в копчике. Она указала своим пальчиком в сторону бездыханного тела Пенелопы.
— Ты такой же, как тот, что убил меня! — гневно закричала все тем же голосом, не соответствующим детскому телу, девочка. — Он задушил меня, а ты зарезал ее! Мы обе ничего не сделали, а вы убили нас!
— Но она убила мою дочь! — Боб чувствовал, как из его глаз брызнула новая порция слез.
— Это была не она, а призрак, что в нее вселился! — продолжала бесноваться девочка. — Пенелопа была невиновна, как и я!
Тут, несмотря на шок, в голове Боба наконец-то сложилась полная картинка.
— Да-а, — улыбнулась девочка, которая, видимо, прочитала его мысли. — Если ты сделаешь это, мы отпустим твоего друга. Но только в этом случае.
Вдруг она открыла свой рот, настолько широко, словно показывая зубы на приеме у стоматолога, и Боб ощутил новый приступ тошноты. Его оторвало от пола, и он почувствовал, как его тело всосало в темное зева девочки. Через две секунды мужчина охнул от жесткого удара по спине и осознал, что уже находится в коридоре отеля «Падающая звезда», рядом с дверью номера «24».
Накрыв ладонями лицо, Боб просто лежал и, чувствуя постепенно иссякающие и высыхающие слезы, переваривал то, что услышал. «Так вот почему мы не смогли работать с ней, как с обычным призраком. Потому, что девушка — это и есть номер «24»». И он понял, что нужно сделать. Что он ДОЛЖЕН сделать, ради своего друга и постояльцев отеля «Падающей звезды» и возможных жильцов этого злополучного номера.
— Я понял, — кивнул потолку Боб. — Дайте мне лишь увидеть Джима, и я все сделаю.
На несколько секунд повисла тишина, Боб даже подумал, что к нему остались глухи, но тут послышался скрип, и мужчина увидел, как дверь номера «24» едва приоткрылась.
Глава 7
Сидя на стуле и смотря в пустоту, Джим, сложив руки в замок на груди, изредка попивал газированную воду из бутылки, из которой еще полчаса назад бил фонтан кипящей крови.
У молодого человека было чувство, что он попал в тюрьму. Не сделав при этом ничего незаконного. При всем притом, что здесь охранниками являются злые духи, жаждущие их (Джим избегал слова «меня», все еще надеясь, что Боб жив) растерзать, но перед этим как следует помучить. Джим чувствовал себя Эдмоном Дантесом, запертом в замке Иф, Энди Дюфресном в Шоушенке, и не знал, жив ли его Рэд.
Джим Хопс же, в отличие от них, так и не смог выбраться. Пробовал разбить окно, сломав при этом все стулья и еще много каких вещей, но, когда он вышел из туалета после того, как умыл лицо, то увидел, что все вещи вновь целы и стоят на своих прежних местах. Дверь тоже не поддалась. Тогда Джим, побившись несколько минут головой о стену, сел на стул и стал просто ждать.
Что было удивительным, так это то, что с ним абсолютно ничего не происходило. Никакого ледяного смеха, топота невидимых ног, выливающейся из трещин в стене крови, игры света, летающих и падающих вещей, скрипящих дверей. Ничего, полнейший штиль, словно призракам надоело над ним измываться (в чем он очень сомневался).
В какой-то момент его даже начало клонить в сон, но окончательно забыться ему не давали мысли о Бобе. И тут он услышал скрипнувшую входную дверь.
Не веря своим глазам, Джим встал со стула и замер на месте. Сначала дверь остановилась, оставив между собой и стеной узкую щель. Послышалось пыхтение, и тут она распахнулась, и в номер ввалился Боб собственной персоной. Поначалу Джим насторожился, что это какие-то новые трюки и происки духов, но было что-то в нем такое, что сразу же убедило молодого человека в том, что это «оригинал» его друга. Вид Боба был такой, словно его подвесили вверх ногами, надели на голову плотный мешок и дубасили битами, словно наполненную конфетами пиньяту на дне рождения.
— Слава Богу, — подскочив к другу, выдохнул Джим. — Иди, присядь.
Сжав плечо Боба, молодой человек подвел его к стулу.
— Что с тобой случилось?
Мужчина, держась правой рукой за плечо левой, которое, судя по всему, было сильно ушиблено, вкратце пересказа все, что с ним стряслось после того, как они разделились. Самой скупой была та часть, когда он оказался в своих ужасных воспоминаниях, да и не было смысла рассказывать все это вновь, ведь Боб, около года назад, порядочно выпив, излил душу своему напарнику, открыв все эти таящиеся в глубине его души чертоги с нескончаемой болью, терзающей его, время от времени, до сих пор.
— Джим, я знаю, как нам победить ее, — помолчав после окончания истории несколько секунд, заявил он.
— Откуда? Что нужно делать?
— Только обещай, что дослушаешь до конца, и не будешь спорить.
Джим застопорился.
— К чему ты клонишь?
— Просто пообещай, — нетерпеливо сказал Боб.
— Ну, ладно, допустим, обещаю, — осторожно кивнул молодой человек, но взгляд Боба заставил его сказать. — Обещаю. Как?
Сделав несколько судорожных глотков воды и жалея, что нет ничего покрепче (фляжка была пуста), мужчина посмотрел на друга.
— Ты не хуже меня знаешь, что призрака можно изгнать двумя способами. Либо сжечь кости, либо выполнить его желание, которое не дает ему уйти.
— Ну, и?..
— И желание у них почти всегда одно — месть тому, кто их убил. Эту девушку задушил Алексей Гром, но, как рассказал мистер Туллис, спустя недолгое время он погиб во взорвавшемся автомобиле. Этот бизнесмен убил ее, убил ни в чем не виновную девушку. Она несколько раз это повторила.
— И что? — продолжая не понимать, к чему он клонит, спросил Джим.
— Она ищет того, кто убил невиновного, и не был за это наказан, как и Алексей. Призрак этой девушки будет убивать всех постояльцев номера «24», пока не найдет нужного человека. И она его нашла, и теперь хочет…
Джим хотел что-то сказать, но Боб не дал ему раскрыть рта.
— Это я. Ты понимаешь? В тот вечер, когда… — у него на несколько секунд пропал голос, но через усилие он все же
