осколков. Такой она нам больше подойдет: сильной и умеющей за себя постоять.
– Она всего лишь девушка, – бросил Карл.
– О, мой друг, ты удивишься, узнав, какими они могут быть.
Тем временем Кинских ледяным тоном ответила:
– Я не считаю это гуманным. Сегодня я лишь рассказывала легенды. Прошу извинить, меня ждут.
Старику пришлось отступить и уйти. Анета повернула голову и посмотрела прямо на Карла. Он застыл от неожиданности, совершенно не готовый к ее взгляду, полному злости и душевной боли.
– Хм. Кажется, графиня действительно ненавидит свой род, – понизив голос, сказал Вильгельм.
Заметив их переглядывания, Рот прошагал к Анете. Карлу ничего другого не оставалось, как пойти следом. Кинских судорожно сглотнула, зрачки расширились.
«Боится?» – недовольно подумал Карл, а губы самовольно произнесли то, что впоследствии определило характер их отношений:
– Ты сегодня довольно разговорчива.
– А ты одет, – парировала она, храбро вздернув подбородок.
Вильгельм громко покашлял в кулак, привлекая внимание.
– Анета, познакомьтесь с моим давним другом, – Люксембургский снова перешел на уважительное обращение, удивляясь тому факту, что совершенно не хотел ей «тыкать», как какой-нибудь прислуге.
– Вильгельм Рот к вашим услугам, графиня Кинских. – Рот улыбнулся, демонстрируя клыки, затем подхватил кисть Анеты и оставил на ней легкий поцелуй.
Она поняла, кто он, тут же отдернула руку и спрятала ее за спину.
«Наверное, вытирала», – подумал Карл, и это неожиданно подняло ему настроение. Возможно, скачки эмоций были последствием тяги к сере или тем, что он не помнил, каково быть упырем.
– Анета? – позвали сзади, и они все обернулись на мужской голос.
Незнакомец уверенно приближался к их компании. Широкие плечи, массивная, как у быка, шея, жестокое лицо с серыми, близко посаженными глазами не вызвали у Карла желания знакомиться с ним.
– Теодор? Что ты здесь делаешь? – В усталом и чуть хриплом голосе Анеты слышалось удивление. Она снова переступила с одной ноги на другую, и Карл посочувствовал, почти физически ощущая, как горят ее ноги от неудобных туфель.
– Кто это? – недовольно спросил Карл у Анеты.
– Смертник, – ответил за нее Вильгельм, приподнимая уголки губ в намеке на улыбку.
Они наблюдали, как Теодор подошел, потеснив Карла, и поцеловал Анету в обе щеки. Она высвободилась из объятий, покраснев от злости.
– Мы разве договаривались о встрече?
– Нет, но я узнал об открытой лекции и приехал послушать, – мягко проговорил он. Теодор собственническим жестом подцепил пальцем выбившуюся из прически Анеты прядь волос и заправил ей за ухо. Вильгельм скрестил руки на груди и смотрел то на Карла, то на пару.
Кинских сделала полшага от Теодора.
– Тео, хочу представить тебе моих знакомых: Карла и Вильгельма. А это, господа, Теодор Пернштейнский, секретарь президента Чехии.
– О! Так вы родом из Германии? – полюбопытствовал Вильгельм.
Карл случайно посмотрел на пальцы знакомого Анеты. Средний и указательный были одной длины.
«Не может быть. Или может?»
Он заметил, как Теодор нахмурился, недовольный их присутствием подле Кинских.
«Если Теодор тот, за кого я его принял, возможно, стоит подтолкнуть графиню к замужеству с ним. Нам бы пригодились влколаки для защиты Чехии».
– Вы не оставите нас? – любезно попросил Теодор.
Карл погрузился в размышления, а Вильгельм достал из кармана квадрат плотного черного картона, на котором серебристыми чернилами был нанесен номер телефона.
– Дорогая Анета! Ввиду того что сегодня мы не смогли обсудить с вами кое-какие общие вопросы, очень прошу позвонить, как только вы освободитесь.
В голосе мистера Рота послышалась сталь, и Кинских протянула руку, чтобы взять визитку. Увидела сверкнувшую надпись, помедлила и потянула пальцами кусок бумаги за черный край, не прикасаясь к витиевато начертанным цифрам.
«Она подумала, что это серебро?» – недоумевая, Карл посмотрел на Вильгельма и по его хитрому взгляду понял, что визитную карту действительно украшал аргентум.
Следуя на выход по широким коридорам университета, Карл и Вильгельм молчали.
– Ну что ж, неплохо. – Вильгельм склонил голову, всматриваясь в щупальца тумана, наползающего со стороны реки. – Пойдем, друг мой.
Natúra nihil sine causa gignit.
Природа ничего не порождает без причины.
«Пражский трдельник»
«Карлов университет объявил дни открытых дверей. Первая лекция исторического факультета состоялась вчера. Провела ее Анета Кинских, историк и наследница знаменитого рода. Темой выступления стала легенда основания рода Кинских, которая произвела неоднозначное впечатление на многочисленных слушателей.
И новость, поступившая в блог час назад: из своей квартиры в районе Летняны пропала пятнадцатилетняя девушка. Родители, вернувшись из служебной поездки, заявили о ее исчезновении. Если вы что-то знаете или где-то ее видели со вчерашней ночи, просим сообщить. Приметы девушки и контакты родителей приведены ниже под фото. Также можете позвонить в полицию или прямо к нам в новостную редакцию.
Ваш Эл Вода».
Карл
– Карл! – позвал девичий голос.
Обернулись оба. Раскрасневшаяся графиня Кинских подошла к ним. Ее грудь часто вздымалась и опадала, завораживая прозрачностью блузки и кружевным лифом. Карл заставил себя поднять взгляд выше.
– Вы разве не заняты Теодором? – резко спросил он.
– Он просил моей руки, – спокойно и неожиданно для Карла произнесла Анета.
– Уже не просит? Почему же? Не ваш ли острый язычок заставил его передумать? – выпалил он. – Достойный молодой человек. С титулом и в правительстве, – ворчливо закончил Карл.
Он не знал, как ему вести себя с этой девушкой, чувствовал раздражение от ее самоуверенности. Хотел указать ей ее место. Хотя она-то как раз была на своем месте, а вот Карл ощущал себя теперь для Праги чужим.
Вильгельм тяжело вздохнул. Анета растерялась и, помедлив, ответила:
– Я не сторонница договорных браков. Думаю, вы уже успели прочитать современную историю и знаете, что женщины могут сами распоряжаться своей жизнью. Я бы попросила впредь не лезть с неуместными вопросами о моей личной жизни.
Она засунула руку в узкий карман брюк и повернулась к Вильгельму:
– И не скалить клыки на публике!
Вильгельм расхохотался.
Так Карла еще никогда прежде не отчитывали. Тем более, девушка.
Карман ее брюк задымился и она, чертыхаясь и тряся рукой, вытащила карточку с номером телефона. Бросила на тротуар и потопталась по ней острыми каблуками.
– Никогда не любила серебро.
Карл, не мигая, наблюдал за Кинских. Она хмурила лоб, щурила по-кошачьи подведенные глаза, но плеч не опускала, как и свой вечно воинственно вздернутый в его присутствии подбородок.
– Зачем вы меня искали?
– Сегодня полнолуние. Позвольте вам помочь, – Карл ушел от настоящей причины визита.
– С чего вы хотите мне помочь? По доброте душевной или нужно, чтобы я снова свалилась на чью-то могилу?
Она настороженно посмотрела на Вильгельма. Его
