Володя бежал из Богачево в Кобяково и вспоминал свою бурную молодость. Казалось бы, жил, как и его близкие друзья, самой обычной жизнью, но, сколько же на их долю выпало далеко не безобидных приключений!
…Вдвоем с Корнем они приехали порыбачить по первому льду на безымянное озерцо в районе Кубинки. Когда-то доступ гражданским на подобные водоемы был закрыт – вокруг находились полигоны и воинские части. Но время глобальной военизации кануло в лету, и при желании знающие люди могли насладиться в подобных местах тишиной, отсутствием толпы конкурентов и, главное, довольно неплохой для ближнего Подмосковья рыбалкой.
Единственное, что напрягало в тот раз, так это предполагаемая ненадежность льда – дождливый теплый ноябрь перешел в такой же декабрь и только в середине первого зимнего месяца ударил нормальный мороз, и лед кое-где встал. Но, несмотря на это, Володя и Корень до последнего не верили, что на выбранном ими озере будет возможность порыбачить. Но когда остановились на невысоком бережку и увидели, что лед есть, и на нем в шахматном порядке расставлено с десяток жерлиц, между которых прогуливался рыбачек, едва не запрыгали от радости. На посыпавшиеся вопросы рыбачек ответил, что у берега лед, хотя и потрескивает, но вполне надежен, что мелкий окунек клюет постоянно, причем и на мормышку, и на блесну, но на жерлицы пока поклевок он не видел.
Рыбаки поспешили расчехлить коловороты, насверлили лунки и приступили к ловле живца на мормышку с мотылем. Клев действительно был. Не прошло и пяти минут, как Володя снарядил живцами три жерлицы, после чего перестроился на ловлю блесной. Окунь стал попадаться крупнее – такого не грех было взять домой на ушицу. Сработала одна из жерлиц. Но когда Володя к ней подбежал и сделал подсечку, то не почувствовал должного сопротивления и вытащил из лунки лишь слегка поцарапанного живца. Стало ясно, что клевала совсем маленькая щучка, для которой даже такая добыча оказалась не по зубам.
Оставшиеся жерлицы надо было выставить на более глубоком месте, где наверняка гуляла щука покрупнее. Корень попытался отговорить друга выходить на середину озера, но какое там! Ни с чем несравнимый рыбацкий азарт заставил Володю рискнуть, но… казавшийся достаточно прочным лед в одно мгновение раскололся, и в следующее мгновение парень оказался в ледяной воде.
Ему доводилось проваливаться и прежде, но каждый раз Володя пулей выскакивал из ледяной воды. Теперь повторить подобный финт не получилось. Лед впереди оказался настолько тонким, что ломался, как только рыболов опирался на него руками. По уму – стоило развернуться назад, откуда Володя подходил к опасному месту, но за спиной уже имелась пробитая полыньи, преодолевать которую в сторону от берега не хотелось. Поэтому он устремился дальше, ломая лед, надеясь, что впереди он окажется покрепче.
Краем глаза Володя видел, как бросившейся к нему на помощь Корень, тоже провалился в полынью, но это произошло недалеко от берега, где глубина оказалась чуть выше пояса. Друг сразу выбрался на твердый лед и, обогнув по дуге визуально опасное место, короткими шашками стал приближаться к тонущему. Местный рыбачек тоже не остался в стороне и бежал к ним с широкими охотничьими лыжами под мышкой.
А Володя продолжал колоть перед собой лед. Шапка слетела с головы, а сапоги благополучно соскочили с ног, и пошли на дно, намокшая одежда тянула туда же, а силы, похоже заканчивались, да с дыханием начались проблемы. Метра за три перед ним Корень распластался на льду и пополз к слабеющему другу. Володя схватил его протянутую руку и в отчаянном рывке выбрался на прочный лед.
Если бы не участие местного рыбачка, насквозь промокшим друзьям пришлось бы ох как несладко. Тот буквально заставил их бегом бежать до своего дома, километра полтора через лес, и там – помог раздеться, растереться, согреться и снаружи и внутренне, а потом еще снабдил сухой одеждой и обувью. Он здорово их выручил, но все-таки Володя справедливо считал, что обязан спасению своей жизни другу Корню!
Но больше, чем со всеми другими, Володя общался с Игорем Федоровым. Тот был очень заводной, отзывался на любую предлагаемую Володей авантюру, а сам был еще большим авантюристом. Именно он, узнав, что у Володи появились таблетки димедрола (успокоительные – от «смешного» заболевания) предложил опробовать рекомендованный кем-то способ словить кайф. Димедрол считался успокоительным, если принимать по одной таблетке, на ночь глядя, если же проглотить сразу таблеток пять или шесть, да еще и пивком отлакировать, лекарство приносило совсем другой эффект.
Рассудив, что лучшие друзья не должны лишаться удовольствия, Володя с Игорем пригласили поучаствовать в эксперименте Мишу Гуйванского и Корня. Чтобы необходимой порции таблеток хватило всем, Корень достал через знакомую медсестру еще две пачки «лекарства», а чтобы никому не мозолить глаза, решили осуществить действо в любимой деревне Кобяково. Куда и приехали декабрьским субботним вечером. Остановились у Корня, дом у него был теплый, места хватало всем, даже если бы кто-то сподобился привести подружку.
До подружек, которые, не исключено, что и скучали в соседней деревне Тимохово, парни не добрели и, слава богу! В доме у Корня каждый, как и договаривались, принял по шесть таблеток димедрола, запив пивком. Кстати, пивом в тот день и ограничились, у Корня хватило ума «перепутать» водку с пивом, поэтому крепкий напиток остался дома, а в поход парни унесли исключительно напиток пенный и то в небольшом количестве.
По мозгам ударило не сразу, но вовремя. На затвердевшей земле тонким слоем лежал выпавший днем снежок, в темно-синем небе поблескивали звезды, чтобы нагрянуть в Тимохово оставалось всего-то спуститься под горку и перейти по мостку неширокую речушку Нахавню… И тут началось такое!
Кто-то из дружной четверки ни с того ни с сего увидел в звездном небе бюст вождя мирового пролетариата и громогласно об этом сообщил. Все, задрав головы, принялись усиленно напрягать зрение, но один почему-то увидел баскетбольное кольцо и летящий в него мяч, другой залюбовался на бабу в кокошнике, шествующую по-над верхушками сосен и несущую на плечах коромысло с ведрами полными воды, а третий, переведя взор на землю, начал гоняться за какой-то пушистой беленькой собачонкой.
Это было весело! Даже в том случае, когда кому-то привиделось, как остальные трое несут на своих плечах закрытый гроб и зачем-то сворачивают с дороги, врезаясь в заросли высоченной крапивы, не слушая его возмущенных воплей. Друзья не переставали общаться друг с другом: предупреждали об опасностях, советовали не стряхивать пепел с сигареты на гитарные струны, требовали отдуплиться шестерочным, или сделать «рыбу», удивлялись, откуда у других такая замечательная новая футбольная форма… Они бредили наяву.
