Ознакомительная версия.
– Болота – это серьезная проблема, – признался он, – но можно…
ТУК-ТУК. ТУК-ТУК-ТУК.
Этот безобидный стук в дверь заставил нас содрогнуться. Мы все время помнила о том, что находимся на совершенно безлюдном острове, и этот звук, в принципе, ничего хорошего сулить не может.
Дверь не была заперта, но никто не вошел, а мы боялись сдвинуться с места.
– Кого это принесло? – дребезжащим от страха голосом спросила Машка.
– ТУК-ТУК-ТУК, – ответили ей.
Проняло даже Эльзу. Чтобы не закричать, она зажала рот ладонью. Ян побледнел. В этом доме дематериализовываться было некуда, а встретить опасность лицом к лицу он был явно не готов.
– Наверное, эти придурки вернулись, – предположил Вилли то, о чем думали все, а мне почему-то это показалось меньшим из зол.
– Ну, я им сейчас устрою, – пообещал Юрик с видимым облегчением.
Прежде чем кто-нибудь успел его остановить, Юрка подскочил к двери и распахнул ее настежь. Внутрь ворвался запах сырости и чего-то еще. Так пахнет мокрый костер.
Вначале мы ничего не увидели кроме стены дождя. В густом лесу и раньше-то были проблемы с освещением, а после того, как солнце заслонили грозовые тучи, и вовсе не стало видно ни зги.
Силуэт в дверном проеме нарисовался внезапно, словно выткался из водяных струй. Я разглядела бесформенный плащ с большим, глубоко надвинутым на лицо капюшоном – обычная одежда грибника или егеря.
– Ребятки, – позвал незнакомец, не спеша заходить внутрь, – не найдется у вас веревки покрепче?
– А вы кто? – проявила осторожность Эльза.
– Знамо кто – лесничий, – охотно пояснил гость. – Лес, стало быть, сторожу, чтобы не баловали. Вот, браконьера поймал – силки, лихоимец, на зайцев ставил. Я уже и милицию вызвал, но надо бы связать, чтоб не сбег. Второй-то удрал, паразит. Ну, ничего, далеко не сбежит, поймаю.
Мы переглянулись. Все разъяснилось на редкость просто, но что-то меня настораживало.
– Да вы проходите, – предложила сердобольная Машка. – Мы сейчас веревку поищем!
– Да нет, я тут подожду. Дождь. Натопчу в избе. Негоже.
Юрка уже активно перетряхивал свой рюкзак в поисках веревки, а Роман спросил:
– Как выглядит тот, кого вы поймали?
– Как выглядит? Да неважно, – поделился лесник. – Побитый весь, в кровище. На лбу – повязка медицинская. Стал заливать, что баба его приложила, да кто ж в такое поверит?
– Ну, мы-то поверим, – слегка улыбнулся Роман, посмотрев на меня, но его слова мне совсем не польстили. Я по-прежнему не видела лица гостя, но мне казалось, что он не сводил с меня глаз, и под его пристальным взглядом я чувствовала себя крайне неуютно.
– Вот, нашел! – воскликнул Юрка, и, потрясая в воздухе мотком веревки, выскочил за порог.
Мы двинулись следом, но тут произошло непредвиденное: входная дверь с грохотом захлопнулась. За секунду до того, как это произошло, я успела заметить, как незнакомец резко взмахнул руками, и полы плаща взметнулись вверх, словно черные крылья. Под плащом он оказался облачен в плотную «шкуру», похожую на промасленную кожу. Глаза «лесника» будто вскипели в глазницах, полыхнув синим огнем. Последнее, что я увидела – разинутая, неправдоподобно огромная пасть чудовища, из которой прямо в лицо беззащитному Юрке вырвался столб огня и длинные острые когти, которые вонзились в его тело так, что кровь брызнула во все стороны.
Мы навалились на дверь, но она держалась крепко. Все наши усилия были бесполезны. Юрка за стеной уже хрипел, девчонки визжали, парни матерились от бессилия.
Я бросилась к окну, но оно было таким маленьким, что даже мне с моей худобой не протиснуться. Схватив первое, что подвернулось под руку, я все же выбила мутное стекло и попыталась просунуть голову, но тут же застряла. Мокрые ветви хлестали по лицу, норовя выколоть глаза, но я не могла их зажмурить, завывая от ужаса.
Юрка бился в цепких лапах ужасного существа, которое рвало его когтями. Почуяв мое присутствие, монстр поднял голову и оскалил острые зубы, но, вместо того, чтобы броситься на меня, впился в истекающего кровью парня.
Больше я ничего не видела. Пока меня втягивали обратно в дом, крики снаружи неожиданно смолкли. Наступила зловещая тишина, которую прерывал лишь отвратительный чавкающий звук, будто кто-то шумно прихлебывал чай из блюдечка.
Когда стих и этот звук, дверь, скрипнув, отворилась сама по себе, но все уже было кончено. На траве остался широкий кровавый след, но чудовище и наш друг исчезли.
– Не мог же он сожрать его целиком! – проскулила Машка. – Даже косточек не оставил, сволочь, а-а-а…
Не дождавшись ответа, она уткнулась лицом в ладони и разрыдалась.
– Во что же мы вляпались? – спросил Вилли в тишине.
Самым разумным было бы, немедленно покинуть это страшное место, но прошло уже два часа, а мы все не решались сдвинуться с места.
Дверь заперли на засов сразу после случившегося, но даже теперь никто из нас не решался к ней приблизиться.
На исходе третьего часа мы услышала голоса…
Точнее, не голоса, а какие-то звуки, больше похожие не то на прерывистый шепот, не то на шипение. Слов было не разобрать.
Едва заслышав эти звуки, мы сбились в кучу в центре комнаты, с ужасом смотря на дверь.
Дверь вздрогнула.
Парни рванулись к ней и вцепились в чудом уцелевшую ручку, которая уже ходила ходуном.
Снаружи раздались крадущиеся шаги. Кто-то обходил дом, как будто в поисках лазейки. Я вспомнила о разбитом окне и бросилась к нему, волоча за собой тяжеленную скамью. Машка увязалась следом.
Шаги раздавались прямо под стенами дома. Я слышала чужое дыхание. Дикий ужас не смог остановить меня от того, чтобы своими глазами увидеть опасность и прежде чем привалить скамью к окну я выглянула.
– Боже! Огни! – вскрикнула я. – Ты видишь? Видишь?!!!
– Что? Нет! И не проси меня посмотреть! – хныкала Машка, вцепившись побелевшими пальцами в перекладину. Вдвоем мы загородили единственное отверстие, через которое внутрь могли проникнуть эти существа, которых оказалось великое множество. Они кружили вокруг дома, перешептывались, бились о тяжелые бревна так, что дом содрогался. По лесу будто рассыпали ведро раскаленных углей, которые перемещались хаотично, но явно стремились в одну точку.
И этой точкой было наше укрытие.
В нос набилась пыль, и мне жутко хотелось чихнуть, но я боялась сделать это. Мужчины у двери напряглись. На шее Романа вздулись вены. Даже Ян в этот раз не остался в стороне, понимая, что от наших усилий зависит не только безопасность, но и сама жизнь.
Прятаться было некуда.
Секунда. Две. Три.
Шепот стал громче и теперь как будто со всех сторон. Он звучал все отчетливее, но мы по-прежнему не могли разобрать ни слова. Это напоминало треск костра, шум дождя и шелест листьев, но это было нечто одушевленное. Тонкий, щемящий звук, от которого мороз пробирал по коже.
Ознакомительная версия.
