— Ну ладно, даю тебе слово. Мы не будем есть людей до твоего возращения! — очень серьезно сказала Стиви Рей и перекрестила сердце. — Видишь, я перекрестила сердце! Умру на месте, если обману тебя!
Умру на месте! Великая Никс, пусть никто из нас не умрет! Снова.
И вдруг в моем затуманенном болью и вином мозгу возникла блестящая идея. Я посмотрела на Афродиту и улыбнулась ей притворно-пьяной улыбкой.
— Послушай, Афро! Идите с девочками к Дарию, ладно? А я только оставлю Стиви Рей номер своего мобильника, и мы вас догоним.
— Отлично. Ждем в машине. И не смей больше называть меня Афро, — заявила Афродита и повела Близняшек, Дэмьена, Джека и шипящих кошек к выходу.
Стоило им уйти, как в комнату вернулся Эрик. Скрестив руки на груди, он привалился к стене и уставился на меня. Ну что ж, опьянение дает мне легальное право не обращать на него внимания!
— Эй, подруга, ты можешь сосредоточиться? — подлетела ко мне Стиви Рей. — Ты хотела дать мне какой-то телефон!
— Счас, — с пьяным упорством ответила я. — Я напишу.
— Ладно, ладно, — пряча усмешку, ответили подруга.
Она завертела головой в поисках бумажки, но тут к Стиви Рей подошла Крамиша и вручила ей чистый листок и ручку.
— Вот, пиши.
Стиви Рей покачала головой и посмотрела на меня.
— Зои, давай я запишу, ты только скажи…
— Нет! — перебила я.
— Ладно, ладно, только не бухти, — махнула она рукой и вложила мне ручку в пальцы. Я чувствовала на себе пристальный взгляд стоявшего у двери Эрика, поэтому пьяненько погрозила ему ручкой. — А ты не подглядывай, красавчик!
— Как скажешь, — поморщился он и отошел к Крамише. Я слышала, как они вдвоем обсуждают мое состояние и хихикают.
Ну и ладно. Мне во что бы то ни стало нужно было прогнать хмельной туман, который я подцепила от Хита, и боль в груди оказалась лучше любого «Алкозельцера». Я накарябала на листочке телефон сестры Мэри Анжелы, а ниже быстро приписала:
План Б. Будь готова перевести всех в аббатство, только никому ни слова. Никто не знает — Неферет не знает.
— Ага, понятненько, — Стиви Рей попыталась забрать у меня листок, но я так крепко сжала ей пальцы, что она с досадой посмотрела на меня.
Встретившись со Стиви Рей взглядом, я как можно серьезнее произнесла:
— Если я говорю тебе двигать задницей — двигай, черт побери!
Стиви Рей изумленно захлопала глазами, потом посмотрела на листок, который я держала, и вздрогнула. Потом еще раз быстро посмотрела на меня и едва заметно кивнула. Я с облегчением закрыла глаза и сдалась на милость опьянению.
— Ну что, закончили шпионские игры с телефонными номерами? — насмешливо спросил Эрик.
— Ага, — беспечно захихикала Стиви Рей. — Как только я забью эти циферки в свой мобильный, нужно сжечь улику.
— Или она погубит нас всех, — пробормотал валявшийся поперек кровати Хит.
Я открыла глаза и посмотрела на него.
— Эй!
— Чего?
— Спасибо еще раз, — засмеялась я.
— Не за что, — фыркнул он.
— Есть за что! — возразила я. — Береги себя, слышишь?
— А это имеет значение? — поинтересовался Хит.
— Еще какое. Только прошу тебя, в следующий раз не пей, — я снова рыгнула и скорчилась от боли в груди.
— Попробую запомнить, — ответил Хит и, усевшись, сделал большой глоток из бутылки.
Я вздохнула и повернулась к Стиви Рей.
— Все, я готова.
Потом я закрыла глаза и прижала к груди свою сумочку, в которой лежали два свежих шедевра Крамиши.
— Теперь твоя очередь, Эрик, — скомандовала Стиви Рей.
В тот же миг Эрик очутился рядом со мной.
— Мне очень жаль, но будет больно. К сожалению, нам придется отвезти тебя в Дом Ночи.
— Я знаю. Сейчас я просто закрою глаза и представлю, что я не тут, а где-нибудь в другом месте.
— Вот и умница, — кивнул Эрик.
— Я тоже провожу тебя, Зет, — заверила Стиви Рей.
— Нет, — поспешно возразила я. — Останься с Хитом. Если ты позволишь кому-нибудь его съесть, мы больше не подруги, так и знай!
— Между прочим, я тут, — обиженно сказала Крамиша, — и я все слышала. Не буду я есть твоего пацана. Он стал невкусный.
— А Зои так не думает! — пробормотал Хит и отсалютовал мне почти пустой бутылкой.
Не обращая внимания на них обоих, я пристально посмотрела на Стиви Рей.
— Да не волнуйся, Зет! Никто не обидит твоего Хита! Я сама за ним присмотрю, — она крепко обняла меня и поцеловала в щеку. — Береги себя.
— Нe забудь о том, что я написала, — прошептала я, и Стиви Рей торжественно кивнула.
— Ну все, я готова, — объявила я Эрику и крепко-крепко зажмурилась.
Эрик поднял меня со всей возможной осторожностью, но боль была такой, что я все-таки не удержалась от крика. Не разжимая век, я старалась дышать мелкими частыми вдохами, а Эрик почти бегом нес меня по туннелям и твердил, что все будет хорошо, что все уже почти закончилось… осталось совсем чуть-чуть…
Когда мы добрались до железной лестницы, ведущей в подвал, он наклонился ко мне и сказал:
— Прости, Зет, но сейчас будет ужасно больно. Потерпи, ладно? — И с этими словами он крепче обхватил меня и передал Дарию, протянувшему руки вниз.
Тут я, наконец-то, потеряла сознание. К сожалению, ненадолго. Промозглый ливень и ледяной ветер мигом привели меня в чувство.
— Тише, не надо руками махать, этим делаешь ты только хуже, — поспешно предупредил меня Дарий.
Теперь на руках меня нес он, а Эрик шагал рядом и встревоженно вглядывался в пустую парковку, где стоял огромный черный «хаммер». Возле распахнутой пассажирской дверцы я увидела Джека. Афродита уже оккупировала пассажирское место рядом с водителем, а Близняшки с кучей кошек забрались назад. Дэмьен сидел возле открытой двери.
— Выйди и мне помоги положить ее внутрь, — велел Дарий.
Уж не знаю, как им удалось погрузить меня на заднее сиденье «хаммера», устроив мою голову на коленях Дэмьена. К несчастью, на этот раз сознание (а значит и боль) меня не покинуло. Прежде чем Дарий закрыл дверь, Эрик пожал мне щиколотку и шепнул:
— Ты ведь поправишься, правда?
— Ага, — еле слышно выдохнула я.
Когда Дарий закрыл дверь, сел на водительское место и завел мотор, я приняла эпохальное решение: я не буду ломать голову над проблемой Хита-Эрика, пока не поправлюсь и не наберусь сил для решения этой головоломки. Стыдно признаться, но на этот раз я оставляла их обоих с чувством огромного облегчения.
Обратный путь был таким же темным и мрачным, как закованная льдом Талса. Дарий с трудом вел «хаммер» по сплошному ледяному катку, в который превратились улицы, а Афродита время от времени предупреждала его о лежащей поперек дороги ветке или о том, что следует свернуть в сторону.
Напряженный и молчаливый Дэмьен придерживал мою голову на своих коленях, зато Близняшки стрекотали без умолку. Я закрыла глаза, стараясь хоть немного отрешиться от боли и головокружения. Пугающе знакомое чувство онемения вновь начало медленно расползаться по моему телу. На это раз я сразу узнала его и поняла, насколько оно опасно, несмотря на весь свой желанный покой и ложное умиротворение.
Теперь мне было известно, что это покой смерти, а я не хотела умирать. Вот почему я заставляла себя дышать глубже, несмотря на то, что каждый такой вдох мучительной болью отзывался во всем моем теле.
Боль — это хорошо. Если я чувствую боль — значит, не умерла.
Я открыла глаза и прочистила горло, приготовившись заговорить. Хмель давно прошел, остались лишь боль и смертельная усталость.
— Нельзя ни на минуту забывать, куда мы едем. Это уже не наш Дом Ночи. Это больше вообще не дом, — я говорила с усилием, и собственный голос казался мне незнакомым хрипом, — нужно не только постоянно держать наготове свои стихии, но и постараться по возможности на все вопросы отвечать правдиво. Разумеется, не выдавая никаких секретов.
— Это разумно, — одобрил Дэмьен. — Если они почувствуют, что мы говорим правду, у них будет меньше соблазна копаться в наших мозгах.
