заливший очки, я увидел, как она смотрит в потолок. Её грудь не поднимается, скорее всего, уже умерла, жаль. Она мне нравилась. Помню, как листал её фото в приложении. Анкета была на английском. Я не знал английского, и какое-то время провёл в переводчике. Она искала какого-то друга «для души, соулмейта», а я не был религиозен и считал подобные россказни полным бредом. Сказки, слишком глупые, чтобы в них позволительно было верить в наше время. Снял с неё майку, небольшие груди разъехались в стороны. Такие себе, если честно. На фото она красовалась в лифчике, и сиськи смотрелись намного лучше. Кажется, именно на них и повёлся. Не было интересно, чем занимается, но она всё время говорила про свои картины. Зря я делал вид, что внимательно слушаю и хотел бы послушать ещё. Надо было сразу сказать, что это всё глупости. Нашла бы лучше нормальную работу.
Шортики сползли ещё ниже, и я вспомнил, как впервые к ней приехал. Купил шоколад, сначала потрахались, а потом пошли выпить. У неё оставалось немного шампанского, мы в тот вечер сильно охмелели. Пришлось оттащить её на кровать и лечь рядом. Я не мог уснуть всю ночь, лишь под утро задремал. Её будильник прозвенел самой надоедливой мелодией, и это первый раз, когда мне захотелось ударить. Я уже привстал и замахнулся, как она открыла глаза, потянулась и сказала «доброе утро». Я поцеловал её в лоб и пошёл умываться. Самому смешно, как вспомню. И немного стыдно за то, что позволил себе влюбиться. Глупо слегка, и даже друзьям не рассказал о ней, да и правильно сделал. Она того не стоила.
Кровь заливала пол, следовало немного поспешить. Уже хочется спать, а ещё домой ехать. Я достал из портфеля во много раз сложенную сумку, сложил туда тело по частям и вытащил к балкону. Стоило больших усилий перевалить сумку через перила и скинуть вниз. Надо было сначала посмотреть, не ходит ли там кто-нибудь. Хотя вряд ли. Под её окнами даже тропинок как таковых не было, и всего метрах в двадцати от дома начинался пруд. Я умылся в ванной, спрятав кровавые разводы и капли с небритых щёк, немного заляпав очки. Вытерся её полотенцем и вывалился из квартиры, просто прикрыв дверь так, чтобы она выглядела запертой. Чуть не забыл портфель внутри, схватил в последний момент. Опять.
На улице стало холоднее, или я так вспотел, что спина моментально покрылась холодной плёнкой. Сумка лежала в сугробе, зарытая почти полностью свежевыпавшим снегом. Сегодня он валил щедро, и увидеть что-то в метрах трёх от себя получалось немалым испытанием. Я оттащил сумку к пруду и встал у берега, боясь сделать первые шаги по льду. Он казался тонким, но морозы держались уже почти неделю, слой должен быть достаточным, чтобы я смог пройти по нему. Оставлю сумку на островке посреди пруда. Думаю, там никто не появится в ближайшее время. Может, даже до весны она пробудет там. Лёд потрескивал, но ногами я ощущал уверенность и тащил за собой сумку. И даже легче, чем думал. Благо, она была невысокой и достаточно худосочной, чтобы спокойно тащить её в сумке к середине пруда. Оставил у дерева и слегка припорошил снегом. Выглядит как сугроб, отлично.
Теперь спокойно выдохнул и огляделся. В домах почти не горели огни. Люди, должно быть, давно легли спать. Звук проезжающих машин звучал где-то далеко, а двор стих, совсем обезлюдел. Стало немного одиноко, даже тогда, когда физически она ещё рядом. Если быть честным с собой, то мне всегда было с ней скучно, и я думал, что это просто такой период, потом к ней привыкну и всё станет хорошо, как у всех, но не стало. Она мне написала, больше не можем видеться, но не сказала почему. Я ведь спрашивал! Она поступила некрасиво, очень некультурно, а подобное прощать не привык. Я вернулся на берег и подошёл к дороге со внутренней стороны двора. Там гулял мужчина с собакой, та залаяла, увидев меня. В детстве я боялся собак, теперь же просто прошёл мимо, доставая из кармана телефон.
«Андрей. Рейтинг 4.67» Интересно, за что снизили?
Король металлов
1
Билет я купил в самый последний момент. Так обычно достаются места «C» и «D», без вариантов. Придётся опять одну ногу подгибать в трёх местах, а другую выставлять в проход и постоянно следить, чтобы не отдавили. Клянусь, стюардессы специально иногда стучатся об мои конечности, чтобы я ни на минуту не уснул. Рейс будет вечерний, и основное освещение обязательно отключат. Однажды я попытался читать книгу под жалким фонариком, подведённым к моему месту, но это оказалось откровенное издевательство над глазами, и больше подобных попыток мною не предпринималось.
Мама посоветовала вещи начать собирать уже сегодня, чтоб точно ничего не забыть. Я сказал, что так и сделаю. Для её и моего успокоения дорогие духи были уложены заранее. Недавно их подарили на корпоративе. Вручили так, будто в рыцари посвятили. Было смешно участвовать в этом. Эти духи ещё ни разу не использовались, будто ждали особого повода. Может, конференция на другом континенте окажется именно таким поводом, и на публике появлюсь с великолепным ароматом, тянущимся за мной помимо коллег, выглядящих как рудимент науки. Я не принижаю их достоинств ни в коем случае. Сергей Витальевич пользуется уважением, хотя порой слишком явно. Однажды пришлось за него заполнять журналы после консилиума. Я поморщил лицо, но работу завершил за пару дней. За это получил от Сергея Витальевича рукопожатие и возможность продвинуться дальше на кафедре. По итогу стал главным помощником руководителя нашего департамента, а это уж позволило привнести и мой личный вклад в науку. Через два дня улечу рассказывать на неродном языке о новых твёрдооксидных топливных элементах, ещё не вышедших на промышленные масштабы производства, но уже попавших под пристальное внимание учёных со всей планеты. Я безумно горд оказаться среди тех первых, кто запустит целую эпоху в энергетике. Родители будут гордиться, я в этом уверен.
Проверил ещё раз конспекты и шпаргалки к выступлению. Упрощённый прототип будущей конструкции уложил в контейнер, сделанный специально для нашего исследовательского института. Мне доверили его везти с собой, и чуть руки не дрогнули, когда в них оказался образец будущего устройства. Со слезами на глазах позвонил отцу
