Был объявлен уже второй привал, и как раз в этот момент у Кейда начались судороги. Он изогнулся всем телом, это пробудило у Дункана надежду, что рыцарь командир наконец-то очнется. Но когда Кейд, так и не приходя в сознание, стал выгибаться, а изо рта выступила пена, стало ясно, что у него очередной приступ.
Ольсен с Райли бросились на помощь, держали Кейда за ноги и за руки, а Дункан подложил свой рюкзак под голову командиру, чтобы тот не разбился о каменный пол. Судороги продолжались минут пять, и все это время товарищи не отходили от Кейда, придерживали его и прислушивались к его дыханию. Оно было хоть и медленным, но равномерным.
Чен быстро осмотрел беднягу, потом присел на корточки, озабоченно хмурясь.
— Что? — спросил его Райли.
— Что касается раны на голове, я ее обработал, и не она меня теперь беспокоит. Подобные судороги могут быть вызваны только внутренними повреждениями. И это плохо, очень плохо…
— И что же делать?
— Надо доставить его в больницу, причем незамедлительно. Чем скорей, тем лучше.
Райли кивнул в знак того, что понял. Слова были излишни, сам он делал все, что мог, чтобы выбраться из этого места и вывести товарищей. Ему, как и остальным, тоже очень хотелось оказаться дома.
Он подозвал к себе Дункана и стал расспрашивать о том, что ему известно о потустороннем мире. Но Дункан побывал в нем лишь однажды и мало что мог добавить к той скудной информации, которой уже владели Ольсен и Райли.
Передохнув несколько минут, они снова двинулись в путь.
Только на этот раз в подсознании у Райли стал отбивать секунды часовой механизм.
Глава 25
ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЕ БЕСЕДЫ
В течение нескольких следующих часов команда «Эхо» пробиралась по бесконечным коридорам. Но все попытки отыскать выход оказались бесплодными. Несколько раз они выходили к полуразрушенным лестницам, с трудом и опаской пробирались по ним через груды мусора на другой уровень и видели там то же самое. Люди страшно устали, положение усугублялось еще и тем, что Кейда приходилось нести на руках. Наконец Райли приказал всем остановиться. Надо было поесть и хоть немного передохнуть, попробовать начать все сначала, следуя известной поговорке о том, что утро вечера мудренее. Выставили часовых.
Чуть позже Чен сменил на посту Дункана. Но новый член команды был слишком возбужден, чтобы уснуть, мысли так и роились в голове, и вместе того, чтобы найти местечко, где можно хоть немного вздремнуть, Дункан отправился на поиски старшего сержанта. Нашел он его очень скоро. Райли сидел рядом с раненым Кейдом.
— Есть минутка? — спросил Дункан.
Райли кивнул и жестом пригласил Дункана сесть рядом на пол.
— Ну, что надумал? — тихо спросил он.
Молодой человек уселся, покосился на Кейда, скорчившегося рядом, и тут же отвернулся. Ему было неловко сознаваться перед всей группой в том, что однажды ему уже удалось излечить командира, используя свой уникальный дар. «Если станет еще хуже, тогда посмотрим… Пока что, наверное, трогать его не надо. Время еще есть. Мы сумеем выбраться отсюда до того, как мне придется принять самые крайние меры». Он отвернулся от Кейда, взглянул на Райли.
— Я тут все думал, думал. Пытался сообразить, что происходит. И почему вещи и все кругом меняется подобным образом. И еще из головы не выходил Варгас. Как мог он оказаться столь самонадеянным и уверовать в то, что подобные эксперименты не приведут к самым нежелательным, тяжелым и непредсказуемым последствиям?..
— Давай ближе к делу, — буркнул Райли.
— Хорошо. Все мы знаем, что ангелы — существа многоплановые, верно? То есть я хотел сказать, они могут существовать одновременно как в физической, так и в сугубо духовной реальности. И в этом кроется их сходство с нами.
Райли кивнул, заметно оживился и уже с куда большим интересом ждал, что же скажет Дункан дальше.
— И еще нам известно, что, когда тело умирает в чисто физическом смысле, дух, или, если угодно, душа, продолжает жить. Что смерть — это еще не конец, а лишь начало другого существования.
Тут Райли вспомнил о выбитой над входом надписи. И процитировал:
— «Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся; ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему — облечься в бессмертие». Первое послание к коринфянам, глава пятнадцатая, стихи пятьдесят первый — пятьдесят третий.
Дункан кивнул.
— Именно. Смертные должны облечься в бессмертие. Смерть превращает нас во что-то другое. Большее.
Но Райли так до конца и не понял его.
— Естественно, я вовсе не собираюсь спорить с апостолом Павлом, но при чем тут наша ситуация? Ты что, собираешься вскоре обрести бессмертие, так следует понимать? — полушутливо осведомился он.
— Да не я, — ответил Дункан. — Ангел. Баракель! Мы знаем, он уже однажды умирал. И доказательством тому является окаменевший скелет в камне. А отсюда вполне логично предположить, что, когда существо это умерло, духовная его природа отделилась от физической. Тело его умерло, но не душа, если вообще можно назвать это душой. И она продолжила свое существование в духовной реальности.
— Допустим. И что с того?
— Что, если, вернув ему тело, внешнее обличье, Варгас и его ученые нарушили равновесие между физической и духовной реальностями? Что, если душа ангела стремится объединиться с физическим его обличьем?
— Да какая, черт побери, разница?
— Наш ангел больше не является творением Господним. Созданием его божественной воли. Ему дали новую жизнь люди, простые смертные. А это, в свою очередь, означает, что в нем отсутствует то, что принято называть искрой Божьей, отмечающей все Божьи создания.
— И что дальше? — по-прежнему не понимал Райли.
— Вдумайся хоть на минуту! Он знает, что его унизили, можно сказать, надругались над самим его существом. Знает, что его лишили важнейшей ипостаси, присущей от природы, и что эта его, если угодно, искра Божья блуждает теперь неведомо где. И совершенно очевидно, что частичка эта обладает невиданной, огромной силой, хоть и меньшей, чем изначально, и Баракель это знает. Он знает это! Что бы ты сделал на его месте? — спросил Дункан и, не став дожидаться ответа, выпалил: — Ты бы пошел на что угодно, лишь бы вернуть себе эту утерянную частичку, верно?
Райли не стал спорить.
— Думаю, да.
— Так что вполне разумно было бы предположить, что наш ангел как раз и занят ее поисками, согласен?
Только теперь Райли догадался.
