Ознакомительная версия.
– Ты все сделал правильно, как, впрочем, и всегда, – проворковала Марья, глядя на его профиль.
Узкая камера с низким потолком, свет в которую проникал только из зарешеченного окна. В каменных стенах, покрытых серой плесенью и мхом, торчали кольца с цепями и кандалами. На полу было по щиколотку воды.
Крысы были редкими гостями. Обнюхивая миску с непонятным варевом, они то и дело попадали своими длинными усиками в чашку. Затем без интереса возвращались назад в нору.
В темном углу, на каменной плите, среди сгнившей соломы и тряпья лежало нечто, отдаленно напоминающее человека. Бледная кожа, впалые глаза, потрескавшиеся губы, спутанные волосы. Тощее тело напоминало скелет. Огромные рубцы с запекшейся кровью покрывали всю спину и ноги. Рваные края потихоньку начинали гнить. При каждом движении они снова ныли, принося безумную боль.
Ослабнув от голода и промерзнув до костей, узница не имела сил даже на то, чтобы поднять руку. Хватало сил только открыть глаза и посмотреть на крошечное оконце в стене. Был ли это ясный день или глухая ночь, теперь не имело никакого значения. Она все еще была жива. Безразличная ко всему, снова прикрыла глаза и впала в сладкое забытье.
В подземелье было тихо. Настолько тихо, что каждый шорох, каждое движение эхом отдавались во всех его закоулках. Вот и в этот раз послышался лязг многочисленных замков и неторопливые шаги тюремщика, которые были словно молот по ушам. Бесшумно ступая по каменным плитам, он шел к последней камере с умирающим узником.
Застыв у массивной двери, тюремщик тихонько приоткрыл оконце и заглянув внутрь. Ворох тряпья в углу никак не отреагировал на незваного гостя. Отдернув задвижку, тюремщик, наконец, вошел внутрь.
Не произнеся ни единого слова, он молча сменил миски и собирался уже уходить, как вдруг застыл на месте. Внутренняя борьба не позволила ему вот так просто взять и уйти. Испытывая сострадание, он, медленно шаркая скрюченными ногами по мокрому полу, направился к каменной постели с узником.
Черная ряса на его полноватой фигурке прикрывала часть лица, демонстрируя длинный нос с бородавкой и двойной подбородок.
Вынув из запазухи пластиковую бутылку с водой крючковатыми пальцами с язвами и коростами, он быстро откупорил крышку и протянул умирающей воду.
Открыв глаза, узница с безразличием уставилась на нежданного гостя. Глядя на длинный нос, она плавно перевела свой взгляд на бутылку с водой и, собрав последние силы, протянула руку:
– Спасибо тебе, кем бы ты ни был.
Приподнявшись на локте, с нескрываемой жадностью она принялась пить прохладную воду. Мелкие струи капали ей на шею, закатываясь под железный ошейник. Красные рубцы на затылке не скрывали даже длинные волосы. Ржавые края больно саднили нежную кожу, однако ей было уже все равно.
Утолив жажду, узница медленно открыла глаза и слабо улыбнулась. Глядя на тюремщика, она попыталась вернуть бутылку, однако он отрицательно качнул головой и молча направился к выходу. Через несколько минут раздался скрип тяжелого засова и удаляющиеся шаги.
Вот уже четыре дня она находится в этом заточении. Четыре долгих дня, когда она видит безмолвного тюремщика, что следит за ней, меняя миски с баландой и принося питьевую воду. Уродливый незнакомец в рясе. Кажется, что именно он станет свидетелем ее последнего часа.
Отодвинув бутылку к стене, она медленно опустилась на гнилую солому и прикрыла глаза. То, что было раньше, теперь казалось таким нереальным и таким далеким, словно было не с ней вовсе.
Ведьма, обладающая даром некромантии. Одна из четырех стихийных ведьм. С самого детства она могла разгонять темные тучи и вызывать знойное солнце. Будучи школьницей, развлекалась гаданием по руке, предвосхищая грядущие события в жизни своих одноклассниц. Хранительница земной стихии, она могла одним взглядом собрать земной ком и запустить его в голову обидчика. Для нее это было настолько просто, что даже не интересно. Все удавалось и все получалось. Но теперь все было в прошлом. Теперь Кира была узницей Принца.
Все переменилось в один момент. Она точно помнила тот день и даже час. Вместе с Филиппом они вернулись из Москвы.
Скинув дорожное платье на зеркальный пол, она погрузилась в горячую ванну с пеной и ароматом садовых роз. Наслаждаясь приятным теплом, прикрыла глаза и самой себе улыбнулась. Всю поездку Филипп был весьма галантен и как всегда немногословен. Глядя в ее зеленые глаза, он невесело улыбался и думал о своем.
Поднявшись на ноги, Кира позволила струям воды медленно скатиться вниз. После этого обернулась в мягкое полотенце и вышла из воды.
Теплый вечер, распахнутые окна гостиной, тихая музыка и многочисленные свечи. В пустом замке были только он и она.
Войдя в комнату, она увидела Филиппа в белоснежной рубашке с закатанными рукавами и расстегнутыми пуговицами на груди. Легкая поросль волос и подтянутые мышцы. Сидя перед камином, он подкидывал поленья, ловко орудуя железной кочергой. Яркое пламя освещало его лицо. В этот момент Филипп был невероятно красив.
Поднявшись на ноги, он с грацией хищника медленно направился к столу у окна. Пылающие свечи освещали серебряные приборы, дорогой хрусталь, бутылку вина и букет живых цветов.
Он обошел стол и отодвинул стул. Его взгляд скользнул по совершенному лицу и густым черным волосам, которые были уложены в высокую прическу. Затем он восхищенно оглядел фигуру в соблазнительном шифоне и стройные длинные ноги Киры.
– Ты потрясающе красива.
Без лишних слов Кира опустилась на предложенный стул и краем глаза проследила за тем, как Филипп занял место напротив.
Он жаждал заполучить ее этой ночью. Пользуясь властью и вспоминая о том, что всего несколько месяцев назад они были любовниками, он смотрел на нее взглядом, полным желания. Он был настроен вернуть время вспять.
Скрестив пальцы перед собой, он смотрел на нее через все пространство стола, не отрываясь. От холодных синих глаз не ускользала ни одна деталь.
Подавляя любопытство и страх, Кира медленно перевела свой взгляд на бокал вина. Сегодня, нет – сейчас, она должна поставить жирную точку в этих отношениях. Должна сказать короткое «нет», чего бы это ей ни стоило. Хотя сама прекрасно понимала, что это будет ой как непросто.
Поглаживая тонкую ножку хрустального бокала, она вдруг тихо спросила, но голос предательски дрогнул:
– За что будем пить?
Судя по его взгляду, этот вопрос был неуместен. Приподняв наполненный бокал, Филипп перевел свой взгляд от ее зеленых глаз на полную грудь и хрипловатым голосом прошептал:
– За то, что подарит эта ночь. За любовь.
Ознакомительная версия.
