— Молодец, — сказал он.
— Ты тоже. Мы с тобой напишем другую совместную книгу.
Пит улыбнулся уголком рта.
— Отлично. Я просто переполнен идеями. Мы…
— Сейчас ты переполнен лекарствами, — вмешалась Барбара, обняв его за спину. — Давай — ка пойдем домой и немного поспим.
Когда они ушли, Ларри потушил везде свет, и они с Джиной пошли в свою спальню. В конце коридора из — под двери в ванную комнату светилась полоска света. Он услышал шум воды.
— Пожалуй, я тоже приму душ, — пробормотал он.
— Только недолго, — попросила его Джина. — Я не хочу оставаться одна.
— Я быстренько, — пообещал Ларри. Они вошли в комнату. Он прошел в свою ванну, включил свет, но дверь оставил открытой.
Ларри разделся. Подняв крышку корзины для грязного белья, чтобы бросить туда одежду, он увидел скомканную окровавленную рубашку, которая была на нем, когда он убил Крамера. Спортивный костюм прикрыл ее. Он захлопнул крышку, шагнул в ванну и включил воду.
Стоя под горячей струей, он думал о Лейн в другой ванной комнате, которая, подобно ему, пыталась очиститься от Крамера.
Он плакал, когда занавеска вдруг отодвинулась и в ванну шагнула Джина. Она закрыла за собой занавеску и прижалась к нему, обхватив его руками.
Они ничего не говорили. Они крепко держали друг друга.
Лейн перекинула свое полотенце через перекладину и скользнула в свою ночную рубашку. Там, где она внизу, на спине, не вытерла воду, мягкая ткань промокнула ее.
Лейн оставила свою одежду висеть в ванной комнате и вышла.
В доме было темно, свет падал только из открытой двери в спальню родителей.
Лейн прошла в свою комнату, включила свет и посмотрела на кровать. Хотя она страшно устала, но все же чувствовала, что не сможет заснуть легко и быстро, будет лежать в постели и вспоминать.
«Нет, не хочу», — сказала она себе.
Она пробыла в своей комнате совсем недолго, только взяла подушку и одеяло. Прижав их к груди, она выключила свет и тихонько пошла по коридору.
Она заглянула в комнату родителей. Их там не было, но из ванной слышался звук льющейся воды.
Продвигаясь в темноте, она добралась до дивана. Бросила на него подушку и одеяло, подошла к телевизору и включила его.
Фильм с Кристофером Ли. Она переключила канал, узнала Джимми Стюарта в каком-то фильме о военно — воздушных войсках и вернулась к дивану.
Лейн легла на диван и накрылась одеялом. Уютно свернувшись калачиком, она смотрела фильм. Когда все же вспоминался Крамер, она представляла себе, как его положили в резиновый мешок, застегнули на нем молнию и увезли его в фургоне вместе с Бонни.
Их увезли обоих. «Крамер никогда не сможет дотронуться до меня снова. И мне больше не придется переживать из — за Бонни. Их больше нет. Я в безопасности. Мама и папа в безопасности, все хорошо».
Она подумала, надо ли завтра ей идти в школу.
Учителя английского им теперь заменят.
Будет хорошо встретиться с Генри, с Бетти и Джорджем.
«Нет, не завтра. Уже слишком поздно. У меня в голове вакуум».
Фильм с Джимом Стюартом закончился. Лейн подумала, что покажут дальше. Однако прежде, чем она смогла узнать это, теплый туман окутал ее, и она закрыла глаза.
При первых лучах зари Урия покинул свое укрытие. Кругом стояла тишина. Он пересек пустынную улицу и глянул на красный «мустанг» вампиров.
Имея на руках регистрационный лист, найти его было легко. Когда он отправился за Бонни в первый раз, ничего этого у него не было. Он только знал марку машины, на которой она приезжала.
Когда он возвращался пешком в Пустынную Степь, после того, как сломался его собственный пикап, ему навстречу промчался один из этих клопов — «Фольксвагенов». При свете луны ему показалось, что он был светлой окраски, и Урия успел заметить, что за рулем была девушка.
Не слишком много, чтобы начать расследование. Он не был даже уверен, что этот клоп направлялся в Мюлехед-Бенд, хотя это был первый город на востоке, куда ехала машина.
Не сразу, но все — таки он обнаружил девушку — вампира, обладательницу желтого «Фольксвагена». Он отправил ее к праотцам. Но затем нашлась еще одна, а затем и еще. Все они были девушками примерно одного возраста, и у всех у них были светлые «Фольксвагены». Они тоже были вампирами.
Выслеживая их, он узнал, что они не ведут себя так, как должны бы были вести себя вампиры. Они не спали в гробах. Солнце не сжигало их. Они могли гулять днем так же, как и обычные девушки. Солнце могло только несколько ослабить их силы.
На солнце убить их было бы легче, но он тогда был упрямым, и пришел за ними ночью. Когда он думал об этом позже, то решил, что в то время он сам искал смерти. Он, конечно, жаждал мести, но его совершенно не волновало, останется ли он сам в живых.
Конечно, так действовать было глупо. Но за его спиной стоял сам Господь и хранил его от неприятностей.
Господь поручил эту миссию Урии. Он решил послать своего воителя в народ для борьбы с легионом вампиров, занимающихся своим сатанинским делом во всех уголках земли. Поэтому он предохранял Урию, хотя тот и убил трех первых вампиров таким глупым образом.
Урия надеялся, что сегодня Господь позволит ему выйти в отставку. Если, он останется в живых.
Справиться с пятью детьми сатаны будет нелегким делом. Он понимал, что шансов на успех мало, тем более, что у него не было с собой его лука и стрел.
Но если Господь не покинет его, он собирался убить их всех кольями и отвезти назад в Полынную Степь в машине — фургоне, принадлежавшей тому вампиру, которого он чуть было не отправил на тот свет в субботу. Она стояла на дорожке у дома справа. Он пойдет в тот дом, когда все закончит здесь.
Урия подергал входную дверь. Она оказалась запертой, поэтому он направился в обход. Он прошел через ворота. Впереди оказался гараж. На нем Урия увидел желтую пластиковую ленту, которую полиция обычно наклеивает там, где было совершено преступление.
Так, значит, это здесь вампиры убили тех двоих прошлой ночью. Интересно, что они наплели, чтобы выкрутиться?
В любом случае полиция не сможет засадить их на достаточно долгий срок.
«С этими существами можно бороться только одним способом, и я сделаю это».
Позади дома Урия обнаружил окно, которое было чуть — чуть приоткрыто снизу. Он положил свой мешок на бетон, вытащил нож и прорезал в сетке дыру. Он попробовал было держать нож в зубах, чтобы тот был под рукой, но когда он сжал зубы, это вызвало такую резкую боль в челюстях, что ему пришлось вложить нож в ножны на боку. Затем он просунул руку через разрезанную сетку и открыл окно.
