– Может, и мне им так отрапортовать? – обрадовался Фрэнк. – Пусть лишний раз слазают, проверят. А уж потом я перекрашу.
Все засмеялись.
Барри рассказал, как ему прислали требование покрасить колпак над дымовой трубой и очистить участок от сосновых шишек.
– Одна чертова шишка на земле валялась. Одна! И из-за такой ерунды они присылают письменное извещение?
– А колпак-то на трубе перекрасил?
– Нанял мастера. Некий Том Петерман – он даже сам не приехал, сына прислал. С задержкой на неделю.
– Приготовься, на следующий год придется все переделывать, – мрачно заметил Фрэнк. – Мне карнизы тоже Петерман красил.
Кенни хмыкнул.
– Добро пожаловать в американскую глубинку!
Понемногу вокруг них начали скапливаться другие гости. У каждого находилось что вспомнить о своих стычках с правлением и о последующей капитуляции. Как и в прошлый раз, скоро все по очереди принялись рассказывать о наболевшем. Всех этих людей объединяла ненависть к ассоциации. Быть может, потому они и сдружились с Лиз и Рэем. Барри всегда инстинктивно побаивался всяческих группировок. Не было в нем духа коллективизма. Однако сейчас его неожиданно воодушевило сознание общности с другими. Вроде легче, если знаешь, что кто-то еще чувствует то же, что и ты.
Главную сенсацию вечера объявил Грег Дэвидсон.
– Мы уезжаем, – сказал он, обняв за талию свою жену Вайнону. – Нам больше не по средствам жить в Бонита-Висте.
Дэвидсоны весь вечер помалкивали, не выказывая интереса к разоблачительным речам в адрес ассоциации. Это было необычно. Барри не успел близко познакомиться с Грегом, но, по его впечатлениям от предыдущей встречи у Дайсонов, тот высказывался всегда откровенно.
Майк Стюарт положил руку Грегу на плечо.
– Что случилось?
Тот обвел взглядом собравшихся, стараясь никому не смотреть в глаза.
– Ассоциация. Они уже давно к нам прицепились… И мы уже не в силах продолжать борьбу.
Голос у него слегка дрожал, как будто Грег вот-вот заплачет.
– Ворота, – пояснила Вайнона.
Барри удивился.
– Вы не можете остаться в поселке из-за ворот?
– Их специально установили, чтобы нас выжить.
Майк покачал головой.
– Ну, это вряд ли…
– Нет, вы послушайте! – Грег глубоко вздохнул. – На прошлом отчетно-выборном собрании мы голосовали против правления. Мы понимали, что рискуем, но просто сил больше не было прогибаться под них.
Вокруг понимающе закивали, однако Грег, должно быть, заметил недоумение на лице Барри.
– Вы здесь люди новые, ни разу еще не участвовали в выборах правления. Точнее, в том фарсе, который они называют выборами.
– Не приходилось, – отозвался Барри.
– Выборы проводят во время ежегодного собрания на День труда. Тебе дают бюллетень, на котором напечатаны имена всех нынешних членов правления. Против каждой фамилии – квадратик с подписью «Одобрить». И все. Нет других кандидатов, нет пустой строчки, где можно вписать своего кандидата, нет даже квадратика «Не одобрить». Единственное, что ты можешь – утвердить существующий состав правления.
– Именно так, – кивнул Майк.
– Вообще непонятно, кому нужен этот балаган. Подозреваю, в каком-нибудь законе прописано, что ассоциация домовладельцев обязана ежегодно устраивать отчетно-выборное собрание, вот они и создают видимость. А мне наконец надоело одобрять и поддерживать этих засранцев. Раньше мы с женой просто выбрасывали свои бюллетени. На этот раз я нарисовал рядом с каждым «Одобрить» свой собственный квадратик и вписал: «Отстранить». Ясное дело, им это не понравилось. Я получил угрожающее письмо с требованием прекратить клеветнические действия в адрес правления. Написал ответ: мол, ни один закон не запрещает мне говорить о правлении все, что я захочу, а попытку провести честные выборы нельзя классифицировать как клеветнические действия.
– Тогда они установили ворота, – подхватила Вайнона.
Грег кивнул.
– Тогда они установили ворота. Не сразу. Пару месяцев спустя. Но мы-то поняли, что к чему.
Барри оглянулся на Морин. Она недоуменно хмурилась.
– Простите, – сказал Барри. – Не вижу связи.
Грег смущенно обвел взглядом гостей.
– На самом деле жить в Бонита-Висте нам не совсем по средствам. Нам здесь очень понравилось, поэтому мы все-таки купили участок и кое-как держались, путем строгой экономии и разных ухищрений, однако в правлении знали, что мы висим на волоске. Вот и решили… чуточку сдвинуть равновесие, не в нашу пользу. Свой любимый способ – придраться к какой-нибудь ерунде – они использовать не могли. Мы не нарушали ни единого правила. И вот полгода назад они объявили Бонита-Висту охраняемым поселком. – Грег выставил перед собой ладонь. – Знаю-знаю, они называли совсем другие причины. Кто знает, может, отчасти это и правда. Охрана действительно помогает бороться с городскими хулиганами и так далее, но уж очень вовремя они все это провернули. Их главная цель – увеличить стоимость домов в поселке и, соответственно, повысить налог на недвижимость. Они знали, что повышенный налог нам не осилить.
– И?..
– Мы получили налоговую квитанцию от ипотечной компании, – вздохнула Вайнона. – За нами числится долг, которого нам не оплатить, хоть сдохни. Мы и так по уши в долгах.
– Морин – налоговый консультант, – заметил Майк. – Может, она согласилась бы проглядеть вашу бухгалтерию. Вдруг найдется какая-нибудь лазейка…
– Ну конечно! – подхватила Морин. – С радостью.
Грег болезненно улыбнулся.
– Спасибо, но лучше не надо. Мы знаем, что проиграли. Нет смысла назло правлению закапывать себя еще глубже. Игра окончена, остается только поджать хвост и уматывать из Бонита-Висты как можно дальше.
– А как же твоя работа? – спросил Майк.
– Я увольняюсь. Мы продадим дом, переедем в Аризону и начнем все заново. Мой брат живет в Финиксе, обещал найти мне работу в компании «Моторола». – Грег посмотрел в окно. – Я родился в Корбане. Вайнона тоже. С детства у меня была одна мечта: купить дом в Бонита-Висте. Мне казалось, что это рай. Стоит только попасть туда, и все будет хорошо. Счастье навек. А на самом деле тут настоящий гадюшник. – Он снова повернулся к гостям. – Вы, ребята, все классные, но большинство в поселке…
Грег не договорил, только головой покачал.
В комнату зашел Рэй. Он уже час как где-то пропадал, однако кое-что, как видно, все-таки услышал. Столь же очевидно, он успел как следует принять на грудь.
– Да пошло оно на хер, это правление! – крикнул Рэй, выйдя на середину. – Пусть поцелуют меня в задницу!
