идеально вылепленных губ, превращающих грубоватое лицо в нечто немыслимо, возмутительно прекрасное, поползли вниз, рождая гримасу.
Гримасы психов – это плохо. Он последовал за мной – это плохо.
Все плохо.
Значит, пора уходить.
Я повернулась, чтобы сунуть на полку бирюзовое одеяло, но остановилась:
– Едрен батон жуй гандон.
Так всегда говорила моя мать, пытаясь при мне не ругаться. Хотя, кажется, ей это не слишком хорошо удавалось.
Мордекаю необходимо одеяло. Он борется с серьезным кашлем, а, с учетом его хронического заболевания, еще одна холодная ночь может довести его до бронхита – или еще чего похуже. Работой моей заправляют прижимистые не-маги, и потому предлагают они лишь не-магическое медицинское страхование. А так как наш шарик, в сущности, разделен на два мира, ну, за исключением определенных зон, маги вроде меня и Мордекая могут получать медицинскую помощь только в магических учреждениях – и только имея магическую медицинскую страховку или большие деньги. У меня не было ни того, ни другого. Если Мордекаю станет хуже, его не примет даже местное отделение неотложной помощи. И я ничем не смогу ему помочь.
Мне нужно это одеяло.
Сунув одеяло под мышку и делая вид, что меня не колотит от избытка адреналина, я двинулась к кассе. Но когда мужчина предстал передо мной в полный рост, я уже не могла больше притворяться.
Он был сложен как бог. Широкие плечи, узкие бедра, белая футболка, подчеркивающая мускулистые бицепсы, выпуклости грудных мышц и плоский живот. Картину силы и мощи довершали плотно облегающие джинсы.
Мужчина был бы просто потрясающим, если бы не грубая энергия, исходящая от него бурными волнами. В глазах его затаилась злоба, говорящая о неуравновешенности. Поживите в щелях сообщества достаточно долго – и станете экспертом по распознаванию опасности. Этот парень способен убить (и, наверное, уже убивал), не моргнув глазом. Он здесь не для того, чтобы поболтать. Если бы ему было что сказать, он бы давно уже сказал. Если ему хотелось униженных извинений, он бы не выслеживал меня молча, как хищник – жертву.
Все инстинкты велели мне бежать, бежать так, словно волосы мои в огне. В этой сцене я лишь маленькая мышка, а он – змея, свернувшаяся кольцами змея, готовая нанести удар.
Но я все-таки опекун, если не псевдомать, и я не подведу Мордекая из-за какого-то там до умопомрачения пугающего и до умопомрачения же привлекательного маньяка. Оставалось только надеяться, что этот тип не настолько не в себе, чтобы прицепиться ко мне у всех на виду.
А значит, черт побери, мне следует держаться у всех на виду.
– Я должна это купить, – бормотала я, подбадривая себя, ускоряя шаг. – Он слишком болен, чтобы не купить. Просто надо… пошевеливаться.
Этот парень большой, только вот быстрый ли он? Потому что я-то быстра. Супербыстра, особенно когда меня преследуют чересчур мускулистые гиганты.
У кассы я вознесла хвалу всем святым за отсутствие очереди и наличные в моем кармане. Не будет никаких неловких пауз, пока кудрявая кассирша сверяет мое удостоверение личности с дебетовой картой, осознает, что я не такая, «как она», и пытается сообразить, может она меня обслужить или нет. Да, иногда ответ бывал отрицательным, но кассир действительно должен знать правила заведения, в котором работает.
Когда она потянулась за одеялом, я тряхнула головой, отбрасывая с лица волосы – и пряча тревожную дрожь. Широкая улыбка кассирши успокаивала, и я тоже улыбнулась в ответ, как бы говоря: мы – ровня. Просто две обычные девчонки, живущие каждая своей жизнью.
Пространство за моей спиной заполнило пугающее присутствие, и я сглотнула внезапно подступивший к горлу комок.
– Сэр, я могу обслужить вас здесь, – сладким голосом пропела девица за соседней кассой.
Моя кассирша – Дарлин, судя по бейджу – подняла взгляд. Глаза ее расширились, и сунуть одеяло в пакет ей удалось не сразу.
– Сэр? – вновь позвала соседняя кассирша.
– Я останусь тут.
Голос его был низким и хрипловатым. Уверенность, звучащая в этом голосе, пробрала меня до костей, обожгла кожу.
Я с усилием втянула в себя воздух, чувствуя, как внутри меня разливается тепло, жаркая тяга, та самая, что заставляет девушку остановиться и оценить. Обе кассирши – постарше меня, но такие же уязвимые, зеркалом повторили мою реакцию. Я почти не заметила легкого акцента, делающего его голос еще обворожительнее. Зато определенно заметила мощь его присутствия, просто бьющую наповал: такого я никогда раньше не чувствовала. Это было прекрасно, это обескураживало и ужасало одновременно.
Я подалась вперед. Ноги мои задрожали сильнее, ступни покалывало.
– Побыстрее, пожалуйста, – тихо сказала я, протягивая деньги.
Улыбка кассирши малость утратила уверенность. Девица то и дело косилась на стоящего за мной мужчину.
– Конечно.
Секунду спустя я подхватила пакет и решительно приказала себе не оглядываться. Не будет визуального контакта – и, возможно, маленькие гремлины, крутящие шестеренки в его башке, не возбудятся.
И тут же ослушалась собственного приказа.
Грозовой взгляд тут же впился в меня. Его глаза были серо-синими, как океан перед штормом. По моим прикидкам, рост его составлял шасть футов два дюйма, то есть он был выше меня всего-то дюймов на пять. В обычной ситуации это не показалось бы мне внушительным, но, при его мощи и стати, возникло ощущение, что он возвышается надо мной, невероятно огромный и могущественный.
Руки его были пусты. Он ничего не покупал.
– Чек нужен? – спросила кассирша, но я уже устремилась прочь.
За дверью я зашагала быстрее, готовая перейти на бег, если он бросится за мной. Однако магазин остался уже далеко позади, а меня никто не преследовал.
Нет, шага я не замедлила.
Моя древняя «Хонда», вся в пятнах ржавчины, замазанных кое-где кое-как синей краской разных оттенков, ждала там, где я ее оставила – к счастью, в одиночестве. С колотящимся сердцем я как можно быстрее вставила ключ в замок и рывком распахнула дверцу. Швырнула одеяло на сиденье, стянула через голову торбу-кошель.
Громко взревел чужой двигатель, привлекая мое внимание. Вишневый, ультраспортивный «Феррари» вывернул из-за угла к моей парковке.
– Вот дерьмо, – выдохнула я, вцепившись в ремешок кошелька.
Спортивная машина остановилась прямо за моей «Хондой». К горлу подкатила кислятина. Хищник загнал меня в угол.
Дверца распахнулась, и из глубин машины выбрался незнакомец. Двигаясь плавно и уверенно, расправив широченные плечи, он целеустремленной походкой двинулся в обход своего автомобиля.
А я сделала то, что сделала бы любая разумная женщина. Запустила руку в сумку и выудила из нее маленький баллончик с
