Наконец Марти добрался до того места, откуда слышался лай. Все фонари в обоих направлениях светили, никаких заметных повреждений не было. Тем не менее что-то во всем этом, в самой ночи и ласковом ветре, было не так. Или просто темнота не благоволила к нему и теплый воздух не слишком подходил для времени года? Марти ощутил напряжение в животе; его мочевой пузырь был переполнен после выпитого пива. Досадно, что он не видит и не слышит поблизости собак. Либо он неверно выбрал направление, либо они убежали отсюда, преследуя кого-то — или, мелькнула вдруг безумная мысль, преследуемые кем-то.
Покрытые колпаками фонари наверху ограды качались под свежими порывами ветра, и все дрожало в мерцающем свете. Марти решил, что не может идти дальше, пока не освободит ноющий мочевой пузырь. Он выключил фонарь, засунул его в карман и расстегнул штаны, отвернувшись от света и ограды. С величайшим облегчением он стал мочиться в траву; физическое удовлетворение заставило его радостно вскрикнуть.
Полдела было сделано, и тут фонари позади него замигали. Поначалу он решил, что это шутки ветра. Но нет — огни действительно мигали и медленно гасли. По мере того как они меркли, справа по периметру ограды снова залаяли собаки, и в их лае звучали злость и паника.
Марти не мог перестать мочиться, поскольку уже начал, и в течение нескольких секунд проклинал свою неспособность контролировать процесс. Закончив, он застегнулся и побежал в сторону поднявшегося гвалта. Когда он отошел, огни позади него мигнули и загорелись снова; провода издавали мерное гудение. Но лампы были расположены слишком редко, чтобы показать полную картину. Между ними расползались клочья темноты: под одним из десяти столбов было светло, а под другими девятью была ночь. Невзирая на растущий внутри ужас, Марти пробегал эти промежутки, и ограда мигала у него за спиной. Свет, тьма, свет, тьма…
Впереди открылась живописная сцена. В пятне света под фонарем стоял нарушитель. Собаки сновали повсюду — у его ног, на его груди, они кусали и терзали его. Человек же стоял прямо на слегка раздвинутых ногах, пока животные вертелись вокруг.
Марти понял, что сейчас начнется бойня. Собаки были безжалостны, они разрывали пришельца с яростью. Однако удивительное дело: несмотря на яростную атаку, они поджали хвосты, а в их низком рычании звучал страх. Марти заметил, что Иов даже не пытался кусаться — он просто скакал вокруг, прищурив глаза, и наблюдал за подвигами остальных псов.
Марти стал отзывать их короткими властными командами, как его научила Лилиан:
— Стоять! Саул! Стоять! Дидона!
Собаки были великолепно выдрессированы, Марти не раз видел, как их натаскивают. И сейчас, несмотря на свой злобный напор, они отпустили жертву, едва услышали приказ. Псы неохотно попятились назад, прижали уши и оскалились, не сводя глаз с незнакомца.
Марти направился к пришельцу; тот стоял в кольце собак, шатаясь и истекая кровью. Оружия он, похоже, не имел и больше походил на бродягу, нежели на потенциального убийцу. Его простая темная куртка была разодрана на части после нападения; в прорехах виднелись кровоточащие раны.
— Уберите их… от меня, — сказал он болезненным голосом.
Его тело сплошь покрывали следы укусов. В нескольких местах, особенно на ногах, собаки вырвали зубами куски плоти. Два сустава среднего пальца левой руки болтались на одном сухожилии. Траву окропили брызги крови. Марти восхитило то, что человек все еще не упал.
Собаки по-прежнему окружали его, готовые по первой же команде повторить атаку; псы смотрели на Марти с нетерпением. Они жаждали прикончить страдающую жертву. Но несчастный не выказывал ни малейшего признака страха Он просто смотрел на Марти, и его глаза были как булавочные острия в мертвенной белизне.
— Не двигайтесь, — сказал Марти. — Если хотите остаться в живых. Если попытаетесь бежать, они приволокут вас обратно. Вы поняли? Они не слишком-то меня слушаются.
Тот ничего не ответил, только смотрел. Марти понимал, что человек испытывал сильную боль. Он был немолод. Его несвежая щетина казалась скорее серой, чем темной. Череп, несмотря на вялую восковую плоть, выглядел крепким и мощным, а на лице отпечатались страдания и усталость, возможно, даже трагедии. Лишь сведенные лицевые мускулы намекали на то, что он терпит сильную боль. Взгляд пришельца был тверд и таил в себе угрозу.
— Как вы сюда попали? — спросил Марти.
— Уберите их, — сказал человек. Он говорил так, словно ожидал подчинения.
— Пойдемте со мной в дом.
Пришелец покачал головой, явно не желая даже обсуждать такую возможность.
— Уберите их, — повторил он.
Марти подчинился ему, сам не зная почему. Он позвал собак по именам. Псы приблизились к нему, неохотно отдавая жертву.
— Теперь пойдем в дом, — сказал Марти.
— Нет нужды.
— Господи, да вы же истечете кровью до смерти.
— Я терпеть не могу собак, — сообщил человек, по-прежнему не сводя глаз с Марти. — Мы оба терпеть их не можем.
Не было времени подумать о том, что говорил незнакомец, — Марти хотел предотвратить ухудшение ситуации. Потеря крови, конечно, ослабила нарушителя. Марти не был уверен, что сможет удержать собак от добивания жертвы, если тот упадет. Псы столпились вокруг и раздраженно поглядывали на него; Марти чувствовал их горячее дыхание.
— Если не пойдете добровольно, я поведу вас силой.
— Нет. — Пришелец поднял пораненную руку на уровень груди и взглянул на нее. — Я не нуждаюсь в вашей доброте, благодарю вас, — заявил он.
Он перекусил сухожилие изувеченного пальца, как швея перекусила бы нитку. Изуродованные суставы отлетели в траву. Затем он сжал Кровоточащую руку в кулак и засунул ее за пазуху своей разодранной куртки.
— Боже всемогущий, — произнес Марти.
Внезапно фонари на ограде замигали вновь. На этот раз они выключились одновременно. Во внезапно наступившей темноте заскулил Саул; Марти узнал его голос и разделил его чувства.
— Что случилось, парень? — спросил он у пса, словно тот мог ответить.
И вдруг темнота исчезла. Некий источник внезапно осветил все вокруг; не электричество и не звездный свет. Этим источником стал пришелец — он засиял слабым светом. Свет струился из кончиков пальцев и из кровавых прорех в одежде, покрывал голову человека мерцающим сероватым облаком, где не было ни плоти, ни костей. Свет вырывался из его рта, глаз и ноздрей. Потом свет начал принимать формы или так казалось. Все сейчас казалось. Из потока света рождались фантомы. Марти различил собак, затем женщину, затем лицо — поток призраков. Они изменялись, прежде чем застыть. А из самого центра этого удивительного явления на Марти глядели глаза незнакомца, ясные и холодные.
