— Она уже нашла, — возразила я, — И этот внук взялся за дело весьма радикальными методами. Мало того умыкает девочек и ментов, так еще и запугивает главное милицейское начальство.
— Внучка, — поправила меня Сима, — Та девочка, Марина, утверждала, что Наташа ушла с женщиной. Только почему она не испугалась, если женщина выглядела как баба-Яга? Ее красавицей-то не назовешь.
— Может, Наташа увидела что-то другое, — предположила я, — Ведьмы же используют чары в своих делишках. Отвод глаз там, внушение всякое.
— Гипноз? — уточнила Сима.
— Ну, если ты хочешь умных слов, то да, — согласилась я.
Мы доехали до первых кирпичных пятиэтажек. Я обнаружила, что радуюсь их отдаленности от леса.
— И как мы найдем эту новую бабу-Ягу? — спросила Сима.
— Как и старую — в лесу, — ответила я, — Она придет к своей наставнице в ее лесную берлогу. Лучше было бы вычислить ее заранее. Но это что же, бегать по всему Отрадинску и спрашивать: "Люди добрые, кто из вас намедни заблудился в лесу"?
Попытка пошутить удалась: Сима улыбнулась. Хорошо. С похорон она редко улыбается. Машина проезжала мимо дома, первый этаж которого был занят магазином одежды и обуви.
— Резиновые сапоги, — вспомнила я и притормозила у тротуара.
Разнообразие нарядов в магазинчике было невелико. Обувь тоже была в основном рублена топором. Но резиновые сапоги отыскались и даже нужных размеров. А одна пара была и вовсе чумового малинового цвета в крупный белый горошек.
— Смотри, какой гламур! — обрадовалась я, показав сапоги Симе, и повернулась к продавщице, бродившей среди вешалок с одеждой, — Я беру вот эти.
Сима выбрала цвет поспокойнее — зеленый.
— Дождя не обещают, — удивилась продавщица, упаковывая сапоги в коробку.
— А мы в лес собрались, — объяснила я, пожалев тетку, соскучившуюся по общению, — Грибы, говорят, пошли.
— Грибы? — продавщица посмотрела на нас с сомнением и любопытно добавила, — А вы вроде не нашенские?
— Мы из деревни, тут рядом, — не растерялась я.
— Тимонинские? — предположила продавщица, — Опять по наши грибы?
— Лес один, и грибы общие, — возразила я, но не слишком враждебно, чтобы не вступать в конфликт.
— Да какие грибы, рано еще, — отмахнулась тетка, упаковывая вторые сапоги для Симы, — Глядите вы там. А то, вон, моя соседка пошла тут как-то за орехами, еле вышла к вечеру, полну шею клещей нахватала.
Сима больно сжала мою руку. Я высвободила пальцы и пошла за продавщицей к кассе.
— Заблудилась, значит? Это кто ж такая? — спросила я, старательно изображая праздное любопытство.
— Да Лариса, в музыкальной школе работает, — пожала плечами продавщица, — Да вам зачем? Вы ее и не знаете.
— Почему же, — медленно проговорила я, — Лариса Николаевна, директор. Мне она, кстати, до зарезу нужна. Племянница хочет на пианино учиться, а в школе уже набор закончен. Поговорить бы по-людски с Ларисой. Адресок не подскажете?
Из магазина мы вышли чинно, а к машине бросились бегом, зашвырнули обувные коробки на заднее сиденье и помчались на третьей скорости по названному адресу.
— И что мы будем делать, если она дома? — спросила Сима, нетерпеливо глядя на мелькающие по бокам дома.
— Повяжем, чтоб не безобразничала, — ответила я, выжимая педаль газа, — Пусть выкладывает, где прячется баба-Яга.
— А если не скажет, нам что, ее пытать придется? — засомневалась Сима.
Я пожала плечами.
— Дина! — Сима пришла в ужас, — Ты ведь так шутишь? А как вообще можно обезвредить ведьму?
— Старым способом — сжечь. Кости солью присыпать, закопать. Ну, и, разумеется, кол осиновый в могилу вбить, — рассказала я, — Ты готовься, между прочим, завтра и начнем.
Сима сглотнула.
— Но она же старая совсем, — неуверенно прошептала сестра, — И мы ее…огнем?
— Как нехорошо жарить бабушек! — сердито фыркнула я, — А есть людей хорошо? Это же нечисть, чего с ней церемониться? А Лариса эта, если не расскажет все, я ей утюг на живот поставлю.
Сима издала вздох вселенской скорби, но возражать не стала. Машина въехала на Сиреневую улицу, я остановила ее чуть в стороне от нужного дома. С безопасного расстояния мы оглядели кирпичный фасад.
— Двадцать пятая квартира, — сказала я, произведя расчеты в уме, — Второй подъезд, второй этаж, окна с левой стороны. Вон те.
Я показала на три окна над козырьком подъезда. Время уже шло к вечеру, в некоторых квартирах загорался свет. Окна на втором этаже были темны и выглядели нежилыми. Мы вошли в подъезд, поднялись по лестнице. Под дверью двадцать пятой квартиры я прислушалась. Тишина внутри казалась мертвой. Я позвонила, ответа не последовало.
— Покарауль, — сказала я Симе и достала из кармана маникюрные ножнички.
— Вломимся в квартиру? — шепотом ахнула Сима, нервно оглядываясь и прислушиваясь.
— Привыкай. Без уголовщины в нашем деле никуда, — ответила я, обрабатывая замок.
Он легко поддался. Толкнув дверь, мы скользнули в прихожую. С первого взгляда было видно, что квартира пуста. Тишину нарушал только шелест деревьев, доносившийся из неплотно прикрытой форточки в кухне. Я провела Симу по комнатам. В них уже скапливались вечерние сумерки, просачиваясь с улицы.
Квартирка была чистенькая, вполне заурядная. Единственное, что бросалось в глаза — тут жил только один человек.
— Очень подходящая кандидатура на должность новой бабы-Яги, — сказала я, остановившись в спальне у прикроватной тумбочки, — Ни мужа, ни детей, предоставлена сама себе. Смотри, вот она.
Я поправила одну и стоящих на тумбочке фотографий в тонкой золотистой рамочке. На ней была молодая женщина с пышными светлыми волосами в льняном костюме-двойке и шелковом цветастом шарфике, эффектно завязанном на шее.
— Красивая, — оглядев фотографию, процедила Сима сквозь зубы, — Как думаешь, она больше сюда не вернется?
— Внучка в лес пошла, к своей бабуле-Ягуле, — ответила я, — Уходим.
Ушли мы очень во время. Стоило выйти и прикрыть дверь квартиры, как с верхнего этажа по лестнице вприпрыжку пронеслась стая пацанов, а за ними спустилась упитанная дама с пуделем на поводке. Пудель радостно облаял нас, его хозяйка подозрительно прищурилась.
— Ларису Николаевну давно видели? — спросила я даму с собачкой.
Пудель залаял еще громче. Дама раздумчиво нахмурила лоб.
— А что нет ее? Не знаю, с той недели вроде не видала. Утром в пятницу встретила, она в свою музыкальную школу собиралась, и больше на глаза не попадалась.
— Спасибо, — я поблагодарила даму и на всякий случай раскланялась с пуделем.
