Она попыталась вспомнить, как описывали поцелуи в книгах, которые она читала когда-то запоем. Как там было? «Он приник к её губам, и они слились в экстазе». Нет. Не то. Вряд ли здесь хоть кто-то сможет понять, о чем идет речь. Соня и сама понимала слабо. «Он жарко ворвался в её рот языком, и у неё подкосились колени»? Снова какая-то ерунда. Она с ними менее четверти часа, а уже не чувствует, где её колени, а где чужое ребро. Про язык и вовсе упоминать не стоит. Нет, всё это не то. Соня отмахнулась от услужливой памяти с цитатами из романов мягких обложках и тихо проговорила:
– Они мягкие. И теплые.
И пусть говорила она совсем тихо, все вокруг молча слушали и не перебивали.
Медведь медленно двигался по городу, заглядывая в окна. Соня чужими глазами кого-то с самой вершины зверя видела, как при их приближении за окном кто-то кто-то хватается за сердце, кто-то за голову. Прямо сквозь них пронеслась с мигалкой скорая помощь, и Соня, на мгновение оказавшись одновременно у носилок с больным и медведем, видела, как у больного отказало сердце, но скорая пронеслась вперед, и аппарат запищал снова, сигнализируя, что сердце снова забилось.
Уже светало, и они почти выбрались за пределы города, а Соня задремала, уставшая делиться хрупкими воспоминаниями и укачиваемая медленной поступью медведя, когда раздался крик.
– Нет-нет-нет! – завопил ставший таким знакомым голос их предводителя. – Поворачиваем. Все поворачиваем!
Громоздкая туша попыталась сместиться, но увы. Соня не одна уже была укутана дремой. И пусть медведь прошел через ряд машин и толстым пушистым задом въехал в угол дома, этого оказалось мало. Задней лапой, совсем немного, он задел вышедшего из подъезда старика. И куда только этого дряхлого деда потянуло на восходе? Теперь уже это было не узнать.
Словно подскользнувшись на обледенелой ступеньке, старик неловко упал на бок и тотчас затих. Одновременно с этим Соню и всего зверя прошило теплом. Ощущением.
– Ох, Андрей недоволен, – пробормотал сосед Сони, коленка которого мерно билась в грудной клетке Сони рядом с сердцем. Они еще пару часов назад познакомились, решив, что такое близкое соседство просто обязует их подружиться. По крайней мере так сказал Ви, а Соня не стала спорить. Обнаружив, что многие уже не помнили своих имен, отзываясь на слоги или даже буквы, она торопилась представиться как можно большему количеству соседей, чтобы они помнили её, когда она сама себя забудет. Все соседи помнили только имя Андрея, который начал когда-то собирать медведя, не присоединившись к крокодилу, обезьяне или слону.
– Мы убили его? – ужаснулась Соня. Как она надеялась, что Ви скажет, что это не так, рассмеется и пояснит, что старик просто потерял сознание!
– Ну да, – выдохнул ей в ухо сосед. – Если бы был здоровый человек, ему бы просто стало нехорошо, а вот нам чуть-чуть полегчало. Этому же одного касания хватило, старый уже был.
– А если целеноправленно коснуться подростка, то у него появится пятно, а нам будет чем жить еще долгие дни, – добавил другой сосед, до сих пор молчавший. Кажется, он полностью забыл свое имя, и поэтому стеснялся вступать в разговор.
– Почему тогда… – Соня запнулась. Как это объяснить, интересно? Но её поняли, разумеется.
– Почему уже не запятнали всех? – усмехнулся Ви. – Видишь ли, энергии при этом поступает столько, что одиночку просто разнесет на массу ошметков. А большие группы вроде нас или крокодила очень неповоротливы. Люди же двигаются слишком быстро. Кроме некоторых. Ну и иногда попадаются случайно. Если уж пересекутся со зверем, тут уже не поворачивать же.
– А… – начала было Соня, но Ви покачал головой, отчего Соне показалось, будто что-то коротко защекотало её в районе носа.
– В засаде сидеть не вариант. Пока сидим, дом рядом обвалиться может, или асфальт расползется. Одни рытвины будут. Хотя крокодила это не смущает, конечно. Поэтому я рад, что мы с Андреем, а не с ними.
Соня задумчиво кивнула. Она тоже была рада, хотя понятия не имела, почему её прямо у дома ждал медведь.
22 глава
Этот вопрос всплыл снова спустя несколько дней, когда Соне пришлось убедиться в правоте Ви по поводу одиночек. Они медведем ночевали за городом, на пустыре, которому уже не могли повредить, а потом возвращались в город. В этот день всё было так же как и до этого, только навстречу им из какого-то клуба – разве их не закрыли все из-за комендантского часа? – выскочила девушка. Соня думала, что сейчас они подойдут ближе, но медведь замедлил шаги, и в тот же момент наперерез им бросился белесый полупрозрачный одиночка. Соня не успела даже ахнуть, как эта одинокая тень коснулась руки девушки.
– Смотри внимательно, – шепнул Ви.
И Соня послушно смотрела. Сначала одиночка словно налился объемом и цветом. Казалось, он даже готов вернуться в реальный мир. Жертва – Соня без капли злорадства узнала в ней Линду, выпучила глаза – не иначе как увидела этого белесого тоже. А потом он словно потух и с резким хлопком разлетелся на ошметки, которые закружил ветер. А вот по руке Линды медленно растеклось пятно. Пока еще почти прозрачное, оно словно впитывало цвет от этих ошметков.
– Вот так нас и становится больше, – хладнокровно пояснил Ви. – Одиночками быть опасно.
– Тогда мне и впрямь повезло, что вы меня сразу забрали, – призналась Соня и наконец спросила то, что её беспокоило с первого дня. – А почему вы меня дожидались у дома? Я ведь никого из вас не знаю, верно?
– Не знаешь, – согласился Ви. – Но мы за тобой давно наблюдали. И Андрей подгадал момент, когда ты будешь уходить, чтобы перехватить.
– Перехватить? – повторила Соня. Еще несколько недель назад она бы раздулась от гордости, полагая, что является особенной. Но пятно отучило её от этого.
– Ну да, – Ви негромко засмеялся, заставляя зашевелиться сонных соседей. – На тебя претендовал еще крокодил. Сомневаюсь, что тебе там было бы так же хорошо. Но там твой второй парень.
– Эдик! – сообразила Соня. – О, и Суббота там должен быть. Я помню, он говорил о крокодиле!
– Этого я не знаю, – Ви потерял интерес к незнакомым именам. – Но Андрей сказал, что ради его брата мы должны подобрать тебя первыми. А мы что? Нам ведь не жалко.
– Ради брата… – медленно повторила Соня. До неё только сейчас дошло, что этот Андрей и брат Радика – одно и то же лицо. Её можно было понять – Андрей не самое редкое имя.
– Ну да, – подтвердил Ви. – У нас лучше, чем у других. Мы стараемся людей сторониться, не убивать без острой надобности и не пятнать. Нас много, двигаемся мы медленно, вот энергии и хватает.
– Ну надо же, – не удержалась Соня и добавила чуть громче. – Интересно, почему он так изменился?
– Почему изменился? – удивился Ви и закашлялся. Через них неожиданно проскочил ребенок, упал и с ревом побежал дальше. А они снова ощутили прилив тепла.
– Ну, пока он был с пятном, убивал много, судя по тому, как он долго продержался, – пояснила Соня, глядя вслед ребенку. Дети легче всех переносили попадание в поле их зверя. Если у них что и болело, то забывали они об этом быстро. – Его брат был в ужасе, когда это понял.
– Я точно такой, как и был, – раздался прямо в голове и за её пределами одновременно тот самый голос, что пригласил её в медведя. И Соня только сейчас сообразила, что их вожак слышит и видит всё, что происходит в медведе. Но смутиться она не успела, хотя вспомнила, каково это. А Андрей тем временем продолжал.
– Надо же… я и не знал, что Радик это так воспримет. На самом деле я не убил ни одного человека. Когда я узнал, как можно продлить жизнь, я пошел работать волонтером в хоспис. Пусть приходилось далековато ездить, да и работа довольно тяжелая, но люди там умирают своей смертью. А я просто держал их за руку, чтобы им не было одиноко. В хосписе многие умирают одинокими, сколько бы людей не было рядом при жизни.
Он замолчал, а Соню всё-таки окатило таким позабытым ощущением стыда. Только теперь она скорее была рада ему.
