– Натворил что-то?
– Ты, Трофимыч, от вопроса не увиливай. Отвечай, когда спрашивают.
– Не знаю. Нет у нас таких. К Федотовне раньше внук приезжал, но он постарше, уже в техникуме учится.
– А коровы, кто пасет?
– Сами. Да и коров то… У меня и у Петра. У тетки Нины коза, она ее возле дома привязывает…
– А где пасете?
– Там, – хозяин неопределенно махнул рукой, – Раньше сад колхозный был, потом выкорчевали. Сейчас трава хорошая растет, сочная.
– А что это у вас за карьер?
– Где? – удивился Трофимыч.
– Возле озера.
– А, – понял хозяин, – возле графского ставка? Раньше, говорят, гранит добывали. Там еще и песчаный карьер был.
– Графского ставка? Название – странное.
– Ничего странного. Там раньше усадьба графская была. Но наши туда не ходят, место нехорошее…
– Чем же оно нехорошее?
– Точно не скажу. Бабка рассказывала, да забыл уже. Вроде люди пропадали. Знаете, как бывает, вбили с детства в голову, что нельзя ходить, никто и не ходит.
– Много людей пропало?
– Не знаю. Честно, не знаю, – засуетился Трофимыч. – Может, и никто не пропадал, просто так говорят. Я недавно в этих краях.
– И что, ни разу не ходил в усадьбу? – не поверил Влад.
– Был грешок. Хотел даже ставок в аренду взять. Дал заявку в районе. А мне говорят, что такой на карте не значится. Потом обещали разобраться, до сих пор думают.
– А сам там рыбачил?
– Несколько раз ходил, но потом перестал. Неуютно и потом кошмары по ночам стали снились. Может газ или испарения вредные… Вы только не подумайте, что у меня с головой не в порядке. Люди зря языками трепать не станут. Если говорят, что место проклятое, значит есть в нем что-то нехорошее…
– Скажи мне еще, Федор Трофимыч, нет ли поблизости, может, в соседней деревне, больной девушки. Ну, не то, чтобы совсем больной, а так, немножко на голову слабоватой?
– Так здесь до соседней деревни километров десять, не меньше. Может, и есть, не знаю.
– Ну хорошо. Спасибо, за помощь. По последней на дорожку и… Да, – вспомнил Влад, – а где нам участкового найти? Он, кстати, сюда хоть иногда наведывается?
– Васька? Приезжает на велосипеде. Он родом отсюда. Не то, чтобы часто, но раз на месяц бывает. Что ему у нас делать? Я же говорю, спокойно все… А живет он в Семеновке. Прямо по дороге, не промахнетесь. Там вам каждый скажет.
– Говоришь, километров десять?
– Может, двенадцать, не больше.
– А до райцентра?
– Засекал по спидометру, ровно тридцать два, – с гордостью, что хоть на один вопрос может дать конкретный ответ молвил хозяин.
Мы выпили по третьей и поднялись из-за стола.
– Так я вам того, винца… – засуетился Трофимыч.
– И молочка, если можно. Надеюсь, дорого не возьмешь?
– Да о чем вы, товарищ начальник, какие деньги. Мы рады гостям, приезжайте еще, если нужно.
– Может, и приедем. Только разоришься на дармовых гостях.
Влад достал из бумажника двадцатку и сунул оторопелому хозяину в карман.
– Если мало, скажи, не стесняйся.
– Нет-нет, нормально. Я сейчас, – и убежал куда-то.
Мы ждали возле машины. Скоро хозяин вернулся с двумя пакетами.
– Я вам яички и колбаску положил. Небось, в городе не часто домашнее кушаете… И, – подмигнул хитровато – самогоночки… Вижу, по вкусу пришлась…
– Нормальный мужик, – сказал я, развернув машину и снова углубившись в узкую улочку мертвой деревни.
– Угу, – согласился Влад задумчиво. – Только ничего он нам не рассказал. Нужно было еще стариков расспросить.
– А что ты хотел услышать?
– Заинтересовала меня история о проклятом месте. Ладно, после обеда дашь машину, поищу участкового. Если он из местных, должен все небылицы назубок знать.
Назад мы добрались быстро. Я срезал по прямой, и уже минут через десять припарковался возле палаток.
Странно, никто нас не встречал.
Мы отсутствовали часа три, не больше. По-видимому, девчонки еще не проснулись.
Заглянули сначала в палатку Влада, потом в мою. Ирки и Тани не было.
Не было их и на озере.
Что-то тоскливо засосало под ложечкой. Влад побледнел, я, наверное, выглядел не лучше.
– Сказал же, дуре, чтобы никуда не рыпались, пока мы не вернемся.
За показной злостью Влад пытался скрыть беспокойство. Только получалось у него неважно. Я бы даже сказал – плохо получалось…
– Что ты суетишься? – пытался успокоить Влада. – Ничего с ними не случилось. Заскучали девочки без мужей, решили прогуляться.
– Ты думаешь?
Высказанное предположение казалось логичным. Мои ночные страхи почти канули в небытие, эмоциональные грани стерлись, оставив в памяти лишь смутные очертания. Я бы и вовсе выбросил их из головы, списав на ночные кошмары, если бы не свидетель. Хотя, какой из Влада свидетель? Он ничего не видел, знает о случившемся только из моих слов. А под влиянием кошмара я, что угодно мог наговорить. И мистика тут не причем.
Может, действительно, испарения?
Намекал же Трофимыч. Просачивается из трещины в граните газ и дурманит мозги. Как по мне, более приемлемое объяснение, нежели призраки и им подобное.
– Где же они?
– Мало ли… Может, в карьере фотографируются, – вспомнил как вчера девчонки восхищались каменными исполинами.
– Может и так…
Влад сорвался с места и побежал к карьеру.
– Я же говорил!
Он присел на камень и вытер ладонью пот.
– Что-то у меня нервишки пошаливать стали.
– По работе соскучился, – сострил я. – Видишь преступления там, где их нет и быть не может.
Девчонки, живехенькие и радостные, резво перепрыгивали с камня на камень, по очереди щелкая друг друга фотоаппаратом. Сверху они казались совсем крохотными.
– Спустимся?
– Не надо. Пусть развлекаются.
Влад еще не совсем успокоился и не хотел, чтобы девчонки это заметили.
– Похозяйничайте немножко без меня, а я таки поищу участкового.
– Зачем?
– Хочу услышать, что он расскажет,
Переубедить Влада, если он что-то вобьет себе в голову невозможно. Я протянул ему ключи от машины и, демонстративно позевывая, отправился в палатку досматривать прерванный утром сон.
Девчонки, вдоволь напрыгавшись по камням, оценивали привезенные нами продукты. Проснувшийся инстинкт хозяек подсказал им идею, организовать небольшой сабантуйчик, и они с вдохновением сервировали наш походной столик. Молоко они выпили сразу, и правильно сделали, на жаре оно бы прокисло. Остальные продукты тоже нуждались в оперативном уничтожении. На столике уже красовались пластиковые тарелки с порезанной колбасой, огурчики, ветчина и яйца, которые Ирка сварила в котелке над костром. Двухлитровую пластиковую бутылку с вином и литровую с водкой я отнес к роднику, чтобы напитки к приезду Влада охладились до нужной кондиции.
