Джоун соскочила на дорогу, наступив на сухой участок. Пролетевший мимо лазерный диск чуть не отбросил ее в открытый канализационный люк. Она подняла голову. Сердце замерло при виде двух чудовищ, двигающихся в ее направлении и материализовавшихся из пунктирного сияния. Один из них поднял руку и вытащил из раскроенной на части головы круглую пластину. Послышался свист, и она пролетела рядом с Джоун, обдав еле ощутимым ветерком. Врезавшись в стену, диск застрял между цементом, скрепляющим кирпичи, и сверкнул выгравированными на нем цифрами и буквами.
— Посмотри, что ты сделала со мной, сука, — произнес другой пришелец, из неровной лысой головы которого выступал объектив кинокамеры. — Ты видишь?
— Даг, — жалобно залепетала Джоун, отбегая назад. — Это не я! Нет!
Выходцы из ада следовали за ней, и ад следовал за ними…
— Эй, малютка, ты куда? — спросил неизвестно откуда выскочивший молодой волосатый парень в кожанке поверх полосатой тельняшки.
— Беги! Беги отсюда! — закричала Джоун, скрываясь от кенобитов.
— Куда? Зачем? — удивился парень, явно накачавшийся наркотиками и не понимающий, что происходит. — В чем дело?
Мертвый Даг схватил его за шиворот и приподнял над землей.
— Какого дья…
Но договорить он не успел. Объектив выдвинулся из правого глаза Дага и с чудовищной силой пробил черепную коробку парня, выйдя с другой стороны и снимая разворачивающиеся события.
— Теперь ты готова к своему крупному репортажу, Джоун, — засмеялся Даг, — Джей, покажи ей…
Монро вытянул новый диск, украшавший его голову, и метнул его в Джоун. Она увернулась, пытаясь уйти от кошмара, навалившегося на нее. Где-то вдалеке заревела полицейская сирена. Но что она может сделать, если мир превратился в хаос? Из окон домов вырывались клубы дыма и огня. Все кругом полыхало, отравляя атмосферу ядовитым газом. День сменился ночью, а вечер стал утром. Все перемешалось, как в колоде карт, сдаваемой шулером. Что выпадет тебе на этот раз? Туз? Хорошо, тогда у судьбы будет джокер.
Показался третий демон с обгорелым, обмотанным колючей проволокой, лицом. Острые стальные шипы впивались в кожу, прорывая черные струпья ран. В руках он нес автомобильную канистру для бензина, которым обрызгивал все, что попадалось на пути.
Джоун устремилась на звук сирены, ревущей за поворотом. На улицу выскочили две машины и остановились, повернув корпуса перпендикулярно к проезжей части.
— Девушка, — громыхнул мегафон, — отойдите в сторону и уходите подальше из этого места.
— Их нельзя остановить! — задыхаясь крикнула Джоун.
— Take it easy. Успокойтесь, — спокойно ответила ей женщина в полицейской форме, заряжая автоматическую винтовку с оптической трубой.
— Они — не люди! — пыталась убедить их Джоун. — Уезжайте!
— Не стоит так волноваться за нас.
— Да будет с вами Бог!
Два автоматчика приготовились вести прицельную стрельбу.
— Не двигаться, полиция! — воззвал мегафон, заглушая все посторонние звуки.
На кенобитов это не произвело впечатления, и они приближались, помахивая при ходьбе руками.
— Огонь! — скомандовал старший по званию.
Автоматчики нажали на спуск, длинной очередью чуть отбросив демонов в сторону. Хлопки же винтовочных выстрелов вообще не причинили тем ни малейшего вреда.
— Спасайтесь! — ухватилась Джоун за плечо женщины.
— Ты еще здесь? Иди…
Начисто срезанная голова ее покатилась по тротуару. Новый залп вновь немного остановил кенобитов, но пули, врезающиеся в их тела, не приносили каких бы то ни было видимых изменений в их высокую организацию. Брошенная бывшим водителем бутылка ударилась о капот и разбилась, разливая содержимое.
— Это бензин! — догадался автоматчик и тут же получил удар от проникшего в его грудь очередного СР.
— Неплохой кадр, — позабавился Даг, зафиксировав событие на кинопленку.
Джоун бросилась бежать, не дожидаясь, пока прошитый проволокой обгорелый демон выхлестнет из своего рта огненный столб. Когда она уже была на приличном расстоянии, обе машины, перекувырнувшись, разом взорвались. Одна из них упала на козырек какого-то небольшого магазина и, проломив крышу, обрушилась на мостовую, подминая под себя горящие тела полицейских. Земля загудела под ногами в ответ на навалившуюся на нее тяжесть. Джоун устремилась вперед, выискивая глазами возможное убежище и проклиная себя, что вообще ввязалась в это дело. Выбор пал на одиноко стоящий костел, выстроенный из древних шероховатых камней.
Толкнув железные створки, Джоун встретила священника, спешащего ей навстречу.
Он был несколько озадачен шумом на улице, но полагал, что человеку духовного сана не следует особо интересоваться мирскими делами. Бог все видит и защитит свою духовную обитель.
Стараясь сохранять спокойствие, присущее церковнослужителю, он обратился к Джоун, изобразив понимание на выбритом до синевы лице.
— Я отец Харвас, — представился он. — Дитя мое, в чем дело. Что тревожит тебя?
— С ними нельзя ничего сделать! — пожаловалась Джоун, из последних сил держа себя в руках.
— С кем ничего нельзя сделать? — осведомился отец Харвас и предложил ей покаяние.
— Мне не надо каяться!
— Это тебе только кажется, что не надо, а когда очистишь свою душу, поймешь, что тебе стало легче.
— Черт возьми! Ты оторви свою задницу и посмотри, что делается на улице. Ад наступает. Демоны заполнили город.
— Демоны? — сочувственно переспросил священник, считая ее не совсем здоровой. — На самом деле их не существует. Они были придуманы, чтобы более наглядно показать проявления зла и низость плохих поступков. Это — метафора…
— Так значит вот, кто их создал — вскипела Джоун. — Вы веками создавали монстров, чтобы укрепить свою религию!
— Нет, дитя мое, это не так. Метафора позволила людям сбросить с себя невежество и повернуться к истинному Богу.
Уступая порыву ветра, металлические двери церкви распахнулись. Цветные витражи вылетели из окон, разбиваясь на мелкие кусочки, но пламя зажженных по углам свечей осталось незыблемым. Священник взглянул в проем открытых дверей и не поверил своим глазам: в ореоле огня возвышалась могучая фигура в распахнутом развевающемся плаще. Его голова была покрыта сетью порезов с вогнанными в их перекрестья гвоздями. Белое лицо кривилось в безобразной улыбке.
— Метафора? — толкнув монаха произнесла Джоун. — Тогда что это, мать твою!
Отец Харвас ухватился рукой за большой нагрудный крест и выставил его вперед.
— Как ты смеешь, исчадие ада, врываться в храм Божий! Во имя Отца, Сына и Святого духа, убирайся откуда пришел! — смело сказал он. — Господи, защити нас от лукавого!
Демон захохотал, наступая на него. Крест в руках святого отца потеплел и стал жечь пальцы. Он чуть ослабил руку, но распятие уже разогрелось до красноты. Запах горелого мяса поднимался с ладони. Концы креста оплавились, падая жидкими блестящими каплями на руку и выжигали на ней круглые отверстия. С криком святой отец разжал кулак, срывая крест с шеи и бросая на пол, где он вскоре превратился в застывшую лужицу серебра.
