– Зря говорят, что в современных детективах нет ни доли правды, – покачала головой Рэйчел. – В жизни полиция тоже появляется лишь после того, как все негодяи получили по заслугам. Под шапочный разбор.
Мортрэ ворвался в замок вместе с двумя подчиненными. Смерив встречавшую его троицу хмурым взглядом, он не достал, а скорее вырвал из кармана вчетверо сложенный лист бумаги.
– Где он?
– Во-первых, добрый вечер, комиссар! – выступил вперед Ларуш. – А во-вторых, кого вы имеете в виду?
– Не прикидывайтесь идиотом! Успели забыть запах камеры? Я говорю о священнике!
– Ах, об отце Форелли!
– Никакой он не Форелли. Вам крупно повезло, что вы еще живы. Под видом римского священника сюда проник преступник, находящийся в международном розыске. Его зовут…
– Якоб де Шатийон, – провозгласила Рэйчел. – И его здесь нет. Присядьте, господин комиссар, поговорим спокойно.
Пухлое лицо Мортрэ сменило множество оттенков прежде чем он обрел дар речи.
– Девочка… Мисс Мидллуайт, откуда вам известно это имя?
– Клод, будь добр, подай месье Мортрэ стул, – Рэйчел нащупала рукой подлокотник кресла, устроилась в нем и принялась поглаживать Честера. – Мы расскажем вам все, что знаем, но при двух условиях.
– Какие еще условия? – буркнул комиссар, стараясь скрыть под напускной грубостью свою беззащитность перед Мидллуайт. – Я на службе и не потерплю…
– Пусть ваши подчиненные прогуляются по саду.
– Девочка, мы должны арестовать убийцу, а не заниматься пустой болтовней!
– Его, как я уже сказала, здесь нет. Если я скажу, что задержать Шатийона живым уже невозможно, вы мне поверите?
– Ну…
– И если я пообещаю, что никто и никогда о нем больше не услышит…
Мортрэ кивнул жандармам и те исчезли.
– Не знаю почему, но я тебе верю.
– А теперь, – продолжала Рэйчел. – Поведайте нам о том, как полиции удалось выйти на след Шатийона.
– Ничего особенного. Он давно числится в списке самых разыскиваемых преступников, – Мортрэ ослабил узел галстука, сунул в рот сигару и в несколько яростных затяжек ее раскурил. – Шатийон был главой международного сообщества «Храм Вельзевула». Там где он появлялся всегда происходили сборища сатанистов и совершались преступления. Например в 1972 году этот подлец побывал Мозамбике. В итоге погибло много людей, а страна едва не погрузилась в хаос гражданской войны. В 1974 Шатийон объявился в Ленинграде. Советы поставили на ноги всю милицию и КГБ, но преступнику удалось скрыться. Через десять лет он оставил свой кровавый след в Швейцарии, еще через год – на Шри-Ланке и в Японии…
– Последователи Шатийона верили в то, что их повелитель недосягаем для правосудия и бессмертен. И для этого, надо сказать, у них были все основания! – в комнату вошел Поль и кивнул присутствующим. – Модно мне продолжить, шеф?
– Валяй, раз уж все разузнал!
– Этот служитель Вельзевула мастерски уходил от слежки, виртуозно просачивался через все расставленные полицией ловушки. И впрямь казалось, что Шатийону покровительствует сам сатана.
Новое тысячелетие он встретил в одном из предместий Лондона. В итоге была дотла сожжена вилла известного политического деятеля. Хозяин, сгоревший вместе с семьей, как выяснилось, принадлежал к сообществу сатанистов. Разразился скандал и о Шатийоне заговорили в Вестминстере. Скотланд-Ярду, совместно с МИ-6 и Сюртэ удалось задержать многих видных деятелей «Храма Вельзевула», в том числе и личного финансиста Шатийона.
Удар был не просто ощутимый, а сокрушительный. Банковские счета секты арестовали, но Шатийону опять удалось скрыться. По данным Интерпола он осел в Риме. Стало также известно, что глава разгромленного сообщества встречается с богатыми и беспринципными бездельниками, пытаясь отыскать средства для возобновления деятельности «Храма».
Итальянской полиции удалось выйти на некую Бланку Сармани, завербованную Шатийоном. Женщина с безупречной репутацией служила у падре Форелли, а после вступления в секту начала следить за священником.
Полиция решила не травмировать известного служителя Ватикана и арестовать Сармани в его отсутствие. Это было большой ошибкой. Бланка успела сообщить Шатийону об отъезде Форелли во Францию. Сатанист действовал молниеносно. Он убил отца Луиджи в экспрессе «Рим-Париж». Вскрытие показало, что крошечная инъекция неизвестного яда растительного происхождения, изготовленного по старинному рецепту, вызвала сердечный приступ. И вот на Лионском вокзале, под видом Форелли сошел Шатийон.
– Но почему же не был опознан труп Форелли? – спросил Рэймонд.
– При нем были документы на имя Карла Девиля, убитого двумя неделями раньше на своей вилле в Риме, – ответил Поль. – К чести нашей полиции отмечу: несоответствие было сразу замечено. Жаль, истину установили слишком поздно и Шатийон успел натворить немало бед.
– А как же Бланка Сармани? – поинтересовался Мортрэ из окутавших его облаков сигарного дыма.
– Она отказалась от показаний и своим упрямством дала Шатийону фору во времени. Мне сообщили, что несчастная женщина сошла с ума и сейчас отзывается только на свое второе, сатанинское имя – Баалка.
– Так, по преданию, зовут регентшу Антихриста, – задумчиво произнес Ларуш. – Значит, Шатийон убил отца Моруа, Фриду и Пьера?
– Думаю, мне удастся это доказать, – кивнул Мортрэ. – Местный священник, скорее всего опознал в нем самозванца, связался с Римом и тем самым подписал себе смертный приговор. Супруги Мулеж погибли из-за того, что по оказались на пути Шатийона…
– Нет, комиссар, – возразила Рэйчел. – Мой дядя был убит, потому, что четко выполнял свои обязанности, а Фрида просто не хотела терять работу и боялась, что новые владельцы уволят ее вместе с мужем.
– Пусть так, Рэйчел.
– А вот Рэймонд знает точно, как отцу Ангеррану удалось вычислить в Шатийоне узурпатора! – вдруг заявила Мидллуайт. – Поделись своими умозаключениями, Большой Клод!
Подросток с удивлением посмотрел на подругу.
– Разве забыл о «Продавцах Апокалипсиса»? – подбодрила его Рэйчел. – Ведь ты уже тогда почуял неладное.
– Ну, да, – пробормотал Клод. – Недавно Луиджи Форелли написал статью, наделавшую много шума. Отец Моруа читал ее в отличие от Шатийона, который о «Продавцах» не имел ни малейшего понятия. Его поразило то, что Форелли не помнит собственной публикации. Подозрения в любой момент могли перерасти в уверенность. Поэтому Шатийон решил раз и навсегда заткнуть священнику рот.
– А еще Клод первым сообразил, что лже-Форелли носит очки не с линзами, а простыми стеклами! – продолжала восхвалять будущего полицейского Рэйчел.
