чтобы мать не удивилась? Может, сделать так, чтобы память ей отшибло? Или нет, пусть лучше она денется куда-нибудь, скажем, на месяц. В командировку, например. А за месяц новую обстановку и ремонт вполне можно объяснить.
«Что ты делаешь? Это же твоя мама… Кому ты нужна, кроме неё? – взывал голос совести. – Отцу? Держи карман шире. У него двое сыновей от другой женщины, не льсти себе, думая, что отец будет заботиться о тебе так же, как мама».
И Лерка благоразумно отложила блокнот и ручку. Запихала новые вещи в пакет и спрятала в шкаф за висевшую на плечиках одежду, оставив лишь пару обновок.
«Скажу, что у Насти взяла поносить!» – пришла в голову светлая мысль.
Когда вечером вернулась мама, её поджидал горячий ужин (пожелание зраз с яйцом, греческого салата и пирога с яблоками) и чисто убранная квартира с отмытыми окнами (пожелание генеральной уборки).
Стукнула входная дверь, звякнули ключи, брошенные на полочку. Лерка замерла, прислушиваясь к звукам из прихожей. Вот мама повесила сумку, сняла обувь и плащ, вот остановилась на пороге, с изумлением оглядывая вычищенный, будто новый, ковёр, натёртую полиролью мебель, топорщившиеся на окнах занавески и сверкающий пол без единой пылинки. Ещё бы не удивляться: Лерка за собой-то посуду не всегда мыла, комнату убирала раз в месяц, с тяжкими стонами и ворчанием.
Шаги удалились в сторону кухни. Там маму ждала отмытая плита и люстра, глянцевый кафель, чистый старенький гарнитур, красиво накрытый стол. А на столе горячие зразы с горкой риса, украшенный салат, как в лучшем ресторане, поджаристый пирог. Конечно, она удивлена, даже больше чем удивлена, но молчит и не идёт мириться, ещё не забыла обидных слов: «Перед кем тебе наряжаться, ты же старая!»
Что ж, придётся самой… Не любила Лерка просить прощения, но что остаётся делать? Со вздохом она сползла с кровати и побрела на кухню.
– Ма-ам… Прости, а?
Та молчала, методично убирая в холодильник продукты из пакета.
– Я не хотела тебя обижать… прости…
Мама закрыла дверцу и повернулась:
– Конечно, прощаю… Лера! Что с тобой?!
Лерку как обухом по голове ударило. Стоит она, вся из себя красавица, что узнаешь не сразу, глаза голубые таращит. А матери-то как объяснять, откуда такие изменения? Надо было постепенно себя улучшать, чтобы не бросалось в глаза. Вздохнула: задним-то умом все крепки.
– А что со мной? – глупо спросила она.
– Ты сама на себя стала не похожа!
– Прямо и не похожа… Это макияж такой особый, волосы завила, а линзы Настя подарила. Они не для зрения, не бойся, просто цвет глаз меняют.
– Вот как… – мама смотрела с подозрением. – Ты как будто и выше стала и стройнее.
– Я же расту, – пожала плечом Лерка, как бы говоря: я-то тут при чём? – И гимнастикой занимаюсь, ты же не видишь, на работе всё время.
– Вот как! – повторила мама уже спокойнее и указала на стол: – Всё сама приготовила?.. И уборку сама?.. Когда же ты успела?
– Отпустили из школы раньше. Математичка ногу сломала, – беспечно сказала Лерка.
Эта новость уже облетела классную группу в вайбере, вызвав у кого сочувствие, а у кого сочувствие с немалой толикой радости – это же сколько теперь математики не будет!
Но мама почему-то сильно расстроилась:
– Это Ирина Васильевна? Ужас какой… Она ведь очень пожилая?
– Ну да.
– Плохо. Встанет ли на ноги – теперь неизвестно.
Лера почувствовала лёгкие угрызения совести.
«Это из-за твоего желания она сломала ногу!»
«Я не думала, что так получится. Я просто хотела, чтобы урока не было», – оправдывалась девчонка.
«А сбылось это» – буркнула совесть.
«Но можно поправить, правда? Там ещё куча листов, на всю жизнь хватит, если не разбазаривать на мелочи, типа уборки».
3
Следующего дня Лерка ждала как праздника. Подумать только, раньше она терпеть не могла будней: рано вставать, просиживать в школе долгий день, потом делать домашнее задание… Ну согласитесь, мало приятного. Но теперь очень хотелось появиться в классе во всей красе, чтобы на неё обратили внимание мальчики, а особенно красавчик Димка. Проплывёт она лебёдушкой по школьному коридору, мальчишки и девчонки так и попадают на пол с открытыми от удивления ртами, а Димка непременно пришлёт заявку в друзья.
– Лесникова, где это тебя так оттюнинговали? – пригвоздил Лерку к полу насмешливый Димкин голос.
– Дурак!
– Кило геля в себя закачала?
Вот и попадали, вот тебе и заявка в друзья со всеми вытекающими… Да ну их! Она парня и получше этих сопляков найдёт.
Появилась Настя, пряча лицо, намазанное толстым слоем тонального крема.
– Дерматолог мази и таблетки назначил, – сказала она и, подозрительно покосившись на Лерку, добавила: – А ты, я вижу, прямо похорошела за ночь, даже странно. Что ты с кожей сделала?
Уж не связана ли ее испортившаяся внешность с подружкиным расцветом красоты? Не верила Настя во всякие колдовские штучки, но слишком стремительно изменилась Лера.
– Да я это… масочки из овсянки делаю и йогой занимаюсь, йога весь организм оздоравливает.
– Дашь рецепт и упражнения? – оживилась Настя.
– Дам, конечно.
М-да, неудобно получилось… Сколько раз закадычная подружка выручала красивыми вещами, а то и дарила, беспечно махнув рукой: носи на здоровье! Сколько раз помогала с уроками… Да и вообще она девчонка щедрая и добрая. Не отказала бы в деньгах, так и дальше ходила бы красавицей.
«Ну и пусть, сама виновата!» – подумала Лера и вздёрнула подбородок.
«Это можно исправить», – подсказала совесть.
Ну уж нет, тратить волшебную записную книжку! Самой пригодится, у Лерки желаний больше, чем семечек в огурце. Вдруг не хватит страничек, жизнь-то длинная…
Математику стала вести другая учительница, ещё строже Ирины Васильевны. И задавала больше, и у доски спрашивала всех подряд, даже двоечника Комарова, который задумывался над тем, сколько будет два плюс два.
Лерка первая же и пострадала от новой математички, получив неуд. Крепко задумалась, разглядывая жирного «лебедя» в дневнике, вытащила записную книжку и прибавила новое желание: «Хочу быть умной, хочу разбираться в математике и других предметах лучше учителей».
На секунду закружилась голова и помутилось сознание. Совершенно иными глазами она посмотрела на доску с написанным примером и удивилась: до чего же он примитивен и прост, тут и решать нечего!
Подняла руку:
– Валентина Сергеевна, можно я ещё раз попробую?
– Не стоит, Лесникова. У тебя глубокие пробелы в знаниях, – посмотрела поверх очков учительница.
– Пожалуйста… Я успокоилась и поняла, как решать.
– Ну что ж, иди! Я всегда поддерживаю стремление учеников получить лучшую оценку.
Лерка классной походочкой проплыла к доске, тряхнула локонами и, стуча мелом, записала решение примера, вывела ответ. Горделиво обернулась к учительнице.
– Правильно, Лесникова. Молодец! Исправляю твою двойку на четвёрку.
И с этого дня начался Леркин триумф. Она и думать позабыла про Ирину Васильевну, лежащую в больнице со сложным переломом, про Настю, как-то враз поблекшую на блистательном фоне – с ней было уже неинтересно. Такой умной и красивой девчонке, как Валерия Лесникова,
