— Сколько ты хочешь?
— Сотню.
— Это слишком много, Винчи.
— Мне надо на что-то жить, Диана. К тому же ребёнка не так просто найти.
Заплаканная собеседница устало плюхнулась на колоду, взгляд нацелился чётко на пустоту. Ухоженная Диана волшебным образом состарилась разом на десяток лет и обратилась в огородное пугало. Она замолчала надолго, так долго я не слышу от неё ответа, будто тяжёлые мысли о сыне свалили её в беспамятство.
Я вовсе не бессердечен, я всё понимают, но дай ответ и горюй себе на здоровье. А я пойду займусь делами.
— Так что скажешь, Диана?
— Согласна, — обречённо произнесла она с тем самым безразличием, с каким и должны говорить потерявшие ребёнка матери. Всё уже не важно.
— И на попятную не пойдёшь, если Донни окажется мёртв? — один раз уже натолкнулся — хватит.
— Я заплачу в любом случае, если вернёшь моего мальчика…
Готово, у меня новая работа, обещающая скромный заработок, тонкая ниточка за которую можно уцепиться и прожить ещё пару недель. В очередной раз погружаюсь с головой в грязь и лошадиный помёт, в кровь и желчь, вдыхая комплекс ароматов. Запах тот ещё!
Под аккомпанемент людской молвы, детского плача и стона матерей иду в случайно выбранном направлении, долбясь упёртым дятлом в вопрос: с чего начать? На языке загорелся мерзкий привкус, захотелось сплюнуть — не поможет, но тем не менее.
Начнём…
10:23 Марк
Больница Гавары похожа на белую коробку с дырочками-окнами. Раскинулась на самом берегу небольшого прудика, образованного интенсивной работой двенадцати ключей. На юг убегает толстый, упитанный ручей, вонзающийся в Скрапьярд.
Перед лестницей проказит лужа, которая, на моей памяти, вообще никогда не высыхает, так что попасть внутрь можно только прыжком. В этот раз чуть не свалился. Ступени выглядят так, словно их бомбили. На двери ещё сохранились ошмётки бледно-голубой краски. И запах неприятный.
В прихожей серыми статуями сидит чета Путов. Поприветствовали меня писклявыми голосами, из которых напрочь исчезла жизнь. Постарался не задерживаться и пройти в кабинет Освальда.
Три удара, и меня пригласили войти.
Обширное помещение залито светом, стены, пол и потолок сияют редкой белизной, шкафы аккуратные, ни одна дверь не покосилась. Всё лежит на своих местах, порядок невообразимый. В центре стол, на столе лежит тело Гарри.
Над мальчиком колдует Освальд — высокий фельдшер в чистом белом халате, лицо вытянутое, большие уши плотно прижаты к голове, подбородок острый, из него торчит узенькая бородёнка. Глаза спокойные, как у сонного пса, гладкий лоб скрывает косая чёлка. На носу висят очки в тонкой оправе. Выделяется ещё острый кадык. На левой руке не хватает мизинца.
— Марк, — равнодушно произнёс доктор, — как поживаешь, дружище?
— В норме. Дали дело о Душегубе, приняли на испытательный срок. Ты как?
— Нормально, спасибо, что спросил. Собираешься вернуться в полицию?
— Можно попробовать, — примостился я на свободном стуле в углу. — Будет сложно, конечно.
— Варианты уже есть?
— Насчёт убийцы?
— Насчёт него, — подтвердил Освальд, занимаясь осмотром ног мальчика.
А вот на этот вопрос я не ответил. Мог бы перебрать всех жителей Гавары, но толку в этом окажется немного.
— Нет, впрочем, я ещё не собрал всех фактов.
— То есть?
— Ещё один мальчик, Освальд, — чуть громче кинул я. — Донни Цукерон. Похищен прямо из дома.
Фельдшера недобрая новость не на шутку поразила — он резко распрямился и уставился мне в глаза. Сквозь стекло сверкает крайняя степень удивления. Не сразу Освальд осознал, что перестал дышать…
— Это уже ни в какие рамки не лезет! — потёр висок собеседник. — Опрашивал свидетелей?
— Никто ничего не видел, — цыкнул я уголком рта, а затем добавил твёрдо. — Совсем.
Освальд закивал и вернулся к осмотру трупа. Моргать стал чаще — перенервничал, бедняга. Столько на него свалилось.
— Ещё один мальчик… Надо с этим что-то делать.
— Я со своей стороны делаю всё, что могу, — ткнул я себя пальцами в грудь. — Но ты должен мне помочь. Что там с Гарри?
— Как обычно, — ошпарил меня строгим взглядом фельдшер, — смерть наступила вследствие асфиксии, задушен, предположительно, руками. Смерть наступила около трёх суток назад. Иных повреждений на теле не найдено.
— Обследования уже проводил?
— Не успел…
— Ладно, — поднялся я со стула, — тогда я…
Меня прервали. Кто-то постучал в дверь. Возможно, семья Путов.
— Входите! — выкрикнул Освальд.
На пороге в самом деле оказалось двое, они даже были мужчиной и женщиной, но совсем не теми, кого я ожидал увидеть. Лица знакомые: блондин с крупной родинкой под губой и в тёмных очках вместе с высокой каменолицей азиаткой. Оба в чудных плащах, оба по-столичному холёные.
Рот блондина медленно открылся, пока он, очевидно, вспоминал моё имя:
— Марк, верно? — голос несколько инфантильный для сурового служащего из Ципиона. — А там, очевидно, господин Манупла?
— Да, это он. Простите, не запомнил ваших имён, — сам не ожидал, что так растеряюсь.
— Я - Оскар Праусен, а это Юрико Номати, — улыбнулся мужчина, в то время как его коллега так и не изменила стального выражения лица.
Рука подскочила в воздух — пришлось пожать. Бесцеремонно отстранив меня в сторону, парочка вошла в кабинет. Из прихожей косятся любопытные Путы.
Пока наступила очередь Освальда обмениваться рукопожатиями, я прикрыл дверь. Решил остаться да посмотреть, чего эти двое задумали. Подозрительные типы не дают мне покоя.
— Чем могу быть полезен? — сцепив руки, проронил фельдшер, стреляя глазами по гостям.
— Мы здесь по поводу эпидемии Немаина три года назад. Вы должны помнить…
— Помню, три года назад получили из Сакра Ципиона лекарство, оно было введено всем жителям, я слежу за всеми новорождёнными — болезнь больше не появлялась.
— Дело не в этом. Понимаете ли, Центр Медицины поручил нам выяснить причину появления в городе Немаина.
По нервно вцепившимся друг в друга пальцам хорошо заметно, как Освальд занервничал. Расширившиеся глаза глянули за поддержкой на меня, но не я ему помощник.
Честно говоря, связываться с этими двумя не хочется, особенно с бабой, у которой взгляд так похож на змеиный. Яда на клыках у неё точно должно быть не меньше, чем у гадюки. Освальд ей, кстати, совсем неинтересен — сосредоточилась на сверлении глазами Гарри…
— Всё ещё не понимаю, чем могу помочь? — склонил голову набок фельдшер.
— Было бы неплохо получить наиболее полную информацию о болезни. Любые документы, дневники, медицинские заключения… Вы же сохранили их?
