— Нет, не могу.
— Тогда пошли ко мне, — не отставала от неё Кристал. — Отцепись от телефона хоть ненадолго!
— Нет уж, — сказала Линне. — Если я приду к тебе, то он окажется совсем рядом, я этого не перенесу…
— Ну теперь ты знаешь, что я чувствую, — рассмеялась Кристал.
Наступила неловкая тишина. «Как бы мне развеселить её?» — подумала Кристал, и тут её осенило. Она кинулась к телефону.
— Эй, что ты делаешь? — закричала Линне.
Кристал набирала номер. «Ведь я нечасто такое проделываю, — думала она, сама себе удивляясь. — Но если кем-нибудь притвориться, может и получится».
— Аллё? — сказала Кристал, изображая французский акцент. — Это есть миссис Коллинз? О, аллё. Это есть Франсина, звонящая из Пари. Есть вас син Скотт в доме?
Линне посмотрела на подругу широко раскрытыми от изумления глазами и взорвалась от смеха. Кристал пыталась сдержаться, но ей это не удалось. Она рассмеялась так сильно, что просто не могла говорить, и бросила трубку. Линне просто задыхалась от хохота.
— Ладно, в этот раз не смей меня смешить! — сказала Кристал, когда они обе немного успокоились.
— Нет, не звони снова, не надо! Не надо! — вскричала Линне. "Мне нужно говорить с этим акцентом всё время, — подумала Кристал. — Может, тогда номер и пройдёт". Она нажала повтор и приказала подруге:
— Отвернись к стене или ещё куда-нибудь. Я начинаю смеяться, как только вижу твою физиономию.
Та послушно отвернулась.
— Да? Это есть Франсина, звонить из Пари опять. Это есть миссис Коллинз опять?
Плечи Линне заходили ходуном, и Кристал вновь не выдержала. В этот раз они обе чуть не задохнулись от хохота. Затем Линне взяла трубку и заявила:
— Теперь моя очередь.
Она нажала повтор.
— Аллё? — сказала она, имитируя ложный французский акцент Кристал. — Что… Ой… — Она на секунду потеряла акцент и залилась краской. — Нет, это Линне не есть. Кто есть Линне?
Кристал раскрыла рот, и тут же закрыла. Поглядев на неё, Линне кивнула. «О, нет. Должно быть, трубку взял Скотт. Бедняжка Линне».
— Я вам обещать, мой имя не есть Линне, — проговорила она и сломалась.
Кристал замахала руками, сигнализируя о том, что нужно прервать связь… но подруга покачала головой и заговорила нормальным голосом:
— Привет, Скотт. Ты прав, это я.
Кристал закрыла лицо руками.
— Я надеюсь, твоя мама не слишком сердилась. Ты же знаешь, это было просто глупо. Да? Точно? Она думает, что это смешно? Ладно… — на лице Линне появилась счастливая улыбка. — В любом случае я пытаюсь быть ближе к тебе… Да, я понимаю, что футбол отнимает много времени…
Улыбка погасла.
— Так вот, слушай. Мои родители улетели в Сан-Диего, и… что ты сегодня вечером делаешь?
Кристал напряглась, вслушиваясь в разговор и сочувствуя подруге.
— Хочешь пойти погулять или что-нибудь в этом роде?
Кристал почти не дыша следила за реакцией Линне. Что же скажет Скотт?
Лицо Линне стало угрюмым.
— Ладно, — сказала она. — Но ты хоть иногда позванивай мне, хорошо?
— Он должен убрать свою комнату, — простонала она, кладя трубку. — Это когда-нибудь кончится?
Мне очень хотелось разбить этот трёхклятый телефон, но удалось сдержаться. Я спокойно положил трубку, которую стискивал до того в кулаке.
«Дома никого, приходи», — сказала она. Этот голос, такой мягкий и манящий… Такой пошлый!
— Скотт? — позвала мать из столовой.
Я повернулся, стёр со лба испарину. Благодаря этому чёртовому телефонному звонку я оставил мать одну. Так нельзя. Ей не следует кушать в одиночестве только потому, что какая-то девчонка не может себя сдерживать.
— Да, мам? — отозвался я.
— Дорогой, твой ужин стынет.
Входя в столовую, я улыбнулся ей, снял свою белую суконную салфетку со стула и сел. Вообще-то, место напротив матери принадлежало отцу, но когда он задерживался на работе, мать хотела, чтобы здесь сидел я. Она смотрела на меня без улыбки, с приподнятой бровью. Я затрепетал и понял: «Мама сердится, даже очень».
— Эта Линне крайне настойчива, не так ли? — спросила мама, тихо посмеиваясь, хотя я знал, что она не считает это забавным. — Не представляю даже, сколько писем она оставила для тебя на этой неделе.
— Я знаю, прости…
С матерью точно не хотелось говорить о Линне. Я схватил вилкой большую порцию спагетти, надеясь, что она по этому поводу больше ничего не скажет.
— А теперь это… — продолжала мать, качая головой. — Звонки из шалости? Может, следует позвонить её родителям, Скотт?
— Нет, мам! Пожалуйста, не беспокойся, я сам об этом позабочусь. Скажу, чтобы она сюда больше не звонила.
Мать сощурилась.
— У тебя ведь с ней ничего нет, не так ли?
— Мам! Конечно, нет…
— Ты уверен, что не поощряешь её чем-либо? — уточнила она.
Эти пронизывающие слова. Я чувствовал, как по лбу стекает капля пота.
— Нет, мам, уверяю тебя… Случайность…
На её щеках, как от удара, появились красные пятна.
— Этого не должно произойти, — сказала она, грустно качая головой. — Связаться с какой-то девицей. Ты понимаешь? Она совершенно не умеет себя вести.
Я кивнул.
— Да-да, совершенно не умеет себя вести, — повторила мать, обращаясь уже к себе.
Внезапно я уронил свою вилку, которая, падая, громко звякнула о тарелку. Мама недовольно взглянула на меня, и я понял, о чём она подумала. Я чуть было не разбил часть её китайского сервиза! Затем положила мне немного салата.
«Это всё Линне. Она виновата в том, что мать огорчена! Этого не следовало допускать!»
— Давай, Линне, подходи… Куда же ты делась?
Кристал сидела на полу в своей ванной, скрестив ноги, и слушала долгие гудки в трубке. Она полагала, что подруга кинется к телефону, едва заслышав первый звонок.
«Не верю, что Линне вышла так поздно, — подумала Кристал. — Я просила её прийти ко мне сегодня вечером, но она этого не сделала».
Девушка прошла в коридор, заметив, что в комнате матери темно, у Мелинды тоже. Дверь на чердак была слегка приоткрыта, и там горел тусклый свет.
Кристал стала подниматься.
— Мелинда?
— Я здесь, — отозвалась сестра.
Кристал зашла внутрь. Она никогда не любила здесь бывать. Чердак был очень большой, но ей всё время казалось, что стены давят. Светила старая настенная лампа. Мелинда сидела, свернувшись в старом кресле с дырявыми подушками. Ей нравилось это место, и она часто приходила сюда читать.
— Ты припозднилась, — сказала Кристал.
— Как и ты. — Мелинда улыбнулась, показав сестре свою книгу. — Я почти дочитала.
