Зимняя кампания завершилась на побережье Черного моря; путь Дракуле преградила могучая турецкая армия, пересекшая Босфор и готовая к вторжению в Валахию. Ввиду незащищенности своего фланга Дракула был вынужден прекратить наступление. Он сжег все турецкие крепости, которые не смог занять. Но на этом возможности его были исчерпаны, наступление закончилось.
Мехмед Завоеватель решил начать поход в Валахию весной 1462 г.; Дракула не оставил ему выбора. Бросить вызов султану, расстроив заговор-ловушку, — это одно, а вот подвергнуть султана осмеянию и внушить его христианским подданным надежду на освобождение — это совсем другое, гораздо более опасное для недавно возникшей империи. Один греческий летописец, Чалкокондилес, подсчитал, что в турецком войске было не менее 250 тысяч человек, в том числе могучие янычары (пехота), конница и мощная артиллерия.
Главные силы, возглавляемые самим султаном, переправились через Босфор на баржах, специально для этой цели построенных в турецкой столице. Другое большое турецкое войско сосредоточилось в Никополе в Болгарии, с тем чтобы форсировать Дунай, вернуть крепость Джурджу и затем, объединившись с главными силами, нанести сокрушительный удар по валашской столице — Тырговиште. Если имеющиеся данные хотя бы приблизительно соответствуют действительности, это была самая многочисленная турецкая армия, использованная против христиан после падения Константинополя в 1453 г.
Дракула, несомненно, ждал подкрепления, по крайней мере от венгерского короля Матьяша, чтобы хоть как-то уравновесить численную диспропорцию противостоящих друг другу войск. У него, как рассказывает славянское предание, было не более 30 900 человек вместе с народным ополчением. Он следовал классической тактике стратегического отступления, что ныне называется «тактикой выжженной земли». После нескольких стычек на заболоченных местностях вдоль Дуная, рассчитанных в основном на то, чтобы затянуть объединение двух турецких армий, Дракула начал отходить к северу. Отступая на своей родной земле, валашские войска сжигали урожай, отравляли колодцы, угоняли с собой скот, уничтожая все, что не могли унести. Крестьяне оставляли деревни, разрушали дома и обычно уходили вместе с войсками. Бояре и их семьи, узнав о надвигающейся угрозе, покидали поместья. Многие из них укрывались в Скее, высоко в Карпатах, там они ждали исхода схватки. Некоторые уходили на остров — в монастырь Снагов, где они прятали свои сокровища. В большинстве своем бояре отказывались сотрудничать и с Дракулой, и с турками, пока не прояснится исход войны. В конце концов они сделали ставку на брата Дракулы, Раду, но лишь тогда, когда не осталось сомнений относительно судьбы Дракулы. Продвигаясь в глубь страны, турки находили лишь пепел и дым пожарищ, видели лишь парящих в небе хищных птиц, а по ночам слушали вой волков.
При отступлении Дракула использовал методы партизанской войны с ее важнейшим фактором неожиданности. Его старые солдаты хорошо знали местность и обычно действовали глубокой ночью под прикрытием бескрайних лесов. В этих лесах дремучих и таинственных — скрывались логова разбойничьих шаек, главари которых сотрудничали с войсками Дракулы, подобно тому как казаки — с русской армией в войне 1812 г. Для ночных нападений обычно использовались быстроногие валашские лошади, а боевые сигналы имитировали голоса животных или птиц.
Вылазка, известная под названием «Ночь отмщения», заслуживает особого описания. В одной из деревень на пути к Тырговиште, неподалеку от разбитого в леске турецкого лагеря, Дракула провел военный совет. Положение Тырговиште было отчаянным, и как крайнюю меру по спасению своей беззащитной столицы он предложил дерзкий план: только убийство султана способно деморализовать турецкую армию и вызвать быстрое отступление. Совет согласился с ним…
Эту ночь выразительно описал сербский янычар Константин из Островицы — очевидец дерзкого нападения Дракулы.
Пестрое многоголосие турецкого ночного лагеря, неусыпно бодрствующие янычары на страже, запах молодого барашка, поджариваемого на углях; стоны умирающих солдат; смех женщин и других лагерных нахлебников; заунывные причитания муэдзина; печальное пение невольников; крики верблюдов; бесчисленные палатки, шатры и, наконец, в самом центре лагеря роскошный, расшитый золотом шатер спящего султана. Мехмед как раз только что лег спать после обильного ужина. Вдруг заухала сова — это был сигнал Дракулы, и тут же рванулась вперед конница, пробилась сквозь кордоны стражи, неистово пронеслась по палаткам и сонным солдатам, сметая все на своем пути. Валахи во главе с Дракулой, ведомые, казалось, дьявольской силой, прокладывали кровавую просеку.
«Казиклу-бей!» — кричали в ужасе турецкие солдаты, смятые румынской лавиной. Наконец зазвучали турецкие трубы, призывающие людей к оружию. Отряд янычар окружил шатер султана. Дракула рассчитывал на то, что полная неожиданность нападения и бурный натиск позволят его коннице настичь султана в его шатре, и победа действительно была близка: впереди уже маячил золотой парчовый шатер; но телохранители опомнились от неожиданности и страха, сплотились, остановили наступление валахов и даже начали теснить их. Сознавая опасность окружения и плена, Дракула был вынужден отдать приказ об отходе. Турки потеряли несколько тысяч убитыми, еще больше ранеными, в лагере царили паника, хаос, страх. Но и Дракула лишился нескольких сотен лучших своих воинов, а цель нападения не была достигнута. Султан Мехмед остался жив, дорога на Тырговиште открыта.
В валашской столице турок ожидала картина полного разорения. Ворота города даже не были закрыты, и плотная пелена дыма застилала рассветное небо. Из города исчезли практически все его сокровища и священные реликвии, из дворца пропало все, что можно было вынести, остальное — сожжено. Колодцы, как обычно, отравлены. Единственным, кто встретил турок на окраине города, были Хамза-паша, бей Никополя, и грек Катаволинос, точнее, их обескровленные, исклеванные птицами трупы. Это чудовищное зрелище, дополнившее страшные переживания минувшей ночи, выбило султана из колеи. Известно его отчаянное высказывание: «Ну что можно сделать с таким человеком?» После военного совета он отдал распоряжение основному контингенту своей армии отступить. А небольшой группе войск вместе с протурецки настроенными боярами и князем Раду (его привезли в Тырговиште и официально провозгласили князем) он приказал преследовать Дракулу, уходящего на север в свой горный замок, отрубить ему голову и выставить ее на всеобщее обозрение в Константинополе в назидание всем непокорным.
