Я посмотрела на мистера Ньюбелза, но он молчал, наблюдая за пламенем в камине.
— Всё в порядке мам, — ответил за меня Эдриан. — Мы волновались за вас. Вы точно не пострадали?
— Если честно, то мы даже не заметили когда напали охотники. Только когда подоспела стража, мы услышали шум во дворе, но было уже поздно. Это было столь ужасно. Даргон без движения лежал на лужайке. Вокруг, словно на поле боя, тут и там лежали мертвые вампиры — обезглавленные тела. Но самое страшное зрелище — это бедняжка Оливия. Она так рыдала. Охотники отрубили ей кисть, и она истекала кровью. А лицо, боже, кровавое месиво. Оно было содрано буквально до кости.
— Эвелин, — строго произнес ее муж, — хватит. На сегодня достаточно. Не стоит напоминать об этом вечере снова и снова.
— Так что предпримет Совет? — осторожно спросила я, не желая верить в настоящую охоту.
Готова поклясться, что заметила, как на губах мистера Ньюбелза проскользнула улыбка.
— Что бы ни говорил Даргон, Совет примет решение об атаке. Больше ждать не имеет смысла. Многие пострадают.
— Отец, — голос моего вампира был холоден. — Еще рано что-либо решать, но думаю, что Совет не столь опрометчив, чтобы повестись на уловку охотников и начать открытую конфронтации.
Снова наступила тишина, которая на этот раз показалась мне зловещей. Сердце забилось чаще. Мне всё казалось, что старший вампир не выдержит и расскажет Эдриану обо всем. А потом с позором сдаст в Совет. Это было выше моих сил.
— Я лучше поднимусь к себе, — пробормотала я, и, не дожидаясь ответа, выскользнула из гостиной.
Телефон снова мигал неотвеченными вызовами. Лишь одно было от мамы, а остальные хоть и значились с разных номеров, но наверняка были от Андрея. Какой же идиоткой я была, дав ему свой номер.
Я открыла первое сообщение. "Тебе понравилось наше шоу?" Телефон чуть не выпал из моих рук. Даже не читая остальные смс, я удалило всё, что могло связать меня с охотниками. Только когда последний вызов был удален, я вздохнула спокойно. Это немного меня успокоило.
Сделав пару глубокий вздохов, я позвонила маме. Она оказалась уже дома, хотя отец дневал и ночевал в Совете.
— Знаешь, так даже лучше, — усмехнулась она. — Чем меньше мы видимся, тем меньше надоедаем друг другу. С этим повышением наш брак почти стал идеальным. Никаких ссор.
— Ты не пострадала во время нападения охотников? — спросила я. — Не испугалась?
— Это было ужасно. Я видела в окно, как они что-то взрывали. А в свете от фонтана во дворе, дым казался красным. Господи это походило на картину, ну ты помнишь, "Девочка и маки". Казалось, вся лужайка заполнена этими алыми цветками. Это было так зловеще, с учетом того, сколько вампиров погибло.
— Какая картина? — вздрогнула я.
— Ты, наверное, была слишком мала, чтобы запомнить. В доме твоей бабушки висела чудесная вещи, авторская работа. "Девушка и маки". Автора, к сожалению, не помню, но на нем маленькая девчушка, совсем как ты в том возрасте, гуляла по багряно-алому полю. Странно, что мне это сейчас вспомнилось.
— Ты имеешь в виду в нашем летнем домике, который бабушка потом завещала мне?
— Ну да. Знаешь, не бери в голову. Просто знай, что этот вечер был настоящим кошмаром.
Я молчала. Мой сон ясно всплыл перед глазами. "Девочка и маки". Насколько всё это было сном?
Я смотрела на картину, краски которой всё еще не успели высохнуть. По памяти мне удалось нарисовать свою "Девочка и маки", вспомнив всё, чему меня так долго учили в художественной школе.
Девчушка в пышном розоватом платье, золотые кудряшки выбилась из-под широкополой шляпки. Она буквально терялась в этом огненном мареве. Казалось, картина была мне знакома и не только по недавнему сну. Воспоминания о нем медленно возвращались ко мне. Все до единого.
Темный коридор, кто-то спорил в гостиной. Мужчина и женщина. Отец и мать? И было что-то еще. Темное, страшное. Что-то прячущееся в тени.
— Рисование тебя успокаивает? — спросил Эдриан, неожиданно возникнув за моей спиной.
Я вздрогнула, но удержалась от вскрика. За это время для меня уже стало привычным всегда держать себя в руках и быть готовой к любым неожиданностям.
— Просто решила вспомнить прошлое.
— Довольно неплохо. Почему маки?
— Просто это напоминает мне о детстве, у бабушки была точно такая картина, — не стала врать я.
— Древние греки считали мак цветком Смерти, вечного сна. Цветы, которые обещают мимолетное удовольствие, а несут с собой только ложь и разочарование. Не самый лучший выбор.
— Забудь. Просто проба пера. Как твои родители?
— Не очень, это сильно их подкосило. Но они справятся, вот увидишь. Ты сама не сильно испугалась? Ты же знаешь, тебе нечего бояться. Думаю, Совет перейдет к решительным действиям и скоро с этой угрозой будет покончено.
— Они убьют их? Каждого? — я старалась, чтобы в моем голосе не проскользнул ужас.
— Давай не будем об этом сейчас, хорошо? Время покажет.
Следующие несколько дней я не выходила из дома. Вампиры мелькали по коридору словно призраки, избегая, чьей бы то ни было компании. Даже Эдриан стал чаще оставлять меня одну, пропадая где-то вне дома. Но это не значило, что его контроль надо мной ослаб. Каким-то образом ему удавалось звонить чуть ли не каждые пять минут, что постепенно начало давить мне на нервы. Вампир возвращался только под утро, с головой погруженный в свои мысли.
Совет так и не принял окончательного решения. Каждое собрание заканчивалось очередным неразрешимым спором. Почти все бессмертные голосовали за истребление любой опасности, тогда как человеческая половина упорно противилась этому. Даже признавая прямую угрозу исполнению Договора, они не решались подписать людям смертный приговор, что всё больше расстраивало мистера Ньюбелза. Поэтому я старалась не попадаться ему на глаза, лишний раз, не рискуя покидать свое крыло.
Единственное что я знала точно, так это то, что Оливие не стало лучше. Миссис Ньюбелз навещала ее каждый день и постоянно возвращалась расстроенной. Наверное, это было тяжело после стольких лет осознавать свою уязвимость и бессилие, особенно от рук простых смертных.
Андрей не переставал заваливать меня смс и звонками. Я не отвечала, а сообщения удаляла не читая. Мне почему-то казалось, что если закрыть на происходящее глаза, то оно вовсе и не происходит. В какой-то момент я даже твердо решила, что больше не стану участвовать в их играх. Этот риск был не оправдан.
Мне удалось продержаться ровно один день. Тот маленький ключик, оставленный для меня Арсением, явно не способствовал спокойной жизни. От одной мысли, что я живу в неведении, мне хотелось бросить всё и помчаться к охотникам, чтобы хоть кто-то прояснил мое прошлое. И если бы у них действительно были ответы на все мои вопросы, кто знает, может, я бы и не смогла с той же легкостью игнорировать Андрея. Только я должна была узнать всё сама.
