— Нина, какими судьбами? — дружески приветствовал он незваную гостью. Офицеры, с изумлением рассматривали незнакомку, по всей видимости хорошо известную их учителю.
— Я хочу помочь вам, — ответила женщина.
— А тебе-то это зачем? — недобро усмехнулся старик, раздраженный посторонним вмешательством.
— Ты, наверное, забыл, у нас общие цели, и служим мы одному хозяину. Он желает, чтобы книга попала в ваши руки, — напомнила Нина, — только, есть одно «но».
— Слушаю, — насторожился учитель.
— Неужели вы наивно полагаете, будто действуете одни?! Напрасно! Бог не дремлет! Даже если книга найдется, она окажется бесполезной!
— Почему?!
— Ее защитили специальной молитвой и частицей Креста Господня.
— Ну и что? Разве нельзя их как-то обойти?
— Нет. Сейчас нет.
— Значит, конец?.. — разочарованно протянул мастер.
— Напротив, только начало! Вы не доживете. А я… — Нина победоносно улыбнулась. — У меня впереди — целая вечность!
Даже перспектива провести несколько дней, трясясь в общем вагоне поезда дальнего следования, не могла испортить ей настроения. Ну, наконец-то, она уезжает! Закончились нескончаемые мучения: надоевшие, до зубовного скрежета, материнские нравоучения и брюзжание отца! Свобода! От этого слова захватывало дух! Теперь в жизни все изменится!
Поезд тронулся. Антонина вымучила из себя улыбку и энергично замахала рукой огорченным родителям. Потеряв их из виду, девушка радостно вздохнула и отошла от окна.
— Разрешите, я уберу вещи? — обратилась она к пожилой женщине, сидевшей на ее месте. Оставив без внимания укоризненные взгляды старушки, Антонина вытащила из сумки книгу и сердито подумала: «Еще чего, никому я не собираюсь уступать, вечно попадутся старики или грудники». Толстая тетка переглянулась с мужчиной интеллигентного вида и намеренно громко сказала: «Какая же пошла молодежь невоспитанная!» Увидев хмурое Тонино лицо, старушка отвела взгляд, потеряв всякую надежду занять нижнюю полку.
Колеса стучали, увозя девушку в далекий сибирский город с корявым названием Кызыл. По странной иронии судьбы, Тоня, которая терпеть не могла маленьких детей, выбрала профессию учителя. Она это сделала из солидарности со своей подругой, а еще потому, что ей было абсолютно все равно, кем работать, лишь бы не перетруждаться и не зависеть от родителей.
Выйдя из душного, противно пахнущего вагона, Антонина, после осеннего Ленинграда, сразу попала в зимний заснеженный город. Она втянула ртом морозный воздух с примесью гари и мазута и, поставив у ног чемодан, осмотрелась по сторонам. Вечерело. Здешний вокзал, куцый и провинциальный, заставил девушку скептически искривить губы: «Городок хоть куда! Представляю, какой жуткой „дырой“ окажется поселок Кедровка!» На автобусной станции ей объяснили, что последний автобус ушел час назад. «Неужели мне придется провести целую ночь в зале ожидания?!» — со страхом подумала Тоня. Подобная перспектива показалась ужасной. Пока расстроенная девушка переминалась с ноги на ногу, решая, как лучше поступить, в нескольких метрах от нее, остановился грузовик. Антонина даже не обернулась, а между тем шофер с видимым интересом принялся рассматривать высокую, стройную незнакомку. Подойти молодой человек не решался, но, заметив Тонино намерение возвратиться на вокзал, быстро выскочил из кабины.
— Девушка, девушка, подождите! Не спешите вы так! Давайте помогу! — закричал он ей вслед.
Тоня обернулась и увидела симпатичного темноволосого парня.
— Опоздали на автобус? А куда вам ехать?
— В Кедровку, — озабоченно ответила Тоня.
— Надо же! Нам по пути! — обрадовался паренек.
— Вы что же, подвезти предлагаете? — Девушка кокетливо улыбнулась.
— Конечно, если вы не против!
— Я очень даже «за»! — быстро согласилась Антонина, подавая свой чемодан.
— Тяжелый, наверное, с приданым! — пошутил новый знакомый.
— Ну, если книги можно считать приданым, тогда да, — поддержав шутливый тон, ответила девушка.
— Зачем вам, красивой, молоденькой, в нашу глушь? По всему видно, что вы городская. Откуда, если не секрет?
— Не секрет, из Петергофа.
— Мне очень стыдно, но я о нем не слышал.
— Ничего удивительного, Петергоф — небольшой городок под Ленинградом.
— А к нам какими судьбами?
— Меня сюда распределили после педучилища.
— Вы новая учительница! — догадался шофер. — Вот здорово!
— А чему вы так обрадовались? — Тоня намеренно сделала удивленный вид.
— Конечно, обрадовался! Значит, надолго! — Он даже не пытался скрыть своего интереса.
За разговорами дорога пролетела незаметно. Шофера звали Иваном. Парень не был женат, работал в колхозе водителем, а будущей осенью собирался идти в армию. Новый знакомый оказался общительным и веселым, так что к концу пути у обоих создалось впечатление, будто они знакомы много лет.
— Вот и приехали. Это Кедровка. Добро пожаловать! — шутливо объявил Иван и подмигнул Тоне.
Машина въехала в большое село, тянущееся вдоль заснеженного кедровника.
— Наша центральная улица, Коммунистическая. Дома, конечно, не как в городе, но тоже ничего, ты привыкнешь. Сейчас отвезу тебя к Екатерине Семеновне, а она уж определит на постой.
— А кто такая Екатерина Семеновна?
— Твоя непосредственная начальница, директор школы. Да ты не тушуйся, она тетка мировая, не обидит!
— С чего ты взял, что я испугалась? — вздернув подбородок, с вызовом, спросила Антонина.
— Да я только хотел тебя подбодрить, — смутился Иван.
— Ну, ладно, ладно! — примирительно улыбнулась девушка.
— Приехали.
Остановив машину, Иван указал на большой ладный дом с красивыми резными наличниками. Он открыл дверцу кабины и хотел помочь выбраться, но молодая учительница ловко спрыгнула с подножки машины.
— Самостоятельная! — усмехнулся парень.
— Уж какая есть! — в тон ему ответила Антонина и поправила съехавший набок берет. — Ты мне с чемоданом помоги.
Воздух вкусно пах морозной свежестью и костром. Белый искрящийся снег поскрипывал под ногами. В окнах приветливо горел яркий свет. Из трубы тянулся молочной змейкой дымок, поднимаясь высоко над крышей. От всей этой картины веяло теплом и уютом.
— Тоня, пойдем, — открывая калитку, позвал за собой парень. Из будки выскочила большая лохматая собака и громко залаяла. — Полкан, свои, свои, ты что, не узнал?
Услышав ласковое обращение Ивана, пес радостно завилял хвостом. Но стоило ему увидеть Антонину, как от прежнего добродушия не осталось следа. Он оскалил зубы и тихо, угрожающе зарычал.
