— Прячься, — выдохнула Бобби. Она бросилась к двери. — Одну секунду!
— Почему? — Голос по другую сторону двери сразу же стал настороженным. Ручка двери задергалась. Бобби удерживала ее закрытой. — Пожалуйста, дайте мне войти.
— Залезай в шкаф, — прошипела Ная.
— Ни за что, блин! Там зеркало!
— Девочки! Что происходит? Мне сегодня не до шуток, у меня начинается мигрень.
— Бобби голая! — прокричала Ная.
— О, спасибо тебе, Нэй.
— Я все это уже видела! А теперь, пожалуйста, впустите меня.
— Кейн, тебе придется — больше некуда, — шепотом взмолилась Бобби. Их матрасы крепились к тем секционным кроватным блокам, под которыми места для хранения не предусматривались, так что других явных вариантов спрятаться не было.
Он стиснул зубы и нахмурил брови. Извергая поток ругательств, он открыл шкаф и шагнул внутрь, становясь среди нагромождения обуви.
— Прости… — Ная заперла его внутри. Кейн плотно закрыл глаза, когда темнота поглотила его. Бобби всем сердцем сопереживала ему — сама бы она ни за что не смогла бы быть там одна, лицом к лицу с ней.
Бобби тряхнула головой и открыла дверь.
— Что за чушь, — возмутилась миссис Крэддок, входя в спальню. — Сегодня общее освещение будет погашено раньше обычного, леди. Приказ доктора Прайс. — Ная застонала, но она продолжила: — Воспользуйтесь ванной комнатой сейчас, потом можете почитать, но вы должны оставаться в своей комнате. Надеюсь, мне не нужно объяснять причину.
Шкаф слегка покачнулся. Ная сделала вид, что споткнулась на пустом месте, чтобы врезаться в него — и это не получилось таким случайным, как хотелось бы Бобби. Крэддок не выглядела убежденной. Бедный Кейн — что происходило внутри шкафа? Что он мог видеть, стоя в сантиметрах от зеркала?
Однако перед тем, как вытащить его оттуда, нужно было сделать еще одну вещь. Бобби откинулась назад на своей кровати со вздохом.
— Все в порядке, Роберта?
— Я чувствую себя ужасно… У меня очень сильная диарея. — Будучи еще очень юной, Бобби узнала, что никто не ставил под сомнение диарею — как бы, кто будет проверять туалет после тебя? Это недомогание было железным поводом увильнуть с уроков. — Должно быть, что-то не то съела.
Миссис Крэддок хватало забот и без рвоты с диареей, поэтому она не казалась озабоченной.
— О, дорогая. Это было больше одного раза?
Бобби знала, как это преподнести.
— Ага. Я сходила, а потом вновь пришлось идти, почти сразу же.
— И тебя тошнило?
— Нет. Но я чувствую себя плохо. — Она была осторожной, чтобы не казаться слишком неестественной.
— Бедняжка, должно быть, кишечная инфекция. Пей побольше воды. Ная, присмотри за ней и, если ей станет хуже, позови меня.
— Да, мисс. — Управительница повернулась к выходу. — Конечно, если тебе понадобится в туалет, то сходи, в противном же случае — с этого момента оставайтесь в комнате, пожалуйста.
— Да, мисс.
Как только дверь спальни захлопнулась, шкаф распахнулся, и Кейн, спотыкаясь о свои ноги, вырвался наружу.
— Тише! — Ная поймала его.
— Ты в порядке? — Бобби спрыгнула с кровати.
— Я видел ее. В шкафу, прямо у себя за спиной. — Его глаза были дикими и на темной коже блестели капельки пота.
— Она не настоящая, — проговорила Бобби, хотя сама была далеко в этом не уверена. — Это всего лишь отражение.
Устыдившись своего страха, он опустил глаза.
— Все выглядело настоящим. — Кейн схватил свою толстовку, сжимая крепче, чем следовало. Его губы были бледными. — Она придет за нами.
Они подождали около десяти минут. Убедившись, что миссис Крэддок закончила обход, они тайком вывели Кейна из своей комнаты. Бобби провожала его обратно до потайного прохода, пока Ная караулила коридор.
К счастью, либо предупреждение Прайс сработало, либо страх перед сбежавшим психопатом с топором заставил всех девушек Пайпера оставаться в своих комнатах — никто не потревожил их осторожный путь.
Кейн открыл дверь в проход и повернулся к Бобби.
— Если бы все не было так мерзко, то было бы реально круто.
— Что? Проходы?
— Ага. У нас в Рэдли таких нет!
Бобби ответила тихим шепотом:
— В театре тоже есть такой — раньше, когда он был бальным залом, прислуга могла приносить и уносить напитки. А еще, проход был убежищем для священников.
Кейн нахмурился.
— А что такое «убежище для священников»? Звучит странно.
— Разве вас в Рэдли не учат истории? — улыбнулась Бобби.
— Я больше по части географии.
— Когда-то давно быть католиком было незаконно. Первые владельцы здания были сторонниками католичества, поэтому они построили небольшие потайные места для беглых священников. По крайней мере, так говорят. Доказательств этого я сама не видела. — Она пожала плечами.
— Боже, твоя школа намного круче моей.
Сливочный лунный свет залил лестничную площадку, захватывая скулы и губы Кейна. И внезапно Кровавая Мэри начисто исчезла из головы Бобби.
— Ну ладно. — Она плотнее затянула поясок своего халатика. — Уверен, что найдешь выход?
— Я подпер кухонную дверь камнем, чтобы она не закрылась.
— Вас учат этому в Кройдоне? — Не смогла удержаться Бобби, и Кейн засиял в ответной улыбке.
— Ой! Только не намекай на великолепие Кройдона! — усмехнулся он. — Пфф. Это помойка. Здесь в глуши намного лучше.
Наступило долгое молчание. Вероятно, не такое уж и долгое, но ей оно показалось вечностью. Бобби знала, что такие минуты — прощания — необходимо заполнять. Она не знала, что делать. Она не знала, что сказать. Если бы это был один из ее рассказов, то главная героиня — девушка-неформалка-в-беспорядке-и-с-проблемами, которую парни хотели бы спасти — сказала бы что-то проникновенное или умное, или даже просто милое. Но нет. У нее не было ничего, что, как она догадывалась, означало, что настоящая Бобби Роу не была ни сексуальной красоткой, ни очаровательной-эксцентричной-забавной. Здорово.
— Полагаю, тогда увидимся с тобой утром. — Лучшее, что она смогла выдать.
— Ага. — Кейн выдохнул, словно он тоже застрял в полном анабиозе. Или же это просто оптимистичный плод ее чрезмерного воображения? — Сладких снов, да?
— Ох, это вряд ли, — скривилась Бобби.
Кейн скользнул в проход, используя свой телефон, чтобы освещать дорогу.
— Думай о хорошем. Или, у тебя теперь есть мой номер, просто позвони мне.
Хотя Бобби не могла знать наверняка, она была почти уверена, что испытала свой первый обморок. То есть, если обморок ощущается, как цунами из клубнично-молочного коктейля, начинающегося в ногах и разливающегося повсюду на своем пути, пока не попадает в голову. Ей на самом деле пришлось опереться о дверь для равновесия.
