виной тому проникновение на остров человека во плоти. Субстанция обширна и умеет бороться с теми, кто мутит ее воды: он видел это своими глазами. Нет, ее спокойствие нарушило что-то другое.
Он начал выискивать следы этого на берегу. Дверной косяк, обломки мебели, шторы, фрагменты коллекции Вэнса. Невдалеке он обнаружил подтверждение того, что волны могли вынести сюда Джо-Бет. Это был еще один выживший. Женщина. Она стояла у самого берега, глядя на море. Если она и слышала его шаги, то никак не отреагировала. Она была зачарована открывшимся перед ней зрелищем. Ему даже не хотелось отрывать ее от созерцания, но выхода не было.
— Извините, пожалуйста, — сказал он, думая, что в этих условиях подобная вежливость довольно смешна, — вы здесь одна?
Она повернулась к нему, и он вдруг понял, что видел эту женщину десятки раз улыбающейся с телеэкрана в рекламах шампуня. Имени ее он не знал — она была просто Женщина с шелковистыми волосами. Она уставилась на него, как будто не могла разглядеть. Он повторил свой вопрос.
— Есть здесь еще живые? Из дома?
— Да, — ответила она.
— Где они?
— Ходят где-то там, — она махнула рукой.
— Спасибо.
— Этого ведь нет, правда? — с надеждой спросила она.
— Боюсь, что есть.
— Это случилось со всем миром? Неужели бомба?
— Нет.
— Тогда что?
— Это пришло оттуда. С моря.
— А-а, — протянула она, хотя явно ничего не поняла. — Есть у тебя кокаин? Или таблетки? Что-нибудь?
— Нет, простите.
Она снова повернулась к Субстанции. Он продолжил путь согласно ее туманным указаниям. Волнение вокруг нарастало с каждым шагом или же он просто делался более чувствительным к нему. Может, и так, потому что он замечал вокруг все новые изменения. Воздух вокруг его головы двигался, будто там шептались о его судьбе невидимые духи. Цветные полосы в небе разбились на отдельные пятна, которые беспокойно двигались, так же, как волны. Огоньки еще летели к дымовой завесе, но их становилось все меньше и меньше. Спящие в тревоге просыпались.
Впереди берег оказался загроможден каменными глыбами, по которым ему пришлось карабкаться, чтобы попасть на другую сторону. Но Женщина с шелковистыми волосами указала верное направление. На другой стороне камня он обнаружил еще нескольких спасшихся, мужчин и женщин. Казалось, никто из них не мог отойти от моря дальше, чем на несколько ярдов. Один лежал ногами в воде, неподвижный, как мертвец. Никто не пытался ему помочь. Их сковало то же оцепенение, что и первую женщину, но не только от неожиданности и страха. Некоторые из них изменились так же, как те двое ссорящихся гостей, образовавших остров. Их тела деформировались и оплыли, и Хови мог только гадать, что выделило их из других, внешне невредимых. Может быть, они ступили в море с излишне сильными чувствами, и оно, уловив это, запечатлело изменение на их телах, в то время, как и он, и другие вошли в воду в умиротворенном состоянии или даже в забытьи. Это умиротворение на время отвлекло его от Джо-Бет, но теперь найти ее было его единственным желанием. Он стал искать ее среди выживших, но ее там не было, как и Томми-Рея.
— А другие есть? — спросил он сидящего на берегу толстяка.
— Другие?
— Ну… такие, как вы.
Взгляд толстяка был таким же непонимающим, как у женщины. Казалось, он не может осмыслить услышанные слова.
— Как вы… из дома.
Ответа не было. Человек продолжал смотреть вдаль стеклянными глазами. Хови огляделся в поисках более надежного источника информации и нашел среди людей мужчину, который не смотрел на море. Вместо этого он уставился на столбы дыма, окутывающие вершину острова. Он не вышел из Субстанции невредимым; следы разрушения отразились на его лице и шее. Левую руку он обернул рубашкой. Хови подошел поближе и начал на этот раз без извинений:
— Я ищу девушку, восемнадцати лет. Вы ее не видели?
— Что там? — спросил человек. — Я хочу посмотреть.
— Я ищу… — снова начал Хови.
— Слышу.
— Так вы ее не видели?
— Нет.
— А не знаете, спасся еще кто-нибудь?
В ответ тот же стеклянный взгляд. Хови наконец разозлился.
— Что за херня с вами происходит?
Человек взглянул на него. Лицо его было испещрено отметинами, но Субстанция не смогла стереть улыбку былого красавца.
— Не сходи с ума. Хуже не будет.
— Ей будет хуже.
— Мы все равно умрем.
— Не обязательно. Мы вошли сюда, мы можем и выйти.
— Вплавь? Нет уж, я в этот суп больше не полезу. Лучше умереть. Где-нибудь там.
Он посмотрел на горы.
— Там что-то есть. Что-то чудесное. Я хочу туда.
— Может быть.
— Пойдешь со мной?
— Вы не сможете туда забраться.
— Хоть подберусь поближе. Понюхаю, чем это пахнет.
Его стремление вверх было хоть каким-то действием на фоне общей летаргии, и Хови хотелось пойти с ним. Но Джо-Бет там явно не могло быть.
— Пошли, — убеждал его мужчина. — Сверху лучше видно. Может, найдешь свою подружку.
Неплохая идея, особенно если учесть, что у них мало времени. Воздух и вода волновались все сильнее.
— Почему бы и нет? — сказал Хови.
— Я уже нашел самый легкий путь. Нужно немного вернуться назад. Кстати, как тебя зовут? Я Гаррет Бирн. С двумя "р". А ты?
— Хови Катц.
— Пожал бы тебе руку, если бы было чем, — он поднял руку, завернутую в рубашку. — Не знаю, что случилось, но я никогда уже не смогу подписать контракт. Может, это и хорошо? Дурацкая работа.
— Какая?
— Киноюрист. Знаешь шутку? Что будет, если вытащить киноюриста из кучи дерьма?
