– Какая ситуация могла бы этого потребовать? – резко спросил Брустер.
– Если город окажется процветающим и наотрез откажется сотрудничать с нами, тогда мне может и не понадобиться целая неделя; несколько дней будет достаточно, чтобы составить полный отчет. Но если в городе проблемы с безработицей, тогда мне придется побродить по округе, посмотреть, насколько глубок кризис. – Мортон не мог разобраться в выражении холодных глаз Брустера, увеличенных очками. – Мы ведь должны проявлять сострадание, не так ли, сэр? Не выносить скоропалительных решений, не допускать произвола? После реформы и всех этих изменений нам велели проявлять понимание, не так ли? Если у города нет денег, это могло бы объяснить их поведение.
– Могло бы, – допустил Брустер. Он откинулся назад и разглядывал Мортона вдоль линии своего длинного римского носа; этот маневр был предназначен для запугивания. – Почему я должен посылать вас? Почему не Каллишера или Броуди?
– Ну, ведь я это обнаружил, сэр, – сказал Мортон, как будто у него собирались отобрать любимую игрушку.
Брустер кивнул разок, но вернулся к той же доминирующей позе.
– Это вы сделали. Это ваша заслуга. – Он побарабанил длинными толстыми пальцами по безукоризненно чистой, без единого пятнышка, поверхности стола. – В этом-то и дело. – Его следующий вопрос был таким неожиданным, что Мортон чуть не потерял дар речи. – Откуда вы родом?
– Я живу в Питтсфорде, прямо к югу от… – начал Мортон.
– Я знаю, где вы живете, – сказал Брустер в своей самой снисходительной манере. – Откуда вы родом?
– А… – Мортон испугался, что покраснеет. – Я из Портленда. Это в Мичигане. Между Гранд-Рапидс и Лансингом. – Он боялся, что если скажет что-нибудь еще, то начнет заикаться.
– Семья все еще там? – осведомился Брустер.
– Отец в Чикаго; мать умерла; моя старшая сестра живет в Монтане, управляет какой-то фермой для туристов – я все забываю, как их называют…
– Туристское ранчо, – подсказал Брустер. Мортон кивнул несколько раз.
– Да. Именно. Там она и работает. Младшая сестра замужем за армейским полковником. Они расквартированы в Техасе. Раньше были в Европе. – Он изо всех сил старался выглядеть уверенно. – Никакой родни в Новой Англии – по крайней мере, насколько мне известно.
Брустер выпрямился.
– Уже что-то. – Он опять опустил взгляд на папку, еще раз пролистав распечатки. – Я могу вас отпустить максимум на десять дней. Я хочу каждые два дня получать отчет по телефону, плюс письменный отчет по окончании инспекции. – Он вернул папку Мортону. – Вам бы лучше показать все, на что вы способны. Мы ведь не хотим, чтобы в вечерних новостях передали, что Внутренняя налоговая служба США травит невиновных граждан. Прочешите эту деревню поименно.
– Конечно, – заверил его Мортон, изо всех сил стараясь сдержать панику. – Я буду очень внимателен, мистер Брустер, – торжественно обещал он, придав лицу как можно более целеустремленное выражение. – Я буду докладывать каждый день, если вы хотите. Скажите, когда мне звонить.
– Часа в три сойдет, – сказал Брустер неожиданно скучающим тоном.
– В три часа, каждый день, – подтвердил Мортон.
– Через день, – поправил Брустер. – Если меня не будет на месте, мой секретарь запишет ваш отчет, а я просмотрю его позже. И я хочу знать, по какому номеру вас найти, пока вы в отъезде.
– Разумеется. Конечно, – кивнул Мортон, позволив себе робкий намек на улыбку.
Брустер постарался, чтобы долго это не продлилось.
– Я рассчитываю, что в первый же день вы оцените экономическую обстановку и сделаете некоторые наблюдения о политических предпочтениях граждан. – Он указал на папку. – Вы ведь не хотите так же плохо кончить, как Дэн Разер? – Он ясно дал понять, что, если что-то пойдет не так, Мортон будет расхлебывать все сам.
– Нет. – Мортон побледнел.
– Не забывайте об этом, и лучше бы вам сделать все как следует, – пригрозил Брустер, наклоняясь вперед. – Будьте хитроумны, Саймз.
Мортону никогда прежде не советовали быть хитроумным, и он понятия не имел, как следует отвечать.
– Я сделаю, что смогу, сэр. – Он хотел ускользнуть, пока Брустер еще не передумал дать это поручение ему.
– Так держать, Саймз, – сказал Брустер и сразу перестал замечать Мортона, как будто он не вышел из комнаты, а вообще исчез.
Северный Нью-Гэмпшир был довольно симпатичен. Тихим сентябрьским днем дремали обветшалые горы, покрывающие их деревья все еще зеленели, хотя уже потеряли глубокие, неистовые краски лета. Поездка была так приятна, что Мортон Саймз корил себя за недостаточно деловой настрой, продвигаясь все дальше на север, его «BMW» шоколадного цвета деловито гудел, из магнитолы доносились любимые роковые хиты. Заминка, вызванная дорожно-ремонтной бригадой, заблокировавшей движение на добрых сорок минут, привела Мортона в Норт-Пойндекстер, неподалеку от Колбрука, уже на закате. Он мысленно бросил монетку и решил найти мотель для ночевки вместо того, чтобы спешить в Иерихон.
– Только на одну ночь? – спросил клерк в невыносимо старомодной гостинице, которую Мортон нашел вдалеке от главной улицы.
– Только на одну.
– Едете на озера? – поинтересовался клерк, ведя светскую беседу, пока Мортон заполнял необходимые формы.
– Нет, в Иерихон. – Мортон взглянул на него поверх очков, надеясь таким образом прервать разговор.
– Иерихон? – Клерк несколько удивился. – А почему туда?
– По делу, – сказал Мортон еще лаконичнее.
– В Иерихон? – Клерк недоверчиво хохотнул.
– А почему нет? – спросил Мортон, не сдержавшись. Клерк колебался немного дольше, чем следовало бы.
– Да нет, ничего. Просто немногие жители равнин ездят туда, вот и все. Жители Норт-Пойндекстера туда не ездят. – Он протянул Мортону ключ. – Вторая дверь слева, в конце коридора.
– Спасибо, – автоматически сказал Мортон, беря ключ. Он уже собирался поднять чемодан, но не удержался от вопроса: – Почему местные жители не ездят в Иерихон?
На этот раз клерк очень тщательно обдумал ответ.
– Не то место, – проговорил он и отвернулся, не желая вести дальнейшую беседу.
Мортон обдумал сказанное клерком и решил, что его предположение о депрессии в городе, видимо, не лишено оснований. Если в нем мало развит туризм, а лесопилка не приносит дохода, возможно, весь городок висит на волоске, как в поговорке. Он сделал первые тщательные заметки – включая записи о расстоянии в милях и о деньгах, потраченных на бензин и еду, – а затем пошел в самый многообещающий ресторан города, уверенный, что положил отличное начало делу.
Сидя за печеной курицей в ресторане Норт-Пойндекстера, он решил, что сделает все от него зависящее, чтобы принести пользу жителям Иерихона. Если, как у их библейских тезок, их стены превратились бы в руины, он предложил бы помочь горожанам возвести их снова. Он вспомнил трехмесячной давности семинар, посвященный тому, как реагировать на проблемы налогоплательщиков и быть сострадательным к их нуждам и проблемам. Он мысленно прорепетировал, как правильно разговаривать, чтобы не уподобляться копам или инквизиторам.
