— Прямо сейчас меня не интересуют и давай-перепихнемся-и-будем-относиться-к-этому-серьезно отношения. В данный момент мне надо понять, что делать дальше со своей жизнью. Моя неожиданная удача не продлится вечно. Но она дает мне время решить, хочу ли я начать собственное время, и как к этому лучше подойти.
— Я тоже о многом думала за эти пару дней. Я собираюсь найти себе работу. Хотя одна мысль о том, что все надо начинать с начала, на новом месте, с новыми людьми… — Зоя надула щеки и тяжело выпустила воздух. — И уж совсем последнее, что мне надо, это попробовать открыть салон на дому. Никто не принимает тебя в серьез, когда ты работаешь на дому. Никто не воспринимает тебя всерьез, когда ты работаешь на дому. Все думают, что стрижка — просто хобби, а не работа. Плюс, место, где ты живешь, перестает быть домом… Не хочу повторять опыт моей матери…
— Твоя мать стригла на дому?
— В Трейлере. — Зоя пожала плечами. — Она делала лучшее, что могла, учитывая, что мы жили в полной глуши, в Западной Виржинии. Мой папочка дал деру, когда мне было двенадцать, и я была старшей из четверых.
— Это тяжело. Мне жаль.
— Тяжело для всех нас, но, как я сказала, она делала лучшее, что могла. Я просто надеюсь сделать лучше.
— Должна сказать, обустраивая прелестный дом для себя и своего сына, ты отлично справляешься.
Краска залила ее лицо.
— Спасибо. В любом случае, думаю, мне пора начать осматриваться вокруг, чтобы подыскать место, сдающееся в аренду, где я могла бы открыть салон.
— Можешь одновременно поискать подходящее помещение для меня и моего художественного магазинчика. — Со смехом Мэлори отставила свой стакан в сторону. — Или, может быть, нам стоит совместить наши предприятия и войти в дело вместе. Искусство и красота, универсальный вариант. Мне пора идти.
Она поднялась.
— Я собираюсь зайти повидать Дану, а потом пойти домой и устроить мозговой штурм этой идиотской подсказки. Ты не думаешь, что нам стоит встретиться втроем в начале следующей недели? Устроить совещание.
— Я не против, пока мы сможем работать с учетом расписания Саймона.
— Думаю, у нас получится. Я позвоню тебе.
Она не знала, можно ли это считать мозговым штурмом, но, как минимум, это было движением в определенном направлении.
Мэлори изучила подсказку строчка за строчкой, в поисках метафор и скрытых значений, двойного смысла и смысла «между строк». Затем она снова вернулась к началу, чтобы посмотреть на все в целом.
Здесь упоминались богини. И, собственно, ключи, предположительно отмыкающие ларец с душами. Сложи все это вместе, решила она, и это в каком-то смысле отсылает тебя к религии.
С этой мыслью она провела остаток дня, обходя все храмы и церкви в Долине.
Она вернулась домой с пустыми руками, но с чувством, что сделала за день что-то реальное.
Она оделась для ужина, выбрав простой черный топ без рукавов и черные же укороченные брюки, дополнив ансамбль строгим жакетом цвета клубники.
Точно в семь она надела открытые туфли на каблуках и приготовилась к выходу. По ее опыту, она была единственной, кто всегда все делал во время.
Так что для нее стало сюрпризом, и, надо сказать, приятным сюрпризом, услышать стук в дверь едва она успела проверить содержимое своей сумочки.
— А вы пунктуальны, — сказала она Флинну, открыв дверь.
— На самом деле я здесь уже минут десять, но я не хотел показаться нетерпеливым. — Он протянул ей маленький букет из миниатюрных роз, почти того же цвета, что и ее жакет. — Потрясающе выглядите.
— Спасибо. — Она рассматривала его, вдыхая аромат розовых бутонов. Он определенно симпатичный, подумала она. С собакой или без. — Я поставлю их в воду. Очень мило с вашей стороны.
— Я так и подумал. Мо хотел выбрать конфеты, но я настоял на цветах.
Она замерла.
— Он ведь не здесь, нет?
— Нет, нет, он дома, с бадьей печенья и Багзом Банни.[12] Мо обожает Багза.
— Держу пари. — Она разместила цветы в прозрачной стеклянной вазе. — Не хотите выпить чего-нибудь перед тем, как пойти?
— Рассчитываю. Вы сможете пройти три квартала в этих туфлях, или лучше проехать их?
— Я смогу пройти три мили по горам. Я профессиональная женщина.
— Не могу с этим поспорить. А раз так, я бы хотел сделать то, о чем думаю с тех пор, как свалился вам на голову.
Он подчинил ее. Это то, что Мэлори подумала позже, когда ее мозги начали снова нормально функционировать. Он просто загипнотизировал ее, проведя руками вдоль ее тела, по плечам, вдоль шеи, затем обхватив ее лицо.
Это было очень медленно, очень приятно. Затем его губы коснулись ее губ, исследуя их в своем собственном, сладко-неспешном темпе. Каким-то образом она оказалась прижатой спиной к стойке прихожей, зажатая между ней и его телом. Каким-то образом ее руки оказались на его бедрах, пальцы судорожно сжались.
И каким-то образом она поддалась поцелую без единого ропота протеста.
Его пальцы запутались в ее волосах, он слегка прикусил, уже не так игриво, ее нижнюю губу. Ее дыхание стало прерывистым, тон поцелуя изменился с нежного тепла на вспыхнувший жар.
— Стой. Подожди. — Она постаралась задержать исчезающий отклик тревожных колокольчиков, звучащий в ее голове, но тело не желало прислушиваться к доводам рассудка.
— Окей. Через минуту.
Ему необходима была еще хотя бы минута ее вкуса, ее ощущения. Это было больше, чем он ожидал, гораздо больше.
Было что-то резко-эротичное в ее вкусе, запахе, как если бы ее рот был редким лакомством, от которого ему разрешили попробовать маленький кусочек. И вместе с тем в ней была какая-то неуловимая мягкость, во всех этих облаках золотистых волос, во вех этих восхитительных изгибах.
Он последний раз провел своими губами по ее и отстранился.
Она в изумлении смотрела на него, эти голубые глаза, которые он считал неотразимыми, сейчас были широко распахнуты и насторожены.
— Возможно… — Она надеялась, что долгий, медленный вдох вернет ее голос на нормальный уровень. — Возможно, нам стоит выйти прямо сейчас.
— Конечно. — Он предложил руку, и почувствовал себя польщенным, когда она не только отклонила ее, но и обошла его, чтобы достать свою сумочку. — Я подумал, что если я поцелую тебя сейчас, я не буду думать об этом в течение всего ужина и терять нить разговора.
Он направился к двери и открыл ее перед ней.
— Беда в том, что теперь, когда я поцеловал тебя, я, вероятно, на протяжении всего ужина буду думать о том, чтобы поцеловать тебя снова, и терять нить разговора. Так что, если заметишь, что мои мысли витают где-то далеко, то будешь знать, где и почему.
