Кумакан как-то странно, словно не веря своим ушам, кивнул. По жировым складкам пробежала дрожь.
Седьмой пристально следил за человекоподобными муравьедами. Он знал характер Кивира. Еще не выветрились из памяти воспоминания о том, как уродец ослепил его и убил в домике в лесу.
— Седьмой, скажи мне: ты сейчас живой? — спросил Кивир. — У тебя нет тела, кровь больше не циркулирует в мозгу, а сердце не бьется. Но ведь ты можешь мыслить, можешь переживать! Объясни.
Затылок кольнуло — не то от мрачного тона слов существа, не то от осознания смысла сказанного.
— Ты же меня убил, Кивир, — сказал Седьмой. — Твоя магия поддерживает во мне подобие жизни.
— А ты бы хотел умереть?
— Честно: не знаю. Я много лет пытался объяснить причину Всплесков, пытался понять тебя! Но я окончательно запутался во всем. Верно говорил Кумакан: нет такой теории, которая бы смогла дать ответы на все мои вопросы. Видимо, в этом смысл.
— Понятно, — неопределенно ответил Кивир. — Теперь очередь Первого говорить мне. Ты, Сергей, единственный, кто сохранил тело! Ты до сих пор человек. Но почему все твои эмоции мертвы? Почему ты лишился чувства сострадания?
Тропов положил голову Седьмого на поверхность куба.
— Мне наплевать! — прошипел он. — Я не собираюсь выслушивать весь этот бред! Я такой, какой есть!
Кивир кивнул, затем спросил:
— А чего хочешь ты?
— Я хочу в свой мир!
— А зачем? Какой в этом смысл? — Кивир фыркнул. — Ты убил последних двух друзей — Анжелу и Таню. Ты бросил семью в сложный момент. Все люди, любившие тебя, мертвы. Я спасу много жизней, если уничтожу такого ублюдка.
— Но это ты приказал убить Таню! — закричал Тропов.
Кивир медленно замотал головой. Один из человекоподобных муравьедов направил острие копья на Первого. Однако Сергей даже не обратил на это внимание. Он подошел ближе к Кивиру. Огромные ладони сжались в кулаки, нижняя челюсть воинственно выпятилась вперед. Его лицо дышало угрозой.
— Ты приказал убить Таню! Ты! Ты!..
Быстрый удар древком копья по затылку прервал его на полуслове. Тропов упал на колени, держась за больное место.
— Анжела умерла просто так, — сказал Кивир. — Я не просил убивать её. Ведь так, Кумакан?
Жирдяй кивнул.
Тропов резко вскочил, намереваясь напасть на существо, однако люди-муравьеды оказались быстрее: они несколькими точными ударами повалили Сергея на поверхность куба и принялись быть его по груди и голове тупыми концами копий. За несколько минут его лицо превратилось в кровавую кашу.
— Хватит! — приказал Кивир. — Он еще нужен мне живым.
Человекоподобные муравьеды замерли.
Седьмой нахмурился. Тысяча-лиц подошел к нему, поднял и, поглаживая, направился к Кивиру.
— Ты хочешь жить, я знаю, — сладким голосом прошептал он. — Никого не бойся. Всё самое страшное позади.
— Спасибо, — одними губами сказал Седьмой.
Захлебываясь кровью, Сергей попытался подняться. Кожа его сделалась землистой, а глухой голос донесся словно из другого измерения:
— Я буду служить тебе. Не убивай меня.
Кивир провел протезом, заменяющим руку, по спине Тропова.
— Мне никто не служит, — сказал он. — И я не собираюсь тебя убивать.
— Пожалуйста, объясни мне, что происходит! — взмолился Седьмой. — Я так устал бороться. Ведь Первый — это я! У нас одинаковые жизни, мы похожи как две капли воды. Разница только в возрасте.
— Хорошо, я всё расскажу, — на удивление легко сдался Кивир. — Но не думаю, что правда тебе понравится. Уверен ли ты, Седьмой, что существуешь? А Кумакан? А Тысяча-лиц? Как ты можешь доказать то, что вся твоя жизнь не плод воображения?
Седьмой задумался. Голос упал до хрипоты:
— Я существую. Я уверен, что всё окружающее меня — настоящее.
— А помнишь ли ты девочку, что дала тебе четки, сделанные их хлебного мякиша?
Седьмой сказал осторожно, стараясь подбирать каждое слово:
— Да, помню. Я потерял этот подарок. Легион отгрыз мое тело.
— Не страшно, — Кивир поморщился. — Ты и Первый — часть одного «Я». И те люди, что ты видел на стволе человеко-дерева — осколки одного сознания.
— Не понимаю, — тоскливо сказал Седьмой.
От запаха гнили воздух казался затхлым.
— Я в последний раз спрашиваю тебя, человек: хочешь ли ты знать правду?
— Да, хочу.
Кивир вновь провел протезом по спине Тропова и сказал ему:
— Вставай, Первый. И подойди к Седьмому.
Застонав, Сергей кивнул и пополз к ногам Тысячи-лиц. Кровь заливала лицо, капала с подбородка, текла по плечам. Он что-то неразборчиво шептал и прижимал ладонь к ране на лбу.
— Всё, что вы видите — порождение сознания одного человека, — начал Кивир. — Веришь ли ты, Седьмой, в демонов? Впрочем, это неважно. Демоны также реальны, как океан, солнце и звезды. И произошла на небе война: Михаил и ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним.
— Откровение от Иоанна Богослова, — прошептал в ухо Седьмого Тысяча-лиц.
Седьмой на миг закрыл глаза, чтобы переварить услышанное. Демоны, сознание, Сатана… Голова шла кругом от этого калейдоскопа образов.
— Седьмой, ты должен был заметить, что связь между тобой и Первым неслучайна. Всех тех людей, кого ты видел на стволе человека-дерева, объединяет не только физическое сходство, но и духовное. Вы все осколки одного «Я». Осколки одного сознания.
Первому с трудом удалось сесть. Тысяча-лиц коснулся указательным пальцем его лба и погладил по волосам, как старший брат гладит по головке младшего.
— Демоны вселились в человека и разорвали его сознание на множество лоскутков, дабы понять устройство души и переделать «Я» под себя, — сказал Кивир. — Знаете ли вы их имена? О, я хорошо с ними знаком! Барбатос, Саллос, Аамон, Валефор, Марбас, Вассаго, Агарес, Астарот, Агриэль, Ваал, Бельфегор, Асмодей, Мамон и Вельзевул. Каждый из них взял осколок сознания человека и создал из него свой мир. Сколько уродцев они наплодили, чтобы уничтожить кусочки «Я»! Сколько кошмаров они заставили пережить! Сколько боли пришлось выдержать лоскуткам сознания!
Седьмой бросил взгляд на Тропова. Тот смотрел куда-то вдаль и ритмично покачивался из стороны в сторону, глубоко дыша. Изредка по телу пробегали волны судорожной дрожи, а лицо искажала болезненная гримаса.
Похоже, бедняга окончательно сошел с ума…
— А затем демоны соединили осколки «Я», — устало сказал Кивир. — Соединили для того, чтобы управлять физической оболочкой человека. Чтобы подавить душу. Новое сознание породило сущность, именуемую Легионом. Так в одном теле появились три силы — демоны, Легион и собранное из поврежденных кусков «Я».
