на ближайшее время, поэтому я убираюсь отсюда. Возьму отпуск и залягу на дно. Может быть, когда я вернусь, все закончится".
Я видел, как он достал из кармана пальто малокалиберный револьвер, быстро проверил цилиндр и щелчком руки вернул его на место. "Если кто-нибудь из этих ублюдков будет искать меня, то получит вот это", - сказал он, помахав мне револьвером.
Ночь приобрела сюрреалистическую окраску, но появление оружия вернуло все в каменную реальность. "Убери эту штуку, пока не покалечился".
"Если они узнают, что я был здесь сегодня ночью, - сказал он, - Джесси будет не единственной, за кем они охотятся".
"Уолтер, послушай себя. То, что эти люди увлекаются каким-то безумным дерьмом, не означает, что они убийцы".
Он вернул пистолет в карман. "У тебя есть яйца, Драго, и я это уважаю. Но тебе лучше вынуть голову из задницы и начать серьезно относиться к тому, что я тебе говорю. Если они найдут Джесси раньше тебя, они убьют ее. Если они узнают, что я помог тебе, они попытаются убить меня. В любом случае, ты уже далеко не в безопасности. Я не могу сказать ничего проще".
"Вы не можете рассказать мне больше ничего об этой деловой сделке, в которую она была вовлечена?" спросил я.
"Джесси никогда не рассказывала мне ничего конкретного", - сказал он. "Все, что я знаю, это то, что это была инвестиционная сделка, которая провалилась".
"Но Джесси заработала хорошие деньги", - напомнил я ему. "Выплатить деньги за неудачные инвестиции в бизнес не должно было быть таким уж большим кризисом. Должно быть, она втрескалась в этого парня по уши. Достаточно, чтобы она почувствовала, что у нее нет другого выбора, кроме как бежать".
Уолтер угрюмо кивнул. "И достаточно, чтобы этот парень захотел убить ее, как только она это сделает".
Я подождал, пока он пересечет комнату и откроет дверь кабинета, прежде чем остановить его. Правда это или нет, но несомненно, что он считал, что подверг свою жизнь опасности, придя ко мне. " Эй, Уолтер?" Он оглянулся на меня через плечо. "Спасибо".
"Еще увидимся, Драго". Он застегнул кнопки на своем пальто и засунул руки в карманы плаща. "Не забудь помолиться сегодня вечером, слышишь?"
Я провел остаток субботнего вечера и раннее утро воскресенья, просматривая различные интернет-сервисы и все имеющиеся у меня программы, специализирующиеся на поиске людей, но так и не смог найти никакой информации об Абдиэле. Когда все эти способы оказались пустыми, я пролистал несколько телефонных справочников, охватывающих весь штат Массачусетс, и даже обратился к своему журналу обратных телефонных номеров - книге, используемой в основном полицейскими управлениями, коллекторскими агентствами и частными детективами. В ней адреса и номера телефонов указаны первыми, а имена, на которые они зарегистрированы, - вторыми.
По последнему известному адресу Джесси мне удалось найти соответствующий номер телефона, но на аккаунте значилось только ее имя. Когда я попытался позвонить, записанный голос сообщил мне, что номер отключен и никакой дополнительной информации нет. Как и везде, куда бы я ни обращался, Абдиэль не упоминался. Словно этого сукина сына не существовало, а может, и никогда не существовало. Тем не менее я знал, что он собирается связаться со мной в понедельник утром, и хотел быть готовым к тому, что встреча наверняка будет носить конфронтационный характер.
Я решил не спать и отправился в Провиденс, надеясь, что Рэнди Уоллес - та самая надежная зацепка, которую я так долго ждал.
С бескрайних и черных небес грянул гром.
Вилообразное копье молнии пронзило горизонт и исчезло в завесе ночи, а с израненного неба хлынули потоки ледяного дождя.
Я погрузился во тьму, мои крики заглушил шум бури, и я обнаружил, что стою на заднем дворе церкви. Я прислушивался к стуку своего сердца в груди, чувствовал, как кровь пульсирует в венах, и вдыхал аромат душистого воска. Успокаивающие, знакомые лица с витражей смотрели на меня, и страх утих.
Абдиэль стоял у алтаря, единственный свет давало мерцающее пламя пятисвечников по обе стороны от него. Он поднял руки, раскрыв ладони, и медленно кивнул мне.
"Ты любишь ее?" - прошептал он.
Ровный звон далекого колокола постепенно превратился в смех, отражающийся от потолка собора, и я заметил еще одного человека, сидящего на соседней скамье. Он был стар, с обвисшим лицом, кожей с пятнами и черными глазами. Безжизненные... нечеловеческие... бездонные глаза... Его седые волосы отросли настолько, что лицо почти полностью состояло из лба, а несколько оставшихся прядей спереди были зачесаны назад и еще влажные от взмахов мокрой расчески. В его непрозрачных глазах отражалась жуткая картина.
Притянувшись ближе, я позволил темноте поглотить меня.
Пошатываясь по узкому коридору, я задыхался, меня тошнило, а боли, похожие на ножевые, отдавались в паху и в животе. В дальнем конце коридора была открытая дверь, и что-то неуверенно свисало с верхней части дверной коробки, время от времени сверкая, поворачиваясь и раскачиваясь при каждом моем шаге.
Крест - висящий крест, перевернутый вверх ногами и раскачивающийся на серебряной цепочке, измазанной кровью. Я резко остановился и привалился к стене, наблюдая, как он качается взад-вперед, словно маятник. Прогорклый запах доносился откуда-то из-за маленького креста, из дверного проема.
Я оттолкнулся от стены, сбил крест ударом руки и влетел в комнату, залитую белым светом. Пол, стены, потолок - все белое, казалось, сомкнулось вокруг меня, когда мои ноги заскользили, и я чуть не упал. Я посмотрел вниз и увидел рядом со своей ногой пятно крови, такое странное на фоне чистого белого цвета. Приседая, я проследил за мазком по полу до другой двери в дальнем конце комнаты. Отвратительный запах усилился.
За дверью оказалась маленькая, тесная ванная комната - старая, заброшенная, забытая. Грязная потрескавшаяся плитка - некоторые отсутствовали полностью - покрывала залитый кровью пол, серые стены были забрызганы экскрементами и другими нечистотами, обои в большинстве мест отслоились или были сорваны, а потолок был низким, грязным, с многочисленными трещинами и пятнами от воды.
Вокруг шумно жужжал рой крупных мух. Маленькая раковина и древний унитаз медленно переполнялись журчащей коричневой водой, настолько густой, что она была почти студенистой; жидкость шлепала по кафелю с неприятным звуком, пока я шел к ванне у дальней стены. Отдельно стоящая ванна тоже была покрыта грязью по внешним стенкам. Но когда я подошел ближе, скользя ногами по кафелю, я понял, что она наполнена океаном темно-малинового цвета.
"Господи!" Я задыхался, закрывая рот обеими руками, а
