Ведя его в гостиную, Талия разглядывала маску. Несмотря на устрашающий вид, в ней было нечто забавное. Все черты были страшно преувеличены, как в масках на Дне всех святых.
— Извини, что я психанула, — сказала она, выдавив улыбку. — В последние дни мне не до смеха. Но я очень рада видеть тебя.
— Я тоже. — Сет положил маску на кофейный столик и обнял ее. — Не хочу потерять тебя.
— Я волновалась, — шептала она. — Подумала, что ты хочешь порвать со мной.
— Ни за что. Я не собирался порывать с тобой, — решительно заверил он. — Я думал, что это ты собираешься так поступить.
Талия еще крепче прижалась к нему.
— Извини, Сет, последние события сбили меня с толку. Произошло так много невероятного. Иногда кажется, что я схожу с ума или что-то вроде этого.
— Все образуется, — успокаивал он, отстраняя волосы от ее глаз.
Талия пошла на кухню принести Сету кока-колы. Она давно не чувствовала себя такой счастливой. Вернувшись в гостиную, передала баночку другу и села рядом на диване. Маска злобно взирала на нее с кофейного столика. «Более уродливого ничего не видела», — подумала она.
— Что происходит? — весело спросил Сет, отпив глоток кока-колы. — Похоже, мы уже сто лет так хорошо не беседовали.
«Что ж, — подумала Талия и глубоко вздохнула, — лучше расскажу ему сейчас, нет смысла откладывать».
— Я знаю, в последнее время было мало хороших новостей, — начала она, — но угадай, что сегодня пришло по почте?
— Что?
— Меня приняли в колледж Беркли! Разве это не здорово?!
Сет напряженно подыскивал ответ. Талия видела, что он очень расстроился. С января, когда она подала заявление о приеме в колледж, он уговаривал ее никуда не уезжать, а вместе с ним поступить в университет штата.
— Калифорния — это страшно далеко отсюда, — угрюмо произнес парень.
— Не так уж далеко, — ответила Талия.
Но сама не верила своим словам. Калифорния казалась другим миром. Местом, где светит солнце и все счастливы. Где она сможет начать новую жизнь, забыв о прошлом.
— К тому же, — напомнила девушка, — я буду приезжать домой на каникулы. Мы сможем писать друг другу. Все будет в порядке.
— Не знаю, — с сомнением сказал Сет. — Пожалуй, мне это не нравится.
Талию тронула эта печаль. «Я ему точно не безразлична, — подумала она. — Все случилось так неожиданно, и я снова чуть не упустила его». Сет вытащил из заднего кармана свернутую пачку бумаг.
— Кстати, — сказал он, — почти забыл. Я тебе кое-что принес.
Талия взяла бумаги.
— Это ужастик, — продолжал парень. — Я написал для тебя. Почитаешь на завтрашнем заседании Клуба.
— Что? — удивленно воскликнула Талия.
— В чем дело? — небрежно спросил Сет.
— Ты думаешь, нам следует читать еще один ужастик? — задумчиво спросила она.
— Почему бы и нет? Я не суеверен… а ты? К тому же, что может случиться?
Руди оглядел потолок комнаты для игр, находившейся на цокольном этаже. «Эти водосточные трубы там наверху — что надо, — подумал он. — Клуб Ужасов будет без ума! Это станет самой жуткой проделкой года!»
Парень услышал шаги и повернулся в сторону звука. У подножия лестницы стоял его восьмилетний брат Пит и глазел на Руди сквозь толстые стекла очков.
— Эй, — позвал Пит, — зачем тебе эта толстая веревка?
Руди встал на складной стул, перебросил один конец веревки через наружную трубу, завязал узлом и спрыгнул на пол, наслаждаясь творением собственных рук. «Получится клево. Скорее бы увидеть их лица».
— Эй, Пит… смотри, — взволнованно обратился он к брату. — Ты же помнишь чучело чревовещателя, которое отец приобрел в уличной лавке. Того, с бабочкой и веснушчатым лицом, ростом почти с тебя?
Пит кивнул, не отрывая глаз от болтавшейся веревки.
— Так вот, — продолжал Руди, — сегодня здесь состоится заседание Клуба Ужасов. Когда все придут, я выключу в комнате свет, так что будет почти ничего не видно. А это чучело будет болтаться на веревке с петлей на шее.
Глаза Пита широко раскрылись.
— Довольно забавно, — прокомментировал мальчик.
Он ни за что не показал бы, что в восторге от трюков Руди. Брат сыграл с ним слишком много шуток!
Пит обхватил свою шею обеими руками и притворился, что задыхается.
— Я повесился! Я повесился! — прокричал он.
Руди засмеялся. Младший брат всегда подтрунивал над ним.
— Все войдут в темную комнату и наткнутся на чучело, свисающее с потолка, — радостно сказал Руди. — Они рехнутся, это уж точно.
— А мне можно посмотреть? — нетерпеливо спросил Пит.
— Конечно. Можешь спрятаться в шкафу. Будет настоящий сумасшедший дом.
— Здорово! — Мальчишка посмотрел вверх на веревку.
— Только не говори маме и папе, — предупредил Руди.
— Ни за что, — ответил Пит, стремглав взбежав по лестнице.
Старший брат открыл шкаф и вытащил чучело. Оно почти ничем не отличалось от живого человека, и Руди захотелось поболтать с ним.
— Эй, парень, — начал он и пожал деревянную руку, — как поживаешь? Наверно, ты в восторге от жизни в шкафу. Там ведь такой приятный мрак?
Чучело не отвечало. Оно просто смотрело на Руди своими тусклыми глазами и улыбалось рисованной улыбкой. «Хорошо, — подумал парень, — пусть будет по-твоему».
— За преступление, выразившееся в грубости, — обратился он к чучелу, — приговариваю тебя к смертной казни через повешение.
Похоже, кукла не возражала. В пледовом пальто и с бабочкой на шее, она продолжала сидеть, сохраняя вечную ухмылку на лице. Руди усадил ее на диван.
— Ваша честь, — обратился он к воображаемому судье, — обвиняемый не испытывает угрызений совести.
Руди снова забрался на складной стул, схватил свободный конец веревки и стал делать петлю. Он был скаутом и получил значок «За заслуги» за умение завязывать узлы. Теперь этот опыт пришелся кстати. Когда он закончил, с водосточной трубы зловеще свисала петля, ожидая свою жертву. «Вот получится клево!» — снова подумал парень. Он поднял чучело и поднес его к петле, пытаясь накинуть ее на деревянную шею. «Проклятие. Петля слишком мала». Руди положил чучело, снова залез на стул и старательно отпустил петлю. На этот раз она оказалась достаточно большой. Вдруг, подгоняемый любопытством, Руди перекинул петлю через свою голову, и она свободно повисла на его шее.
— Видишь? — крикнул он чучелу, сидевшему внизу. — Совсем не страшно.
Кукла ухмылялась в молчаливом согласии. Балансируя на складном стуле, Руди поднял руки, чтобы снять петлю.
— Эй…
