на ум.
— И первое, что следует исключить, — вступил в полемику Хоакин Мартинес.
Трое уставились на директора «Первой Лагуны».
— Бако, будьте добры, передайте мне пожалуйста скальпель.
— Пожалуйста, Хоакин.
Хоакин Мартинес взял предложенный ему скальпель и поспешил ответить Бако:
— И не называй меня так.
— Упс… прошу прощения, мистер Мартинес.
Хоакин Мартинес закатил глаза, но в конечном счете перевел свое внимание с докучающего Бако на труп Мисы.
— Посмотрите на границы разрыва тканей. Если бы это была акула, то остались бы следы. У акулы очень много острых зубов. Она раскусывает свою жертву. Понимаете? Здесь такого нет. Нижнюю часть тела, словно…
— Оторвали, — закончил Бако и умно покачал головой.
— Именно, — раздраженно процедил и закончил Хоакин Мартинес.
Скальд наклонился, чтобы осмотреть внимательнее оторванные лоскутки тканей.
— Ее словно… растянули. Как под прессом. В разные стороны. Очень мощное растяжение с разрывом всех тканей. Но чтобы оторвать часть скелета и разорвать позвоночник, нужна очень мощная сила.
— И она была! — подметил Бако.
Патологоанатом взял скальпель и указал на края рваной раны.
— Приглядитесь. Здесь есть следы сдавления и некроза. Сосуды лопнули от этого самого сдавления.
— К чему вы клоните, Бако? — нахмурился Людо Ксавьер.
— В нашем случае имело место не только растяжение, но и сдавление. Мощное сдавление по всему краю. Спереди. По бокам. Сзади. Ее тело словно обхватило что-то очень мощное и начало сжимать, как тиски. Произошла мощнейшая травматизация, которая сделала возможным последующий разрыв в результате растяжения.
— И что же могло вызвать подобное сдавление и растяжение? Если это не акула, то…
Людо с надеждой заполучить все ответы взглянул на Хоакина Мартинеса. Но директор, по его виду, не имел ни малейшего понятия.
— Глядите!
Скальд, долго всматриваясь в месиво из вывалившихся внутренних органов, наконец нашел ту самую «иглу в стоге сена».
— Что вы там нашли? — Людо, зажимая нос платком, аккуратно подался вперед.
— Бако, пинцет!
— Держите, док!
— И не зови меня так.
Скальд получил пинцет и потянулся к новой заветной улики, которая в конец сбивала с толку.
Стоило им отбросить теорию о нападении акулы, как Скальд продемонстрировал всем острый клык.
— Что скажете на это, Хоакин Мартинес?
Мартинес в изумлении протянул руку. Скальд сбросил найденный клык ему в ладонь.
— Кому это может принадлежать? — спросил у него Людо Ксавьер. — Неужели, акуле?
Хоакин какое-то время изучал острый зуб, направляя его на лампу, как на источник света.
— Вы не поверите, мистер Ксавьер, но этот зуб, действительно, мог принадлежать акуле…
— Это сбивает нас с толку! — начальник полиции в гневе сжал кулаки.
— Как же там мог оказаться зуб акулы, если мы выяснили, что это не укус акулы? — Бако был в замешательстве.
— А ты задаешь толковые вопросы, умник.
— Простите, начальник! Просто пытаюсь разобраться, как и вы.
Скальд наблюдал за озадаченностью Хоакина Мартинеса. Директор «Первой Лагуны» наверняка сейчас пытается вспомнить всех известных ему морских обитателей.
— Мистер Мартинес.
— Да, Скальд?
— А о ком вы подумали, когда мы отбросили версию с акулой?
— Это глупо, но… если честно, я подумал об осьминоге. О ком-то с щупальцами, проще говоря.
— Осьминог?! — выгнул бровь Людо Ксавьер. — Думаете, щупальце может справиться с задачей раздавить и разорвать?
— Именно с этой задачей оно и может справиться лучше всего, — кивнул Хоакин.
Скальд бросил взгляд на Энтони Эрнандеса. Несчастный парень не двинулся с места. Он так и стоял у стекла и прожигал их всех пустым взглядом.
— Вы что-то придумали, доктор Серпентес? — Людо Ксавьер питал надежду найти ответы в его мыслях.
— Возможно, если только…
«Вспышки Алого Вопля уже бывали раньше. И эти нападения тоже. Все повторяется. Оно вернулось в Перламутр-Бич. То, с чем они не смогли справиться в прошлый раз».
— «Если только» что? — не выдержал Людо Ксавьер.
— Если только мистер Мартинес сможет вспомнить… существует ли особый вид осьминогов или другое существо, обладающее щупальцами… и чтобы у этих щупалец имелись подобные «зубы». Что-то вроде клыков. Вы меня поняли?
— Осьминог, у которого на щупальцах растут акульи зубы? — голос начальника полиции стал заметно громче. — Вы, действительно, считаете, что такие существуют?
— Существуют…
Голос Хоакина Мартинеса погрузил всю секцию в тишину.
— Правда? — тихо спросил Людо Ксавьер.
— Да, — кивнул Хоакин Мартинес, — сам я таких существ никогда не видел. Это очень древние и темные создания. Обитатели глубин, с которыми лучше никогда не иметь дело. Последствия… перед нами.
«Смерть. Вот, о каком главном последствии идет речь».
— Бако.
— Да, док… то есть… доктор Серпентес!
— Приступай к вскрытию. Я хочу посмотреть, что внутри.
Возражений не последовало.
Бако взял скальпель и принялся делать разрез в области яремной вырезки грудины. Он рассекал ткани одну за другой, проделывая разрез в самый низ живота.
Когда же были разрезаны кожа и мышцы в области грудной клетки, на пол потекла вода. Прямо из грудной полости трупа.
И не только вода.
Четверо мужчин в ужасе попятились прочь от секционного стола.
Из мертвого тела Мисы Филиндерс вместе с потоками грязных зловонных вод вываливались живые черные мелкие рыбешки с желтыми глазками.
— Проклятье! — вскрикнул Людо Ксавьер и отпрыгнул к стене, схватившись за свою трость.
— Что это за черт?! — ахнул Бако.
Когда весь пол превратился в лужу с черными рыбешками, а тело Мисы сдулось из-за резкого опустошения, Хоакин обратился к Серпентесу:
— Вы видели когда-нибудь нечто подобное, Скальд?
— Ни в жизни… а вы?
— Тоже.
Скальду пришлось отступить чуть ли не к самой двери, чтобы не намочить обувь.
— Что будем с этим делать, мистер Ксавьер?
Начальник полиции тяжело дышал, держась за грудь. Какое-то время он был не в силах собраться с мыслями и ответить на вопрос Хоакина.
Бако попытался сделать шаг в сторону, и тот оказался не самым удачным. Своим ботинком он наступил на одну из черных рыбешек и раздавил ее — брызнула грязная багровая кровь. Звук напомнил влажный всплеск.
— Ох, как же мерзко!
Людо Ксавьер наконец вернул себе самообладание. Взяв трость, он раскидал острым наконечником несколько рыбешек перед собой.
— Коллеги, я вынужден принять радикальные меры. Как начальник полиции Перламутр-Бич, отвечающий за безопасность жителей города и безопасность туристов, утопи их морской черт… я вынужден отдать приказ о закрытии Сапфирового моря. На неопределенный срок до выяснения всех подробностей мистических обстоятельств.
— Вы перекроете выход в море? — удивился Бако.
— Всем и каждому. На Пляж ходить можно, но не приближаться к воде. Мы установим на берегу особые оградительные столбы, которые создадут щит, не пускающий никого к воде.
— Должен признать, это мудрое решение. Так мы хотя бы сможем избавить себя от новых жертв. Надеюсь, —
