- Так.
- Ты знаешь, но при этом ты осознаешь это, когда работаешь?
- Нет. Я поняла, о чем ты.
- Вот, видишь, лежит камень. Я говорю камень, и ты адекватно понимаешь, что это. Для тебя это конкретика, реальность. Этот камень есть энергия, есть программа, записанная в двоичной системе, а также файл, программист и пользователь. А вот это для тебя сказка. Сказка, потому что такое описание не дает тебе адекватного представления, о чем я говорю. И все же вся информация об этом камне, которую ты получаешь через органы чувств, и которую твой мозг преобразует в ощущения соответствующего конкретного предмета, – это иллюзия, созданная тем, описание чего для тебя является сказкой. Но именно то, что говорится сказкой и есть реальность, а то, что для тебя выражается конкретными объектами, субъектами и их действиями, лишь иллюзорное проявление реальности.
- …и сознание человека под действием человеческой настройки преобразует двоичную реальность в двойственную иллюзию?
- В точку. Есть еще хочешь?
- Нет. А что это за остров?
- Это – заповедный остров. Он недоступен людям, хотя, вроде как, и находится в зоне их восприятия. Недоступен, потому что попасть сюда можно только через системы проходов. Насколько я знаю, ты уже бывала в таком месте?
- Да. Приходилось.
- Видишь ли, пока мы занимаемся рассеиванием двойственности человеческого восприятия, он сам, того и гляди, развеет среду своего обитания. Вот и создаем неприкосновенные уголки на всякий случай. Если что, по кодам, хранимым здесь, будет легче все восстановить, чем создавать с нуля. Летим дальше?
- Да. Полетели.
Пересекая по воздуху земное пространство обычным способом и через проходы, они постоянно попадали в разные часовые пояса, что лишало возможности понять, сколько раз Земля полностью обернулась вокруг своей оси, прежде чем экскурсия по закоулкам планеты подошла к концу.
- Пэфуэм, а где находится точка выбора?
- Это не пространственная точка. Ты готова?
- Да.
- Тогда занимай свое место.
- Что-то вроде прощального круга? – спросила Ира поднимаясь с камня на котором сидела.
- Вроде того. Неужели ты действительно не боишься?
- Все, что положено сделать человеку на Земле, по крайней мере, в его собственном понимании, я уже сделала. Я боюсь неизвестности и боли, но еще более того, я хочу понять, что должна делать дальше. Мне, на самом деле, до ужаса хочется просто вернуться домой, но я знаю: потом я буду вечно сожалеть, что не воспользовалась шансом понять.
Нечто уже завершилось и точка уже поставлена. Я не знаю, что делать дальше. Мне все равно, где и как будет это дальше, я лишь знаю, что его не будет вообще, если я просто вернусь домой. Нет, тогда, конечно, тоже будет какое-то дальше, но не думаю, что это будет то дальше, ради которого я враскоряку ползла по висячему мостику, ради которого я голой, без фонаря блуждала за странной гадюкой в пещере.
За последнее время мне рассказали слишком много сказок и, если они для меня так и останутся сказками, я хочу понять, почему. Я не верю, не могу поверить в то, что я какая-то там высшая сущность, что я уже жила на Земле в облике дракона. Но более всего я не верю в то, что способна что-либо изменить здесь. Зато я точно знаю, что смогу изменить себя, свое восприятие, но для этого мне нужен толчок.
Пусть эти изменения приведут меня в небытие – я даже на это согласна. Я на все согласна! Единственное, на что я не согласна, так это тупо ползти враскоряку по висячему мостику в обратном направлении, а если я просто вернусь домой – только это мне и светит. Так что, я готова. Я была готова еще до того, как гадюка повела меня в твою пещеру.
- Я знаю. Полетели?
- Да.
Ира с намерением взобраться на Пэфуэма подошла к нему, но вдруг остановилась.
- Подожди. Меня с самого начала нашей встречи не покидает ощущение, что я должна задать тебе еще одни вопрос.
- Так почему же ты его не задаешь?
- Видишь ли, он находится в сфере праздного любопытства, а тот, кого ты назвал Джагэ, приложил массу усилий, дабы отучить меня удовлетворять его.
- Если тебе так хочется задать этот вопрос, с чего ты решила, что это праздное любопытство?
- Я спрашивала об этом у Джагэ, и он сказал мне, что важен сам факт прозрения, а не то, что прозревший увидел в момент прозрения.
- Он, безусловно, прав. И все же, я жду твой вопрос!
- Гиала – Гаэма – посоветовала мне как-то прогуляться по одной дорожке в определенное время. Там я увидела густой золотистый свет, войдя в который, почувствовала, что он исходит вроде как от меня. Потом я не раз погружалась в этот свет, становилась этим светом.
- Что???!!!...
Пэфуэм застыл в крайней степени потрясения и изумления. Ира не ожидала, что ее «праздный вопросик» произведет на него такое впечатление, и тоже застыла в не менее высокой степени потрясения и изумления.
- Не может быть… – тихо проговорил Пэфуэм через целую вечность тишины. – Теперь я понимаю, почему он нашел именно тебя… Может быть даже… Нет… такого быть не может…
- Пэфуэм… я… я не понимаю… ведь Женечка… он сказал…
- Он не способен это ЗНАТЬ. Это ЗНАНИЕ находится за пределом. За пределом, переступив который любая личность, кроме высшей, прекращает свое существование.
- Но ведь Гиала…
- Она всего лишь выполняла твою просьбу.
- Но ведь она знала, куда и когда я должна была идти?
- Ничего она не знала и не знает. ЭТО не имеет никакого отношения ко времени и пространству. То, что воплотилось для тебя, как для человека, густым золотистым светом, находится вне времени и пространства, и найти ты ЭТО могла где угодно и когда угодно. А то, что Гаэма посоветовала тебе сделать, должно было лишь направить тебя, как человека, на поиски и отвлечь человеческое.
- Но что ЭТО?
Молчание воцарилось надолго, но все же через некоторое время Пэфуэм заговорил:
- Знаешь, у людей есть обычай: там, куда человек хочет непременно вернуться, он оставляет что-нибудь. Что-нибудь, имеющее некоторую – не особо высокую, правда – цену. Монетку, к примеру.
То, что оставила во Вселенной ты… Пойми! Я не могу тебе ЭТОГО объяснить! Ведь ЭТО не то что человеческому сознанию – ЭТО недоступно даже великим, даже вне воплощения!
ЭТО – часть тебя! ЭТО – ты сама! ЭТО – нечто из самых твоих глубин, лежащих за всеми мыслимыми и немыслимыми пределами.
Ырэа! Далеко не все миры, которые рассеялись, рассеялись лишь потому, что стали никому не нужны, лишь потому, что их некому стало поддерживать. Бывает – и не редко – что миры рассеивают намеренно. Недовольных существованием Вселенной хоть отбавляй. Я считал, что мы – змии – как никто до нас храним созданный нами мир. Но, оказывается, это не так.
