— Пит, — сказал он. — Она отключилась.
— Барбара.
Барбара вздрогнула и приподняла голову от подушки.
— Да я же не сплю.
— Ты задремала.
— Да нет же. Все в порядке. — Ее голова вновь упала на подушку. Глаза снова закрылись.
— Забудь о ней, — сказал Пит. — Она посмотрит фильм утром, если захочет.
— Я смотрю, — пробормотала Барбара.
Ларри тоже пытался смотреть фильм. Но правая нога Барбары не давала ему покоя, как и халатик, распахнувшийся спереди и позволяющий видеть ее грудь, обтянутую розовой тонкой рубашкой. Фильм на экране было хорошим, но это украдкой подсмотренное зрелище было еще лучше. Иногда нога Барбары толкала его.
Почти под конец фильма Барбара вытянула и левую ногу. Нога уперлась в бедро Ларри и легла сверху. Тяжесть этой ноги смутила его. Он тихонько приподнял ногу и положил рядом.
— Что? — пробормотала Барбара. — Прости, я лягнула тебя?
— Ничего.
Пит обернулся зевая.
— Боже, Барби, ты же прозевала весь фильм. Почему бы тебе просто не пойти спать.
— Да, я, пожалуй, и пойду.
«Вот черт», — подумал Ларри.
Барбара села и спустила ноги с дивана.
— Спокойной ночи, мальчики. Извини, Ларри, что ударила тебя ногой.
— Ерунда. Спасибо тебе за обед и вообще.
— Хорошо, что ты смог прийти. Пока. — Она обошла вокруг кофейного столика. Ларри смог заглянуть ей под халатик. Ее груди слегка качнулись, когда она наклонилась поцеловать Пита на ночь.
Потом она ушла.
Казалось, комната без нее опустела.
Во время заключительных кадров «Чулана Камерона» Ларри услышал звук спускающейся в туалете воды.
Пит вытащил кассету из видика. Улыбнулся через плечо.
— Наконец-то, свобода. Свобода, — сказал он. — Благодарение Всемогущему, наконец-то, мы свободны.
— Если хочешь пойти спать…
— Шутишь? — он вставил кассету с «Сезонным рабочим» и включил ее. — Сейчас вернусь, — сказал он и заторопился из комнаты.
Вернулся он, когда на экране все еще горело предупреждение, запрещающее незаконное использование видеоленты. В руках он держал бутылку ирландского виски и пару стаканов. Он сел рядом с Ларри на диван. Наполнил стаканы.
— Начнем вечер, — сказал он.
— Завтра я буду не в форме.
— Кошечек твоих нет дома. Живи на всю катушку.
Они смотрели фильм, пока стаканы не опустели. Пит снова наполнил их, потом нажал на кнопку «Стоп». Фильм ужасов сменился черно — белым фильмом Джона Уейна. Ларри тотчас же узнал «Пески Иво Джима».
— Почему ты переключил фильм?
В уголках рта у Пита появились насмешливые складки.
— А что, если нам немного прокатиться, — предложил Пит.
— Куда ты хочешь ехать?
— В Полынную Степь.
— Шутишь, — не поверил Ларри.
— А кто нам помешает?
— Я вовсе не хочу ехать туда.
Пит опустил руку на колено Ларри. Глаза его озорно поблескивали, но он не улыбался. Он был сейчас похож на мальчишку, мальчишку с усами и сединой в волосах, но всегда готового напроказить.
— Мы берем машину. Едем туда, вытаскиваем патефон — автомат и возвращаемся часа через два — три. Барбара отрубилась. Она ничего не узнает.
— Она узнает, когда увидит этот хлам в твоем гараже.
— Ладно. Давай поставим его в твой гараж. Что скажешь?
— Скажу, что это глупо.
— Брось. Это же приключение. Все получится здорово. Ты сможешь написать об этом в своей книге. Понимаешь? Расскажи, как двое парней убежали среди ночи, чтобы принести эту штуковину домой. Ты сможешь описать все, как было на самом деле, понимаешь? И воображение напрягать не придется.
— Глупо.
— Тебе что, не нужен ящик?
— Нужен, но не такой.
— А как насчет фотографии на обложку?
— Ну, это было бы неплохо, но…
— Так что берем мой «фотик». Может, нам и не придется тащить патефон сюда. Может, нам его и приподнять-то сил не хватит. Так хотя бы сфотографируем его.
— Лучше сделать это днем.
— Ты же помнишь, какой разнос мне Барбара устроила. Она ведь на меня всех собак навешала. Так ведь?
— Ты что, и в самом деле хочешь поехать именно сейчас? — Электронные часы в телевизоре показывали 12:05.
— Другого раза не будет. Ночной поход.
Идея эта напугала Ларри. Но и привела его в возбуждение. Его нервы пронзила какая-то странная судорога.
«Когда же в последний раз ты действительно предпринимал что — нибудь стоящее? Настоящее приключение».
— Прямо, как Том и Гек, — сказал он.
— Кто?
— Том Сойер вылез из окна ночью, и они с Геком пошли на кладбище сводить бородавки. Мне всегда хотелось отмочить что — нибудь подобное.
— У тебя, что, парень, бородавки есть?
— Давай поедем за этим.
С улыбкой Пит снова наполнил стаканы.
— За игры и развлечения, — провозгласил он тост. Они чокнулись и выпили.
Пит не выпускал стакан из рук. Он включил лампу около дивана. Потом перемотал видеопленку, выключил телевизор и вышел из комнаты. Ларри пил потихоньку виски и ждал. От виски стало тепло, но дрожь не унималась.
Когда Пит вернулся, у его правого бедра висела кобура с револьвером, а на шее — фотоаппарат со вспышкой.
— Я проверил в спальне, — тихо сказал он. — Барби спит без задних ног.
Пит поставил на стол пустой стакан. Бутылку с виски он заткнул пробкой и вручил Ларри.
— Ты будешь хранителем спиртного.
— Нам не следовало бы брать это с собой.
— Наплюй. Кто узнает?
— Если нас остановят…
— Не остановят. Успокойся, переживем.
Пит выключил свет, и они вышли на улицу. При свете уличного фонаря Пит запер дверь.
Ларри обхватил себя за плечи, чтобы не дрожать, и поспешил к машине, стоящей у обочины. Холодный ветерок дул ему в лицо. Захотелось заскочить домой за курткой. Но Питу холодно не было. Он все еще был в тенниске с короткими рукавами и голубых джинсах.
«Если ему не холодно, то и мне не должно быть, — подумал Ларри. — Кроме того, в машине будет тепло».
И верно, машина была теплой. Она должна была раскалиться на солнце, как печка, и все еще не остыла. Ларри взобрался на пассажирское место и вздохнул.
— Держи.
Он вручил Питу бутылку, из которой тот отпил большой глоток и отдал назад. Отпил и Ларри.
— Ты в состоянии вести машину? — поинтересовался он у Пита.
— Шутишь? Я даже слегка не захмелел.
«А я захмелел, — подумал Ларри. — Я-то здорово захмелел. Но виски тут не причем. Это просто старое доброе возбуждение. А, может быть, это от страха».
Пит завел машину. Света он не зажигал. Но, заехав за угол, включил фары. Они двинулись в ночь.
