Ознакомительная версия.
Стараясь не шуметь, он развернулся лицом к дороге. Фары патрульной машины все так же щедро освещали стоянку и фуру на ее краю. Вокруг стояла абсолютная, неестественная тишина, а трасса словно вымерла. С того момента, когда белая «шестерка» остановилась, мимо не проехала ни одна машина. Даже воздух застыл, и как показалось Сергею, слегка загустел.
Опер нервно вздрогнул. Сделал неуверенный шаг к выходу из леса и ему в нос ударил явственный запах вскопанной влажной земли. Разыгравшееся воображение тут же подкинуло образ свежевырытой могилы.
– Тьфу ты, черт! – с глухим отчаянием вслух выругался Баринов.
Резким движением выдернув «ПМ» из-под куртки, большим пальцем привычно сдвинул вниз предохранитель и взвел треснувший, будто сломавшийся под ногой сучок, курок.
– Ну, суки… – непонятно к кому обращаясь, прошипел он и, пригибаясь, бросился к машине.
Как только Сергей пересек невидимую черту, отделяющую лес от стоянки, мир вокруг переменился как по мановению волшебной палочки. Вместо могильной сырости невыносимо воняла валявшаяся на обочине обгоревшая покрышка. Мимо натужно проревел «МАЗ». Навстречу ему шустро проскочила блеснувшая в свете фар черным лаком представительная «Волга». Возле осветившейся изнутри кабины грузовика недовольно бубнили голоса. Словом, все было как обычно. Только, почему-то не спешил таять ледяной ком, застывший у Баринова под ложечкой.
Сергей рывком открыл заднюю дверцу и с размаху плюхнулся на продавленное сиденье, продолжая упираться ногами в землю. Несмотря на то, что поза получилась неловкой, он как будто наслаждался этим неудобством, отвлекающим от воспоминаний о недавнем наваждении. Ему все еще мерещились голые изуродованные трупы инспекторов.
Баринов с раздражением тряхнул головой, пытаясь прогнать навязчивое видение и, не рассчитав, сильно ударился о стойку между дверями. От боли из глаз брызнули слезы, но неожиданно стало легче.
Шепотом матерясь, он вытащил из левого кармана куртки смятую пачку, зубами достал последнюю сигарету. Нервно скомкал картонный прямоугольник в кулаке и кинул его под колесо. Неловко прикурив левой рукой, с удивлением покосился на пистолет, который продолжал судорожно сжимать в правой. Потом отработанным до автоматизма движением большого пальца поставил оружие на предохранитель и воткнул в кобуру, одновременно глубоко затягиваясь горьковатым дымом.
В этот момент от кабины грузовика отделился плоский в слепящем искусственном свете, силуэт. Старший смены, похрустывая гравием под подошвами ботинок, неспешно подошел к оперу. Не давая сержанту раскрыть рта, Баринов капризно зачастил:
– Короче! Заканчивайте эту бестолковую бодягу, и отрываемся туда, где дают водку и шашлыки. Мне край, как накатить нужно. А если желаете ударно трудиться дальше, я не в претензии. Меня на обратном пути подхватите.
Инспектор удивленно захлопал глазами и, помявшись, несмело забормотал:
– А нас… это… ну… на инструктаже предупредили, что ты… ну-у-у, это… как сказать?..
– Да как есть, так говори. Чего кота за хвост тянешь?
Инспектор переступил с ноги на ногу, потупившись, как провинившийся школьник, и выдавил:
– Ну, типа, правильный ты.
Сергей нервно хихикнул.
– Ага, все верно. А мой вождь по страшному секрету мне шепнул, что недоделанные вы. И поэтому мы уже шесть часов занимаемся херней, вместо того, чтобы с пользой провести время. Так?
– Так, – подтвердил ошарашенный подобным поворотом старший сержант.
– Тогда чего стоим? Кого ждем? Руки в ноги, и быстро-быстро попылили в сторону моря.
– Погоди, – качнул указательным пальцем инспектор. – Там фура из Дагестана. Похоже, с левой водкой. Документы откровенное фуфло, невооруженным глазом видно. Смотреть пойдешь?
– Не… – расслаблено отмахнулся Баринов, хотя еще час назад такой вариант заставил бы его подскочить и со всех ног броситься к сладкому куску. После прогулки в лес внутри что-то надломилось. – Сами разберитесь. Возьмите пару пузырей и пусть катятся на все четыре стороны.
Сержант, поперхнувшись от возмущения, просипел:
– Какие пару пузырей? Ты вообще о чем?
– Да, действительно, что-то я не то говорю, – Сергей с пониманием прищурился на инспектора. – Но все равно, мне замарачиваться с ними в лом. Устал что-то. Сами разбирайтесь, я не в теме. Сколько стрясете, все ваше.
– Хорошо подумал? – сержант не верил собственным ушам.
– Давай, давай. Пока мы здесь базарим, время идет. А у меня трубы горят…. Сигарету дай.
Инспектор, не вынимая пачки, ловко добыл из нагрудного кармана белый цилиндрик и бросил его на сиденье. Затем развернулся и потрусил к фуре, по пути несколько раз обернувшись, проверяя, не передумал ли опер.
Не прошло и четверти часа, как до самых глаз заросшие черной щетиной хмурые горцы загрузили в багажник милицейского автомобиля четыре картонных коробки с водкой, а в карманы сержантов немалое количество хрустящих бумажек. Турыгин сиял, словно новый самовар.
– Сергуня! Поляна за нами! Мы такое место тебе покажем. Там шашлыки, – заливался он, целуя сложенные щепотью пальцы правой руки, – пальчики оближешь.
Вполуха слушающий его Баринов расслаблено развалился на заднем сиденье, с немалым удовлетворением ощущая, как после доброго глотка обжигающей жидкости прямо из горла бутылки, мало-помалу отпускает дикое напряжение и начинает таять лед в желудке.
«Ох, как же я сейчас нажрусь…» – всплыла и, не зацепившись на поверхности, канула в глубины подсознания ленивая мысль. С каждой минутой все быстрее набирая скорость, машина неслась навстречу светлеющему горизонту.
12 августа 1989 года. 11 часов 15 минут. Горотдел милиции. Кабинет начальника отделения уголовного розыска.
Мучаясь кошмарной головной болью, старший оперуполномоченный уголовного розыска капитан милиции Баринов Сергей Анатольевич тщетно пытался сосредоточиться на речи непосредственного начальника. Ежедневное оперативное совещание, как правило, начиналось в девять утра, но Коркин без объяснения причин перенес его на одиннадцать. Баринов резонно предполагал, что сделано это было исключительно из-за его персоны.
Ночное мероприятие закончилось гораздо хуже, чем ожидалось. Предчувствие, посетившее Баринова в машине, не обмануло. К шести утра оба старших сержанта и опер дошли до состояния полного собственного изумления.
Однако когда веселье достигло своего апогея, заявился командир взвода дорожно-патрульной службы, который в сопровождении заместителя два с лишним часа разыскивал по всей трассе неожиданно замолчавший экипаж. Это сейчас Сергей понимал, что они, по сути, спасли сорвавшихся с катушек подчиненных и коллегу. Но тогда, как подсказывали вспышки памяти, он бурно сопротивлялся и требовал продолжения банкета, после чего в воспоминаниях зиял черный провал.
Ознакомительная версия.
