М-р Кетчум был вне себя. Он поглядел на остатки завтрака, словно пытаясь отыскать там ответ на загадку. Кулаком он ударил себя по бедру. Чего они хотят? Запугать его? Черт бы их побрал. Они почти добились своего!
Он приблизился к дверной решетке и обежал глазами пустой вестибюль. В желудке чувствовался какой-то комок. Пища, которую он поглотил, превратилась в свинец. Он потряс прутья решетки, они были ледяными. Черт побери! Черт вас всех побери!
В два часа пополудни у двери камеры появились шеф Шипли и пожилой полицейский. Полицейский молча открыл. М-р Кетчум вышел, остановился, натягивая пальто, пока за ним запирали дверь. Окруженный с двух сторон, он был вынужден последовать за сопровождающими, не успев бросить взгляд на картину, украшавшую стену.
— Куда мы идем? — спросил он.
— Судья болен. Вас отвезут к нему, чтобы вы заплатили свой штраф.
М-р Кетчум сдержал дыхание. Он не собирается с ними спорить, нет, конечно, нет.
— Хорошо, — сказал он, — если именно так положено действовать.
— Других способов нет, — произнес шеф с неопределенным и невыразительным взглядом.
М-р Кетчум улыбнулся. Хорошо. Теперь это дело почти закончено. Сейчас он заплатит штраф и будет свободен.
Снаружи стоял туман. Водяная пыль клубилась по улицам, как дым. М-р Кетчум надвинул поглубже шляпу и передернул плечами. Он моментально озяб и продрог. «Мерзкая погода», — подумал он. Спускаясь по ступеням крыльца, он выискивал глазами свой форд.
Пожилой агент открыл заднюю дверцу полицейского автомобиля, и Шипли сделал ему знак садиться.
— А моя машина? — спросил м-р Кетчум.
— После того, как вы побываете у судьи, вас доставят обратно, — объяснил Шипли. — О! я…
М-р Кетчум поколебался в нерешительности, потом влез в автомобиль и тяжело опустился на заднее сидение. Холод кожаной обивки проник сквозь шерстяную ткань брюк, и он вздрогнул. Он устроился на самом краешке сидения. Шеф сел рядом.
Полицейский хлопнул дверцей. Глухой звук, подобный тому, с каким захлопывается крышка гроба в склепе. Этот образ заставил м-ра Кетчума скривиться.
Агент занял свое место в машине, и м-р Кетчум услышал покашливание мотора. Он сидел подавленный, вдыхая медленно и глубоко, пока полицейский разогревал мотор. М-р Кетчум бросил взгляд сквозь стекло.
Туман удивительно походил на дым. Могло показаться, что они стоят перед горящим гаражом. Вот только эта пронизывающая до костей сырость. М-р Кетчум прочистил горло.
— Однако, холодно, — сказал он машинально.
Никто не ответил.
М-р Кетчум откинулся на спинку сидения. Машина тронулась, повернула и начала медленно спускаться по улице, невидимой из-за тумана. Скрип шин по мокрой мостовой и мерный шум дворников на затуманенном ветровом стекле создавали навязчивую музыку.
Через некоторое время он глянул на часы. Было около трех. Полдня потерянно в этом проклятом Зэрчи.
За стеклом город исчезал, как призрак. Казалось, в тумане проглядывают дома, но он не был в этом уверен. Он перенес взгляд на свои пухлые руки, потом на Шипли. Шеф сидел с прямой спиной и уставленными прямо перед собой глазами. М-р Кетчум сглотнул слюну. У него было ощущение, что легкие парализованы.
На главной улице туман стал немного прозрачнее. Вероятно, из-за морского бриза, подумал м-р Кетчум. Он обратил внимание, что все конторы и магазины выглядели закрытыми.
— Где люди? — спросил он.
— Что?
— Где все люди?
— У себя дома, — ответил шеф.
— Но сегодня среда. Разве магазины не работают?
— Погода плохая. Не стоит труда их открывать.
М-р Кетчум посмотрел на смуглое лицо шефа, затем быстро отвел глаза. Смутное предчувствие снова сдавило ему желудок. «Черт возьми, что все это значит?» — спросил он себя. И в камере было не очень приятно, но в этой сырой пустыне стало еще хуже.
— А это правда, — услышал он свой голос, — что здесь всего шестьдесят семь жителей?
Шеф не ответил.
— Сколько… сколько лет существует Зэрчи?
Шеф хрустнул суставами пальцев, прежде чем ответить:
— Сто пятьдесят лет.
— Так долго?
М-р Кетчум снова с трудом сглотнул, в горле чувствовалась небольшая боль. «Полно, — сказал он себе, — не нервничай».
— Почему он называется Зэрчи?
Слова вырвались сами по себе.
— Его основателем был Ноэх Зэрчи, — сказал шеф.
— Вон что! Понимаю. Вероятно, портрет в полицейском участке…
— Точно, — сказал Шипли.
М-р Кетчум похлопал глазами. Таким образом, город, по которому они ехали на машине, основал Ноэх Зэрчи…
Улица, еще улица, затем еще одна. Желудок м-ра Кетчума сжимался все сильнее и сильнее при мысли, что в таком большом городе всего шестьдесят семь жителей. Почему? Он поколебался, прежде чем спросить:
— Почему всего лишь…
Слова вырвались изо рта почти без его ведома, в любом случае, он не верил, что ему дадут правдивый ответ. Он вздрогнул, когда Шипли переспросил:
— Что?
— Ничего. Ничего. То есть… — м-р Кетчум заикался. И все же нужно узнать. — Почему всего лишь шестьдесят семь жителей?
— Они разъехались.
М-р Кетчум моргнул. Ответ произвел на него впечатление ледяного душа. Его лоб наморщился. Ну и что тут такого? Зэрчи маленький старообразный городок, поэтому и не смог предложить молодым никаких возможностей для применения своих способностей. И они в массовом порядке переехали в более привлекательные города. Это было неизбежно.
Он уселся поудобнее. «Конечно: вот и у меня чертовское желание покинуть эту дыру, а я здесь всего-навсего несколько часов».
Его взгляд скользнул сквозь стекло боковой дверцы, посреди улицы висел плакат с надписью:
«СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ МАНГАЛ».
Праздник, подумал он. Полмесяца, должно быть, они будут веселиться и напиваться, отмечая оргией починку рыболовных сетей.
— Кем он был, этот Зэрчи? — спросил он.
Ответ последовал после долгой паузы.
— Капитаном дальнего плавания, — сказал шеф.
— Вот как?
— Он промышлял китов в южных морях.
Они достигли конца главной улицы. Полицейская машина свернула влево на узкую дорогу. Слышался лишь звук мотора, работающего на второй передаче и шум гравия под колесами. С обеих сторон дороги тянулись густые заросли кустарника. Где живет этот судья? На вершине горы? М-р Кетчум передвинулся на сидении и тихо выругался.
Водяное марево продолжало рассеиваться. Теперь сквозь серую пелену он различал кусты и деревья. Машина повернула и оказалась лицом к океану. У самых колес расстилался ковер тумана. Машина вошла в поворот, и он заметил гребень холма.
