Чарли включил рацию и снова стал вызывать «Сабурбан».
Линда проснулась без десяти семь утра. Она медленно подняла голову и неуверенно осмотрелась вокруг, как будто не понимая, что происходит. Отпечаток одеяла на ее щеке горел, словно след от пощечины. Ее глаза встретились с глазами брата. Линда резко выпрямилась, поморщившись от боли в затекшем теле.
— Я заснула, — сказала она.
— Да.
— Почему ты не разбудил меня?
— Тебе надо было отдохнуть. С рацией я и сам справлюсь.
— Все равно, ты…
Она провела рукой по волосам.
— Ничего?
— Ничего.
— Сколько времени?
— Почти семь.
— Надо ехать к Краучерам.
— Ты не хочешь сначала позавтракать?
— На это нет времени.
Утренний Санта Розита был пуст и молчалив. За всю дорогу они не встретили ни одной машины. Даже военных не было видно. Линда, бледная и испуганная, сидела рядом с братом, но мысли ее носились где-то очень далеко. Она знала, что шанс найти Майкла практически равен нулю. Еще никому не удавалось разыскать пропавшего в пустоши райдера. Надежды не было. И все-таки она надеялась. Непонятно на что — на что-то. Она действовала потому, что не могла ждать. Если она останавливалась, ее начинали душить слезы. Нужно на чем-то сосредоточиться, что-то делать. Ей казалось, если они что-то предпримут, быстро — сейчас, пока еще прошло немного времени, у них есть шанс спасти их. Пустошь не должна получить новую жертву. Такую жертву.
Гораций Краучер, младший из братьев, возился на небольшой делянке у дома. Рожденные в фермерской семье, братья не смогли преодолеть в себе тягу к земле. За обширным гаражом они устроили аккуратное поле, где выращивали всего понемногу: лук, чили, картошку. Выращивали в основном для себя, но иногда их можно было увидеть на местном рынке, когда год выдавался хорошим, и урожай был обильным.
Гораций работал один. Завидев пикап, подъехавший к гаражу, он отложил лопату и, прикрыв рукой глаза от яркого солнца, стал рассматривать пришельцев.
— Привет, Гор! — крикнула Линда и помахала ему рукой.
Гораций поднял руку в ответном приветствии. Ему нравилась Линда. Она была хорошей, симпатичной девчонкой. Он воспринимал ее, как и все райдеры, словно боевую подругу, всегда готовую помочь и поддержать. Хотя Линда уже годилась ему в дочери, Гораций часто ловил себя на мыслях. Вполне определенных мыслях. Но дальше мыслей дело никогда не заходило. Да и зачем? У каждого мужчины есть мысли, но не каждая женщина из этих мыслей может принадлежать мужчине. Так устроен мир. И это не самый хреновый мир из множества возможных.
— Заходите! — крикнул он. — Калитка не заперта!
Линда и Чарли вошли. Гораций поздоровался с ними, и они уселись в тени дома на расшатанных деревянных стульях. Гораций закурил и подвинул на середину старую жестянку из-под бобов, которую использовал как пепельницу. Линда тоже закурила, делая частые глубокие затяжки.
— В этом году совсем плохой урожай, — пожаловался Гораций, глядя на свой огород. — Совсем не было дождей. Земля стала твердой, как камень. В девяносто восьмом было такое же лето, почти все посохло.
— Гораций, — сказала Линда. — Случилась беда.
Он вздохнул и сбросил длинный столбик пепла в жестянку. Потом посмотрел на Линду.
— Майкл?
Она кивнула.
— Он осторожный парень. Зачем ему понадобилось ехать ночью?
— У него был пассажир.
Густые брови Горация приподнялись.
— Пассажир?
— Да.
— Интересно.
— У нее в Кубе сестра. Она специально приехала сюда из Вермонта, чтобы разыскать ее.
— Вермонт? Далековато. Да… Люди волнуются за своих родных. Сколько народу пропало в этой нашей хренотени. И наш Майки согласился ее доставить?
— Да. Сначала он не хотел, но потом все-таки решил помочь. У нее случились проблемы с военными, и поэтому пришлось ехать под вечер.
Граций кивнул.
— Проблемы. Конечно. Солдаты не любят чужаков. Они всегда нервничают, если еще не все опечатали. У отца в Колорадо была ферма…
— Гор, извини. Нам нужна ваша помощь.
— Вы хотите поехать за ним?
— Да!
— Линда. Я люблю тебя, как дочь родную люблю, но ты должна знать, что у них нет ни единого шанса. Сколько раз уже такое случалось. Это просто… Такая жизнь.
— Да, я знаю! Я все понимаю. Но я не хочу… Майкл был моим другом и вашим другом тоже! Нам надо попытаться помочь ему.
— За ним должны пойти военные.
— Нет! Мы не можем его подставить!
— Нас не выпустят. Дороги закрыты.
— Я поговорю с Пламером. Он разрешит.
Гораций с сомнением покачал головой.
— Образованный солдат — хуже любой напасти. Никогда не знаешь, чего от него ждать.
— Он меня поймет, я уверена! Но мне нужна ваша помощь.
— Когда пропал Майкл?
— Двенадцать часов назад.
— У нас почти нет топлива.
— На базе есть. Мы можем заправиться там.
Гораций осторожно откинулся на спинку скрипучего стула.
— Я вижу, ты твердо решила.
— Да! Твердо!
Гораций поднял жестянку и старательно загасил сигарету.
— Пойдемте в дом, ребята. Я свяжусь с братом. Он у Рози. Нам надо вместе это обмозговать.
Пока Гораций говорил с братом, Линда мерила шагами их маленькую гостиную. Несмотря на то, что почти не спала ночью и валилась с ног от напряжения, она не могла сидеть. Ожидание было невыносимым, казалось, что с каждой минутой вероятность найти Майкла становится все меньше.
Через пять минут Гораций вернулся.
— Брат будет здесь через четверть часа, — он посмотрел на мечущуюся по комнате Линду. — Я так понимаю, что вы еще не завтракали?
— Вы поможете нам? — спросила Линда.
— Думаю, да. Люди должны помогать друг другу. Особенно в таких местах, как это. Сдается мне, что и Хомер скажет то же самое.
— Спасибо!
— А ты, Чарли, что скажешь? Что-то ты все молчишь.
Чарли поднял голову. Он так устал, что с трудом мог соображать.
— Я? Я считаю, что мы должны попытаться. Честно говоря, я не смогу спать спокойно, зная, что мы даже не попробовали найти их.
— Да… В любом случае, спокойно поспать тебе удастся не скоро. Нехорошие игры вы затеяли, ребята. С этими пассажирами. Надеюсь, больше вам не захочется этого делать.
Чарли покачал головой.
— Лично мне, нет.
Линда виновато промолчала.
Гораций включил чайник.
— Пустошь меняется, — сказал он, глядя в окно на синюю полоску неба. — Она становится другой. Совсем не такой, как год назад. Там что-то происходит. Думаю, нам всем пора с ней завязывать, пока мы еще живы.
— Что ты имеешь в виду?
