мог быть? И как, черт возьми, они догадались прийти сюда, Крэш? Как они это узнали? Как кто-то мог это узнать? Ты сказал, что никто не знал, что вы двое связаны. Это ты, блядь, мне сказал. А разве не это ты мне говорил? Ты сказал мне, что никто не знал, что они тут ошиваются или что Молли живет здесь».
Он вздохнул. «Похоже, я ошибался».
«Да, похоже на то, ублюдок». Я пытался понять, что делать с собой, но во мне бурлил адреналин. «А что с наличными?»
«Они все еще там», — сказал он. «Они все перерыли, даже кровать опрокинули, в моей комнате все перевернуто, но они их не нашли. Доска крепкая. Они даже не поняли, что стоят прямо на ней».
«Оружие?»
«Шкаф тоже был опрокинут, но оно было на месте».
Отлично, подумал я. Герм, скорее всего, рассказал им, какое оружие мы использовали при ограблении, а значит, теперь они его опознали. Так что, даже если и были какие-то сомнения в том, что это тот самый дом, они давно исчезли, как и Молли с Кевином-Китом.
«Окно в ванной, — спросил я, — там есть сетка?»
«С учетом того, что летом здесь водятся жуки? Конечно».
«Сходи за девяткой».
«Чувак». Разочаровавшись во мне, Крэш поднял футболку, чтобы я увидел, что он уже взял ее и засунул в пояс своих джинсовых шорт.
Мы вышли через парадную дверь и двинулись по боковой стороне коттеджа на задний двор. Погнутая оконная решетка лежала в сорняках в нескольких футах от нас.
Воспользовавшись фонариком на телефоне, я направил луч на землю под окном ванной. Значительное углубление в грязи намекало на то, что кто-то приземлился туда на колени, а затем, скорее всего, сбежал.
Я покрутил свет вокруг. Он был не очень мощным, но освещал достаточно, чтобы понять, что двор пуст, как и двор ближайшего соседа.
«Похоже, кто-то из них выбрался», — сказал я.
«Скорее всего, Молли, не думаю, что Кевин-Кит смог бы пролезть в это окно». Крэш нервно огляделся по сторонам, прижав 9-миллиметровый пистолет к ноге. «Но это не значит, что она успела».
Я уже собирался согласиться с ним, когда мы услышали хныканье.
Мы обменялись взглядами и прислушались. Оно прекратилось.
Крэш указал на небольшую решетку, идущую по всей длине фундамента. Похоже, она не была нарушена, и я присел, чтобы рассмотреть ее поближе.
Снова раздалось хныканье. Это определенно была женщина.
«Здесь нет подвала, — сказал Крэш. «Просто плита, но она, наверное, поместится, она же совсем маленькая».
Я направил свет на часть решетки, откуда доносился звук. «Молли?» спросил я. «Ты там, девочка?»
«Да», — ответила она дрожащим голосом.
"Сейчас здесь только я и Крэш, хорошо? Ты можешь выбраться оттуда?»
«Я… думаю, да».
Пальцы ухватились за решетку под коттеджем и сдвинули ее. Ей удалось вернуть ее на место так убедительно, что, если не тянуть за нее, можно было не заметить, что она сдвинулась с места, когда она скользила под ней. Когда она поднялась, то медленно выползла наружу. Это потребовало некоторых усилий, и мне пришлось помочь ей, так как даже для такой маленькой девочки это было тесновато.
Поднявшись на ноги, она так крепко обхватила меня за шею, что я едва мог дышать. Она долго плакала, и я просто стоял, обняв ее, и говорил, что теперь все в порядке и нужно постараться успокоиться. За эти годы я видел, как плачут многие люди, но никогда — так.
В конце концов мы нашли дорогу обратно в дом. Молли сначала не хотела идти, сказала, что больше никогда не захочет туда заходить, и мне потребовалось несколько попыток, чтобы убедить ее, что мы не можем оставаться снаружи в темноте.
Я усадил ее на диван. Она была грязной, бледной и совершенно перепуганной.
Крэш намочил мочалку и помог ей немного привести себя в порядок, затем принес пиво, но руки Молли так сильно дрожали, что она уронила его и пролила на пол.
«Я знаю, что это тяжело», — сказал я. «Но я не знаю, сколько у нас времени, поэтому ты должна рассказать нам, что произошло, Молли. Все, понимаешь? Ничего не упускай, и на все вопросы, которые мы зададим, ты должна ответить, хорошо?»
Переводя взгляд с меня на Крэша и обратно, как потерянная девочка, с большими и красными глазами, носом, пускающим пузыри от слез, волосами, спутавшимися от того, что она забилась под дом, Молли кивнула, но при этом дрожала так сильно, что все ее тело тряслось.
Крэш снова скрылся на кухне и вернулся, держа в руках бархатную картину и сияя. «Зацени, они не забрали Элвиса, не испортили его и все такое».
«Если тебя не затруднит, может, вернешься к чертовым часам, а?» огрызнулся я. «Господи Иисусе, да кому какое дело?»
Он нахмурился и прислонил ее к стене рядом с дверью на кухню.
«Мы были под кайфом, да?» сказала Молли. «Я была в ванной, писала, и… и вдруг услышала эти голоса и подумала, может, вы вернулись. Но потом начались крики и споры, и я поняла, что это не вы. Потом я услышала, как Кевин-Кит начал…» Дрожь усилилась, и она огляделась, словно ожидая увидеть в комнате злоумышленников. «Я слышала, как Кевин-Кит кричал. Они делали ему очень больно, я поняла это по тому, как он кричал! Мне было так страшно! Я не знала, что делать!»
«Спокойно», — сказал я. «Дыши».
На глаза навернулись слезы, Молли сделала пару глубоких вдохов и продолжила. «Я выскочила из ванной и выглянула из кухни. Там было двое парней».
«Он их знал?» спросила я.
«Да, одного звали Герм, а Кевин-Кит называл другого Джио».
«Блллляяядь», — сказал Крэш.
Я бросил на него взгляд, затем повернулся к Молли и велел ей пересказать все, что произошло. В течение следующих пяти минут история разворачивалась. Герм и Джио ворвались в дом, оба размахивали пистолетами, пока Молли была в ванной, и начали измываться над Кевином-Китом, задавая ему вопросы, которые она
