— А Даймы? Кто они?
Аполлимия подозрительно посмотрела на неё.
— Почему ты спрашиваешь о Даймах?
— Мне сказали, что они собираются освободиться и все разрушить.
Лицо Аполлимии приняло мирное, мечтательное выражение, как будто она смаковала саму мысль о предстоящей кровавой бане. Ее губы тронула медленная улыбка.
— Воистину это было бы прекрасное зрелище.
— Бабуля!
— Что? — спросила она, как будто тон Кэт обидел ее. — Я богиня разрушения. Честно скажи мне, что тебя не возбуждает мысль о том, что миллиарды людей будут умолять о пощаде и помощи, когда не останется никого, кому будет небезразлично, что с ними станет. Или о том, что планету наводнят демоны всех мастей с одной целью — принести как можно больше страданий и жертв. Демоны, рвущие и кромсающие человеческое тело в пьяном безумии, которое питает их ненависть ко всему вокруг. Пьющие кровь в оргии ужаса… ах, красота уничтожения. Это неповторимо.
Кэт была бы потрясена, если бы это не была обычная для её бабушки мысль.
— В общем-то я не являюсь богиней, потому что не принадлежу ни к одному пантеону. Но я присоединяюсь к отцу, которому нравится защищать человечество, и я действительно не хочу видеть стаю демонов, поедающих людей. Можешь назвать меня сентиментальной.
Аполлимия разочарованно вздохнула.
— Это единственное, что я не переношу в твоем отце. Вы оба… как там это человеческое слово, которое вы употребляете…хлюпики.
— Едва ли. Мы с отцом способны на большее, чем просто контролировать себя.
Аполлимия пренебрежительно фыркнула, что было для нее совсем нетипично, но Кэт решила это проигнорировать.
— Но ты все еще не ответила на мой вопрос. — Не отступала Кэт, несмотря на плохое настроение бабушки. — Кто такие Даймы?
Теперь богиня была раздражена, это выразилось в том, как она схватила одну из сладких черных груш, растущих на черных деревьях в её саду. Она раздавила грушу в ладони.
— Это последняя месть Ану и Энлила всем нам. Если галлу можно рассматривать как атомную бомбу, уничтожившую моих Шаронте, то созданные Ану Дайм-демоны похожи на ядерный холокост.
Кэт не была уверена, что именно бабушка имела в виду.
— Как это?
— Даймы — семь демонов, непохожие ни на что, что ты можешь представить. Их нельзя контролировать, даже богам. Они так опасны, что шумеры никогда не осмеливались их отпускать. С самого момента создания их заключили в клетку, которую можно открыть только в определенное время. Раз в несколько тысяч лет то, что их сдерживает, ослабевает. Если шумерские боги живы, то они просто заключают семь сестер-демонов опять, и жизнь идет своим чередом. Но если что-то случится с пантеоном, и не станет шумерских богов, способных запечатать их могилу, Даймы сорвутся с привязи, чтобы разрушить мир и любой пантеон. Это последняя насмешка Ану над теми, кто убил его и его детей.
Итак, Син не лгал. Кэт стало не по себе, когда она подумала, на что могут быть способны семь демонов. Она уже знала возможности обычных монстров. И Шаронте. Не сказано только, на что похожи Даймы.
— Тебе не кажется, что это жестоко?
Аполлимия лукаво посмотрела на нее.
— Я лишь жалею, что не я это придумала.
Кэт покачала головой. Она не знала, почему Аполлимия настолько сильно ненавидит её мать, ведь они так похожи — обе сходятся во мнениях по многим вопросам.
Аполлимия слизнула сладкий сок с кончиков пальцев.
— Но только почему ты спрашиваешь об этом, дитя? Что так сильно заинтересовало тебя в шумерах, ведь ты никогда раньше о них не спрашивала?
— Ну, прямо сейчас в моем доме заперт последний из них.
Аполлимия посуровела.
— Что?
— Син в моем доме.
Вихрь в глазах Аполлимии засиял. Так происходило, если она сильно волновалась.
— Ты спятила?
Прежде чем Кэт начала спорить, Аполлимия исчезла.
Кэт чертыхнулась. У нее не было сомнений насчет того, куда отправилась её бабушка. Кэт тоже рассердилась и перенеслась в свой дом.
Как и следовало ожидать, Аполлимия была здесь, а Син был прижат к стене.
— Бабушка…
— Отвали, — огрызнулась Аполлимия.
Кэт потряс её ответ. Никогда Аполлимия не повышала на нее голос. Следующее, что она увидела, — как Син и Аполлимия исчезают.
Что, во имя Зевса, здесь происходит? Кэт закрыла глаза, но не смогла обнаружить их следы.
Они должны быть во дворце и лучше не говорить о том, что Аполлимия делает с Сином. Что бы это ни было, это наверняка нечто кровавое и болезненное.
Так Аполлимия поступала с людьми, которые ей нравились.
Син выругался, приземлившись на бок не иначе как посреди празднества Шаронте. Их было не меньше сотни… и все они в молчании уставились на него, лежащего перед ними на каменном полу. Не было слышно ни звука, кроме редкого шелеста крыльев Шаронте.
Комната напоминала средневековый главный зал с арочными сводами и выступающими балками. Каменные стены создавали зловещую атмосферу холода, которая, казалось, не беспокоила полуобнаженных Шаронте, поедающих все подряд: от жареной свинины и говядины до вещей, которые Син даже не мог определить.
— Он — наша еда? — спросил молоденький Шаронте другого, постарше.
Не успел Син подняться на ноги или ответить, как с другой стороны праздничного стола рядом со взрослым Шаронте появилась Аполлимия.
Её серебряные глаза вспыхнули жестокостью при взгляде на Сина.
— Разорвите на кусочки его никчемную шумерскую шкуру.
— Шумерскую? — прорычал взрослый демон.
Син чертыхнулся. Да, шумер для этой компании означал что-то наподобие дуэта Мэрлина Мэнсона и Оззи Осборна на ежегодном собрании общества Южных Баптистов. С тем же успехом он мог бы надеть футболку с надписью «Жуй и кусай», причем с жирным ударением на слове «кусай».
Син вскочил на ноги в ожидании смерти, которая вот-вот настигнет его.
— Слушайте, давайте разойдемся миром?
— Экеира даньяха, — выплюнула женщина-демон, что было непристойным аналогом «пошел ты» на языке Шаронте.
Внезапно демон Шаронте появился у него за спиной. Син поймал его и опрокинул на пол. Но прежде чем он смог ударить демона, другой Шаронте впился ему в плечо. Шипя от боли, Син головой ударил демона и скинул его. К тому моменту плечо его было разорвано.
На Сина напала женщина-демон. Он схватил её и бросил на следующих двоих, которые приближались к нему.
— Где этот чертов «Рейд», когда он нужен? — прорычал шумер, когда еще один Шаронте схватил его сзади.
Он навалился на демона всем своим весом, но это ни черта не помогло, тот был слишком силен. Сменив стратегию, Син нанес удар ногой по его коленям. Завизжав от боли, демон выпустил Сина. Тот развернулся и ударил противника под ребра.
