"Где это происходило?"
"В квартире Уитни", - сказал он. "Джесси заключила сделку с Балберитом. Ее душа в обмен на..."
"За что? В обмен на что?"
"Спросите ее сами".
"Богатство, слава - что?"
Напряжение в его теле спало. "Когда я сказал Уитни, что нашел ее, она сказала, что ты придешь. Она сказала, что пришло мое время для жертвоприношения. Больше я ничего не могу тебе сказать. Остальное должна рассказать сама Уитни".
Я взвел курок 38-го калибра и усилил давление на его висок. "Я снесу твою гребаную башку, Ватсон".
"Я знаю", - хихикнул он. "Я знаю".
"Ты сумасшедший".
"Удовольствие - это боль".
Мое отражение в зеркале ванной комнаты было потрясающим. Кровь, разбрызганная по лицу и шее, уже начала темнеть и застывать, а глаза приобрели остекленевший, пустой взгляд.
Со звоном в ушах я стянул с вешалки самое чистое полотенце, спустил воду и умылся. Закончив, я застегнул пиджак, чтобы скрыть пятна на рубашке, и вернулся в главную комнату.
Ватсон валялся у стены в растущей луже крови, смешанной с мозговой тканью и осколками черепа, затылка у него не было, а на лице сияла все та же демоническая ухмылка.
Глава 18
Я снял с крючка на стене плащ мертвеца и надел его. Он был слишком велик на несколько размеров и имел специфический запах, но эффективно скрывал следы крови на передней части моей кожаной куртки. Пистолет 38-го калибра лежал на углу стола и был еще теплым. Я спрятал его в один из карманов, быстро осмотрел кабинет и попытался вспомнить, к чему я прикасался. Рукавом пальто я протер дверную ручку, затем выключил свет и вернулся в коридор, тихо закрыв за собой дверь.
Спускаясь по ступенькам, я все еще чувствовал онемение и холод внутри. Почему я убил Эрла Ватсона, я не мог сказать. Я не помнил, как нажимал на курок, только всплески крови и оглушительный выстрел из пистолета 38-го калибра отдавались эхом в моем сознании.
Не обращая внимания на желание бежать, я шагнул через парадную дверь здания и перешел на другую сторону улицы. Казалось невозможным, чтобы люди, гуляющие по окрестностям, не слышали выстрела, но звуки выстрелов в этой части города после наступления темноты не были чем-то необычным, и никто не выглядел хоть сколько-нибудь заинтересованным.
Избегая встречаться с кем-либо взглядом, я не поднимал головы, пока не дошел до следующего квартала и не оставил за собой большую часть Боевой зоны. Я нырнул в дверной проем, чтобы прикурить сигарету, а затем направился обратно к машине.
На углу, положив руки на бедра и со знающей улыбкой на лице, стояла Ройс. Наши глаза не отрывались, пока она не повернулась и не пошла в противоположном от моей машины направлении. Она замешкалась на обочине, посмотрела на меня через плечо и продолжила свой путь. Не было произнесено ни слова, но меня необъяснимо тянуло к ней. Ее глаза говорили мне следовать за ней, и я почувствовал, что у меня нет другого выбора, кроме как подчиниться.
Держа между нами несколько футов, я проследовал за ней через два квартала театрального района, пока она не дошла до отеля "Парк Плаза". На другой стороне улицы она остановилась у входа в метро, еще раз оглянулась на меня и исчезла, спустившись по ступенькам.
Пока я дошел до лестницы, она уже скрылась из виду. Несмотря на прохладный воздух, аромат мочи и другие приторные запахи доносились до улицы, но я все равно заставил себя идти за ней. Лестница выходила в короткий коридор, стены которого были покрыты рядами грязных квадратных плиток, а цементный пол был липким и грязным. Я пробежал мимо безлюдной будки для жетонов, перепрыгнул через турникет и посмотрел в обе стороны.
Платформа была пуста. Верхние люминесцентные лампы освещали начало туннеля, но за их пределами царила кромешная тьма. Я слышал грохот далекого поезда и звук струек воды, стекающих с улиц наверху.
Я подошел ближе к туннелю, каблуки моих ботинок щелкали о тротуар, а вес пистолета в кармане пальто постоянно напоминал о его постоянном смертоносном присутствии. Я затянулся сигаретой, отбросил ее в сторону и увидел, как свет в туннеле мигнул, прежде чем поезд обогнул поворот и скрылся из виду. Металлические колеса заскрипели по рельсам, когда он плавно остановился, и двери в унисон распахнулись.
Вагон оказался пустым.
Я подошел ближе, наклонился вперед и заглянул за двери. На одной из скамеек лежал одинокий мужчина в грязной и изорванной одежде, накрытый старой газетой, как одеялом. Его ноги были завернуты в старые пластиковые мешки для мусора, закрепленные, похоже, скотчем. Когда я сосредоточился на них, они зашевелились, и мужчина медленно поднялся в сидячее положение.
Газета отлетела в сторону, изящно упала на пол и открыла лицо мужчины. Покрытое фурункулами и гниющей плотью, оно улыбалось, раздвигая кожу на щеках.
Я отпрыгнул назад и нащупал пистолет 38-го калибра как раз в тот момент, когда двери захлопнулись. Поезд дернулся вперед и скользнул в туннель, лицо демона прижалось к окну, глаза смотрели на меня, пока поезд не погрузился во тьму.
Из кромешной тьмы за платформой донеслось хихиканье. Я выхватил пистолет 38-го калибра, повернулся направо и увидел Ройс, которая смотрела на меня с рельсов. Прежде чем я успел заговорить, она скрылась в тени.
Несмотря на внезапную одышку, я погнался за ней, спустился по небольшой стальной лестнице на краю платформы и опустился рядом с путями. В туннеле было тихо, как в могиле, и, если не считать слабого свечения редких маломощных лампочек, установленных у потолка, так же темно.
С пистолетом наперевес и гулко стучащим в груди сердцем я продолжил движение, стараясь держаться подальше от рельсов. Видимость была ужасной, но достаточной, чтобы разглядеть стадо испуганных крыс, разбегающихся от меня на несколько футов.
Я делал каждый шаг, словно ожидая, что земля в любой момент провалится под землю, а затем остановился, когда из окружающей темноты донеслась серия странных звуков.
Шепот кружился вокруг меня, становился все громче и так же быстро исчезал. Я оглянулся, увидел позади себя только тускло освещенную платформу, повернулся и посмотрел прямо в глаза Балбериту. "Господи Иисусе!"
" И близко".
Я сцепил руки и направил ствол 38-го калибра ему в лоб. "Не двигайся, не двигайся, мать твою".
На лице старика не было ни малейшего выражения. Он открыл рот и медленно провел языком по острому краю зубов. "Каково это - стучаться в дверь дьявола, Дэвид?"
"Сегодня я уже убил одного человека", - сказал я, вздымая грудь. "Я не задумываясь убью двух".
Балберит окинул взглядом склизкие, грязные стены, словно увидел их впервые. "Ты убил десять человек, - напомнил он мне. "Ватсон - одиннадцатый".
"Где Джесси?"
"Совсем рядом". Его черные, похожие на кошачьи, глаза медленно моргнули. "Пойдем со мной, и мы сможем покончить со всем этим здесь и сейчас. Мне нужен только ты".
Я сглотнул и попытался удержать пистолет в руках. "Почему? Почему я?"
Земля задрожала, туннель завибрировал, лампочки над головой задребезжали, ударяясь о кафельные стены, когда мимо пронесся поток нечистого воздуха. "Твоя душа для меня ценнее, - сказал Балберит. "Темнее, запятнанная смертью".
"Скажи мне, где Джесси".
С потолка капала вода, забрызгивая ему голову. Что-то маленькое и насекомоподобное быстро проползло под его плотью, словно укрываясь от влаги. Он потянулся ко мне с открытыми ладонями, ногти на его пальцах больше напоминали когти. "Пойдем со мной, и я освобожу тебя".
Вибрация усилилась, когда приблизился еще один поезд. Я отступил назад, увидел призрачный свет, скользящий по стене, и понял, что не успею вернуться на платформу. "Мы оба умрем здесь, если ты не скажешь мне, где она".
